Священная охота

озь пропитана кровью. Йяда, ничего не говоря, подошла к комоду, порылась в ящике и нашла льняное полотенце.

– Иди сюда и сядь. – Йяда подвела Ингри к стулу, сняла повязку и туго перевязала рану чистой тканью. Дыхание у них обоих наконец стало ровным. Йяде не пришлось бегом пересечь половину Истхома, но Ингри не удивился тому, что она запыхалась.

– Твою руку нужно показать лекарю. Что-то с ней не так, – сказала Йяда, завязывая узелок.

– Не стану спорить.

Йяда наклонилась и отвела потную прядь со лба Ингри. Ее глаза что-то искали в его лице – что именно, он не знал. Взгляд Йяды смягчился.

– Может быть, я и прикончила Болесо…

– Нет, всего лишь убила.

– …Но благодаря тебе я не обрекла его душу на проклятие богов. Это кое-что… это много!

– Да. Если ты так считаешь. – Значит, то, что он сделал, он сделал для нее. Если его поступки порадовали Йяду, может быть, оно того стоило. Йяда и Сын…

– Так вот в чем дело… вот для чего мы были направлены сюда. Ради избавления недостойной души Болесо. Мы выполнили волю бога, и теперь, когда все кончилось, нас можно бросить на произвол нашей собственной судьбы.

Уголки губ Йяды поползли вверх.

– Как это типично для тебя, Ингри: всегда видеть во всем темную сторону.

– Кто-то же должен оставаться реалистом посреди всего этого безумия!

Теперь и брови Йяды поползли вверх. Она подсмеивалась над Ингри.

– Сплошная тьма и уныние – еще не реализм. Все прочие цвета тоже реальны. Ведь и я была избавлена, хоть и недостойна…

Ингри мог бы почувствовать обиду, если бы смех Йяды не был так похож на пузырьки, щекочущие кожу при купании в горячем источнике.

Йяда втянула воздух.

– Ингри! Если единственная душа, прикованная к миру материи духами животных, причиняет богам такое страдание, что ради ее избавления они совершают чудеса руками таких неподходящих помощников, как мы, что же должны значить для них четыре тысячи душ?

– Ты думаешь об Израненном лесе? О своем сне?

– Сомневаюсь, что все уже закончено. По-моему, мы еще даже и не начали!

Ингри облизнул губы. Он видел, куда ведет ее озарение, и только сожалел о том, что это так очевидно. Если освобождение единственной души сопровождалось для него таким смутным ужасом…

– И не начнем, если меня сожгут, а тебя повесят. Я не говорю, что ты не права, но сначала лучше заняться тем, что важнее.

Йяда в страстном отрицании замотала головой.

– Я все еще не понимаю, что от меня требуется. Но что требуется от тебя – это я видела. Если твой огромный волк превратил тебя в шамана Древнего Вилда, последнего шамана – а так сказал сам бог,– то ты и в самом деле последняя надежда тех воинов. Очищение… те, кто пал при Кровавом Поле, так и не получили очищения, не были освобождены. Мы должны туда отправиться. – Йяда подпрыгнула на стуле, словно готовая немедленно пешком отправиться в путь.

Руки Ингри стиснули запястья Йяды – и не только для того, чтобы удержать ее на месте.

–Должен напомнить, что для этого имеются препятствия. Ты под арестом