The Prodigy (СИ)

Воинов князя хоронили в доспехах, и Николас, не желая возиться с кольчугой, присел, выдвигая ящики стола в поисках зелья. Личные алхимики у Ника не задерживались, поэтому он и выбрал Юсту. Но, особенно в первое время, помогать ему в чём бы то ни было девушка наотрез отказалась, поэтому приходилось прибегать к старым запасам или нанимать кого-то со стороны.

Подумав об этом, Николас вспомнил о Марене. Она всё ещё была в башне, и Ник приказал не давать ей еды. Девчонкой незаконная дочь князя Иорана была прелюбопытной и довольно умной, чего от женщины Николас, прямо сказать, не ожидал.

Нужное зелье нашлось в закрытой колбе в самом низу. Под его действием тяжёлая броня на теле мёртвого воина расползлась, словно лёгкая паутинка. Ник жестом распахнул книгу и, достав тонкое лезвие, принялся за работу. Вскоре на груди юноши, точно напротив сердца, появился сложный символ из переплетающихся и соединяющихся в окружность линий. Такой же символ появился на ладони Ника спустя несколько минут.

Николас заглянул в книгу и начал читать. Язык древних ничуть не походил ни на один из диалектов, существовавших в Аралоне, и Ник даже не до конца расшифровал значение всех символов.

Николас положил ладонь с начерченным на ней символом на грудь молодого воина, так что символы соприкоснулись, порождая зеленоватое свечение. Ник сконцентрировался, с усилием вдавливая ладонь в грудь мертвеца. Свет стал ярче, и в ушах зазвучал голос. Впрочем, некромант отлично знал, что этот шёпот, ни мужской, ни женский, звучит у него в голове, звучит из его головы. Он не воскрешал мёртвых, он позволял смертоносной сущности, сидящей глубоко у него внутри, совсем чуть-чуть проснуться, приоткрыть ярко-зелёные глаза, позволив энергии хлынуть сквозь Ника и символ на его руке в тело мёртвого воина, пробуждая его к подобию жизни.

Тело зашевелилось, слегка дёрнуло пальцами рук, потом головой. Следы укусов на горле начали затягиваться, символ на груди стал кровоточить.

Внезапно дверь в лабораторию распахнулась. Ник закрыл глаза, пытаясь не потерять концентрацию. Слишком поздно. Зелёное свечение меркло, оставив мертвеца; символ на груди перестал кровоточить.

Николас с яростью обернулся и схватил Хорана за горло. Некроэнергия ещё не втянулась настолько глубоко, чтобы снова позволить проявиться человеческим чувствам – все люди для Ника сейчас были одинаково мерзкими мелкими червями, которые годятся лишь для опытов по оживлению.

- Ник, - хрипло прошептал Хоран, вцепившись в его руку, но не смог разжать её даже двумя своими. Впрочем, собственное имя подействовало на некроманта отрезвляюще. Он понемногу снова обрёл контроль над своим разумом и отпустил Хора. Тот, тяжело дыша, глотал ртом воздух, опираясь руками на колени.

Николас отвернулся, закрыл книгу и с сожалением взглянул на тело. Это мог бы быть хороший воин, но некромантия не терпит ошибок.

Он положил ладонь юноше на лоб и, сосредоточившись, заставил тело обратиться в прах, услышав за спиной сдавленный выдох Хорана. На неподготовленных зрителей это производило сильное впечатление. Не многие знали, что некромантия в своей высшей стадии – это не просто способность поднимать бездушных мертвецов. В обратную сторону это тоже действовало. Выражение «убить взглядом» в случае Ника было буквальным. Он мог одним жестом обратить в прах сильного молодого мужчину, но пользовался этим очень редко – риск был немалый. Сущность внутри Николаса питалась его магией, и чем больше некромантии он использовал, тем сильнее становилась сущность. Да, при этом она делала хозяина сильнее, но глупо было думать, что сущность была довольна положением бесплотного голоса в голове. Нет, она пробиралась, потихоньку запускала свои щупальца в его сердце. Именно поэтому Нику был необходим сосуд. Он не боялся мечей и копий, не боялся ядов и сломанных костей. Он боялся того, что некросущность поглотит его сердце и станет им, оставит истинную его личность где-то в самой глубине его тёмной души.

Гнилой души, так сказали Норны.

- Зачем ты пришёл? – устало спросил Ник, повернувшись к Хорану. Выглядел тот неважно, и некромант предпочёл не упоминать прерванного ритуала, - ты убил девчонку?

- Да, Ник, - Хор прикусил губу; его глаза блестели, взгляд скользил по лаборатории, ни на чём не останавливаясь, - я её убил. Я перерезал ей горло. Она не дышала, и сердце не билось. И… она была такая… такая беззащитная, она даже не попыталась использовать магию.

- Хор? – Николас понял, что что-то не так сразу, как только мужчина открыл рот, - ты ещё что-то к ней чувствуешь?

- Что-то?.. Нет, Ник, не «что-то»… Я её люблю… я убил её, но я всё равно её люблю.

- Ты уверен, что она была мертва? – Николас задумался, глядя в лицо своего лучшего воина.

- Я перерезал ей горло. Никто из самых сильных мужчин такого не пережил. Никто из сотни тех, кого я убил, после такого и минуты не прожил. Это смертельный удар.

- Возможно, она знала, что ты придёшь, и это была иллюзия. Я слышал, ведьмы могут создавать иллюзии и наводить морок, - медленно предположил некромант.

- Но амулет! – высказал его сомнения Хоран, доставая цепочку с камнем. Чистый прозрачный кристалл заострённой формы висел на золотой цепочке, а внутри у него дрожал зелёный огонёк. Амулет был настоящим, и он не мог дать сбой.

- Но ведь она смогла как-то наложить на тебя заклинание подчинения, так? Значит, амулет с самого начала не действовал с этой ведьмой… Вот только интересно, почему, - задумчиво произнёс Ник. В голове у него внезапно всплыла сцена на кладбище. Пряжка в виде полумесяца. Ведьма из Вентроса. Одна из тех, кто приходил к Эрону из-за преступника и, не добившись своего, решил взять всё в свои руки.

«Та женщина, которую я заметил, была альвой»

Так сказал Эрон. Альвы. Бессмертные, против которых наверняка не подействовал бы ни один амулет. Да, их всех истребили. Говорили, они были слишком доверчивыми и мирными, не любили сражаться и были, в основном, целителями.

- Прикажи приготовить лошадей, мы едем к Эрону.

========== –11– ==========

Николас спустился на крыльцо, на ходу возясь с застёжкой на подбитом мехом плаще. Погода стояла пасмурная, дул сильный порывистый ветер, бросая в лицо одинокие снежинки.

Хорану, впрочем, было явно не до погоды – он в одной тунике и кольчужной рубашке стоял, не высказывая никакого недовольства холодом. Вернее, лицо его выражало беспокойство и что-то, больше всего похожее на боль.

Ник покачал головой и подошёл к нему.

- Хор, я отправлюсь к Эрону один. Ты возьми пару человек и езжай в ту таверну. Если она там, и она действительно мертва, привези тело. Если нет, найди её и привези ко мне живой.

Хоран кивнул; впрочем, некромант и так понимал, что убить свою драгоценную ведьму второй раз он не сможет. И Николас действительно надеялся, что Эрон оказался прав, и он нашёл ту, о которой говорили ему Норны. Только несколько секунд назад Ник понял ещё кое-что. Её имя, Кора.

«В её имени будет тебе подсказка»

Совпадение? Возможно. Николас допускал, что совпадения случаются, и он смирится с тем, что это было одним из них, если, вернувшись от брата, увидит мёртвое тело у себя на столе. Возможно, тогда, изучив его, Ник поймёт, почему Хоран не смог освободиться от своей зависимости после смерти ведьмы.

Но пока этого не случилось, у Николаса оставалась надежда.

Хоран и двое Гончих ускакали; князь тоже оседлал коня. С ним отправились четверо, так предписывали правила – на самом деле, Ник гораздо охотнее отправился бы один.