Маг и его Тень. Рождение Мага (СИ)

      Текущая в крови магия удивительно хрупка. Понадобилось не одно столетие, чтобы найти оптимальный баланс смешения генов: браки с полукровками через каждые три-четыре поколения или союзы с магглорожденными через пять-шесть. Реже — и без вливания свежей крови женщины не смогут рожать жизнеспособных наследников. Чаще — и уникальная древняя магия, присущая лишь одному конкретному роду, аркан, мало-помалу растворится в чужой крови. Гарри не сомневался, что ему на совершеннолетие придет длинное письмо с подробным списком чистокровных невест Англии, вежливыми рекомендациями Стражей и советом не разбавлять кровь более необходимого. Но настаивать они все же не могли, и окончательное решение оставалось на разумении самого Гарри. Чем больше в мире становилось полукровок и магглорожденных волшебников, тем реже вскрывались подобные послания. Конверт со сложной печатью особого отдела Мунго догорал в камине, а счастливые молодые маги необдуманно заключали союзы «по любви», распадавшиеся уже через несколько лет. Стоит ли удивляться, что более двух третей Стражей открыто поддержали Волдеморта, пытаясь спасти хотя бы то немногое, что еще оставалось от истинной магии? Даже привилегии, закрепленные за чистокровными, являлись не пережитком прошлого, как считали грязнокровки, а призваны были помогать хранить и умножать магию рода. Будто соблазнительная конфета для капризного ребенка.

      Гарри молча комкал одеяло. Почему он сразу не подумал о том, какие последствия эта история будет иметь для Малфоев? По старой привычке судил о ситуации по законом мира магглов, а не мира магии, и на тебе. И в голову не пришло, что минутный круциатус окажется серьезнее обвинения в убийстве. Даже жаль Драко, но отступать уже некуда.

      Он перевел взгляд на столик для лекарств. Зелье, избавляющее от последствия второго непростительного, стояло на официальном заключении хогвартской медиковедьмы о том, что студент второго курса Гриффиндора Гарри Поттер действительно подвергся сорока-шестидесяти секундам пыточного проклятия. Заключение было подписано также целителем Кейнсом, аврором Грюмом и присутствовавшей на обследовании МакГонагалл. На самом деле поглазеть на такое дивное зрелище как обнаженный Избранный пришли все, кому было не лень, и кто мог придумать себе хоть какой-то повод. Что и говорить, было стыдно вот так стоять перед преподавателями и незнакомыми аврорами. В последний раз ему приходилось раздеваться лет восемь назад и лезть в ванну под надзором тети Петунии. Со временем тетка убедилась, что племянник не собирается ни тонуть, ни трогать кораблики Дадличка, и Поттеру было оказано высокое доверие мыться самостоятельно. Зато за год в замке Гарри успел нормально отъесться и хотя бы не напоминал узника Азкабана. Обычный худой, но вполне здоровый мальчишка.

      «Слушай, не трясись так. Тут совсем не холодно. И выпрямись! — рявкнул Крис. — Хвастать тебе пока нечем, но и смущаться тоже не надо. Постой хоть две минуты спокойно. От меня же не закрываешься. И вообще твои кости им неинтересны, педофилов здесь нет, уверяю тебя».

      Гарри немного расслабился. Криса он и правда никогда не стеснялся. Привык, наверное. Когда двери лазарета распахнулись, впустив Дамблдора, Гарри уже переоделся в пижаму и проглотил пару исцеляющих зелий. Еды ему не дали, чтобы лекарства подействовали быстрее. Директор пояснил, что в свете недавних событий дело о нападениях на учеников будет пересмотрено. Совет попечителей настоял на возвращении Альбуса Дамблдора на прежнюю должность. Люциус Малфой не стал возражать. Он будто не слышал последних слов директора, поняв, в свете каких обстоятельств будет пересмотрено дело.

      Скоро в больничном крыле осталось только семеро магов: сам Гарри, стоящие у его постели Дамблдор и МакГонагалл, сидящий на соседней кровати Малфой старший и жмущийся к нему сын. Снейп замер за спиной крестника, мадам Помфри перебирала темные матовые склянки в шкафу, а покрытый шрамами Грюм пристально следил за всеми, расположившись у окна.

      — Это недоказуемо, — упрямо повторил Малфой, проследив за взглядом Гарри.

      — Слов двух компетентных целителей тебе недостаточно? — глухо фыркнул Грюм.

      — Мой сын к этому непричастен! — наконец сорвался Люциус, вскочив с кровати. — Дайте мальчишке думосброс, если он не лжет!

      Драко молча свернулся в клубок, растрепанные светлые волосы слегка вились на концах. Было видно, что он изо всех сил старается не заплакать и не уронить собственного достоинства. Он не произнес ни единого слова, опасаясь, что голос может его выдать, и предоставил отцу право защищать честь Малфоев.

      — Гарри не лжет, Люциус, — глаза Дамблдора осуждающе мерцали.

      Окованная серебром трость резко и отчаянно ударилась о пол, когда маг развернулся к Снейпу, пытаясь прочесть что-то на бледном лице. Профессор помрачнел и отвел глаза. Обучить азам окклюменции можно каждого пятого, но истинный дар в области ментальных искусств невероятно редок. В комнате присутствовали два сильнейших легиллимента Англии, не считая условно покойного Волдеморта, и оба не находили фальши в словах Поттера. При таком раскладе использование думосброса только загонит десяток гвоздей в гроб Драко Малфоя. Жест Снейпа дал понять это предельно ясно.

      — Я предлагаю провести тест Виджштейна, — вкрадчиво проговорил алхимик.

      Что такое этот самый тест Виджштейна Гарри не знал. Крис как всегда прятался от Дамблдора, его сейчас не дозваться. Но узнать все равно надо. И чем быстрее, тем лучше. А то вдруг придется корректировать историю?

      — Надеешься, что он окажется положительным? — вмешался аврор. — Ну-ну. Я сам его проведу. Посмотрим, сумеешь ли ты выкрутиться на этот раз, Малфой.

      Пальцы Люциуса побелели, сжались на голове змеи, будто пытаясь оторвать набалдашник от трости.

      — Гарри, пожалуйста, продолжай. Что случилось потом? — директор ласково погладил золотистый пух феникса.

      Пришлось собраться с мыслями и объяснить Дамбдору незапланированное перерождение его фамилиара.

      — На меня только что наложили круцио, было невероятно паршиво… И тут прилетел Фоукс со шляпой. Я надел шляпу, и из нее выпал меч… А Фоукс сидел как раз на моем плече… Ну и вот… Простите, я не хотел его убивать. Так испугался, когда… — Гарри нервно сглотнул, в мозгу возник образ пылающего феникса. Достаточно яркий и интенсивный, чтобы его можно было уловить без прямого контакта или погружения в чужой разум. — Мне нравится ваш феникс, вы же знаете.

      Фоукс шевельнул куцыми крылышками и потянулся к Гарри. Ободряюще чирикнул, показывая, что ни в чем его не обвиняет. Мальчик несмело потянулся к сидящему на ладони Дамблдора птенцу и коснулся горячего оперения. Феникс не испугался и не попытался избежать прикосновения, что окончательно убедило Дамблдора в отсутствии у Гарри недобрых намерений по отношению к волшебному созданию. Мадам Помфри на минуту отвлеклась от флаконов с зельями и намекающее кашлянула, взглядом указав директору на дверь. Тот кивнул, бережно опустил Фоукса в карман расшитой звездами синей мантии.

      — Думаю, стоит продолжить разговор в моем кабинете. А ты, Гарри, постарайся уснуть. Если хочешь, воспользуйся зельем сна без сновидений. После того, что ты сегодня пережил, возможны кошмары.