Печать павшего. Лики Судьбы (СИ)

Касси отличалась упрямым, беспокойным, неуравновешенным характером, и влиять на неё оказалось не так-то просто, пусть моя первая сущность твёрдо убеждена в обратном. Своенравная и эгоистичная, наивная и недоверчивая, независимая и импульсивная, обидчивая и чересчур любознательная, она постоянно вмешивалась в мои сугубо личные дела, раньше времени узнавая о том, о чём ей знать не полагалась вообще… Да ещё и Харита, явно мне в отместку, выболтала Касси мои главные тайны, из-за чего теперь под угрозой оказалось завершение последнего круга жизни. Положительное завершение, конечно же. Положительное — и для меня, и для нас обеих. А Харита может сколько угодно рвать на своей безликой голове несуществующие волосы в попытках исправить давнюю ошибку.

Я невольно усмехнулась, наблюдая за попытками Касси уснуть. Поздно, Харита, поздно, дорогая сестричка, слишком поздно. Меня уже не исправить и твою печать с моей в клочья разорванной души не стереть. И за это ты тоже однажды ответишь. За изодранную душу. За разрушенный мир. И за Касси. Жалко девчонку… но когда она подвернулась мне под руку, я не стала ждать лучшего варианта, а ухватилась за то, что есть. И долго подстраивала её внешность под свою, долго учила любить мир, который никогда не стал бы ей родным домом, долго учила её бытьмной. И не один круг жизни нам пришлось пройти вместе, прежде чем она осознала сам факт моего существования, научилась с ним мириться и поверила в то, что она — это я. И научилась быть мной, пусть и фальшивя по мелочам. И не один круг жизни нам предстоит пройти вместе, прежде чем я, возможно, отпущу девочку на свободу… если она сама того захочет. За короткий срок Касси совершила невозможное — стала настоящей дейте и по духу, и по характеру, и по привычкам, и захочет ли она вновь превращаться обратно в человека — неизвестно.

Когда моя первая сущность, наконец, соизволила уснуть, я вышла из-за спасительной пальмы, натягивая на новоприобретенное тело свитер. Потрясающее ощущение — впервые за бесконечно долгое время управлять собственным телом, а не таиться в чужом… Незабываемое ощущение — дышать свежим морским воздухом, который отныне не нужно ни с кем делить… Непередаваемое ощущение — наконец-то стать собой, ни под кого не подстраиваясь, ни от кого не завися и никем не управляя… Я — снова только я, и больше никто другой… пока Касси не доиграет навязанную ей роль до конца. Обойдя спящую, я подошла к кромке моря и задумчиво посмотрела вдаль.

На сине-голубой полосе горизонта уже гасли первые звёзды, предвещая скорый рассвет и скорые неприятности. Кровавый дождь — это только начало, лёгкое начало нелёгкого завершения последнего круга… И немало ещё предстоит выдержать и семи мирам, и их обитателям, и нам с Касси, прежде чем жизнь войдёт в обычный ритм, прежде чем Судьба откажется от старых замыслов… А я ей в этом помогу, чем смогу. К синим и голубым краскам отступающей ночи присоединились красные, фиолетовые и жёлтые. Время пришло… Показались, позолотив море, робкие лучики солнца. Пора. Я оглянулась на Касси. Моя первая сущность, скрючившись самым немыслимым образом, крепко спала, не обращая внимания на пробуждающееся утро. Ещё пара её земных часов… и в Шалейне завертится карусель, требующая вмешательства дейте… Но не моего. У меня — свои дела. С грядущими — должна справиться Кассии. Обязана справиться. Я слишком много в неё вложила, я слишком многим ради этого пожертвовала, я слишком многим рискнула, я… я слишком долго ждала…

Привыкнув к ощущению собственного тела, я повернулась лицом к ветру, глубоко вздохнула и, сложив ладони чашей, подула на них. Ветер, встретившись с моим дыханием, послушно свернулся тугим клубком, позволяя поймать себя. Едва заметно улыбнувшись и склонив голову перед промелькнувшим в небе леками, я взглядом велела ветру вытянуться в тугой вихрь и отпустила его на волю. Обернулась напоследок, прощаясь с Касси, и шагнула в центр вихря. Навстречу Судьбе, с которой мы не успели обсудить некоторые детали. И, надо полагать, она этого ждёт — не дождётся…

Обитель Судьбы встретила меня привычными картинами из нашей с Касси общей прошлой жизни. Неодобрительно посматривали со стен знакомые изображения, свернувшись клубочками, дремали на полу чистильщики, скучала чуть поодаль Харита, читая какую-то ветхую летопись и не обращая на меня внимания. Тряхнув головой и разогнав дурман перемещения, я тихонько кашлянула. Судьба не реагировала. Я кашлянула громче. Харита по-прежнему игнорировала моё появление. Я пожала плечами и села. Ей от меня так просто не избавиться.

— Здравствуй, безликая, — тихо начала я. — Я вернулась, чтобы закончить наш разговор. Как мы и договаривались.

Судьба оторвалась от чтения и, скорчив недовольную рожицу, сменила облик Касси на мой нынешний. Левый глаз закрыт, правый — горит недобрым огнём, левая сторона лица — бледнее мела, правая — темна от загара, волосы, поседевшие наполовину, висящая, как плеть, левая же рука, потрёпанный синий свитер, едва доходящий до колен… Удручающее зрелище, конечно же… но не для меня.

— Оставь свои фокусы, — холодно заметила я. — Перед тобой не Кассандра, а Райлит.

— Знаю, — мне шаловливо улыбалась незнакомая маленькая девочка. — Извини, не могла удержаться. Так зачем ты пришла?..

— За Клубком, — спокойно отозвалась я. — И можешь не стараться сбить меня с толку, меняя образы и судьбы. Я видела тебя настоящую и знаю твоё истинное лицо.

Девочка задумчиво улыбнулась и ее образ начал таять, как зажжённая свеча. Оплывали и стекали ручейками на пол, словно горячий воск, черты симпатичного веснушчатого личика и светлые кудряшки волос, угловатая детская фигурка и короткое голубое платье, оставляя вместо себя нечеткий облик размытого, блеклого силуэта без лица. Я не раз про себя сравнивала настоящую сущность Хариты с огарком свечи, и сейчас лишний раз убедилась в своей правоте. Безликая — во всей своей красе…

— Я устала от тебя, Райлит, — в глухом голосе Судьбы отсутствовал даже намёк на эмоции. — Ты слишком долго стоишь у меня на пути. Зачем тебе Клубок?..

— Затем, что тебе давно пора уступить своё место тому, кому далеко небезразлично будущее семи миров, — прямо ответила я. — Ты слишком долго управляла нами, не пора ли на покой?

— И оставить управление тебе? — на безликом лице мелькнула усмешка. — Не многого ли ты хочешь?..

— Поверь, это лишь малая часть моих желаний, — весело заверила её я. — И не будем забывать, что я знаю тебя, Харита. Знаю, кем ты была прежде… Знаю, как тебя звали тогда, когда ты была всего лишь обычной смертной, человеческой выскочкой. И что в тебе только нашла предыдущая безликая? Наверно, чрезмерно больную фантазию, которую ты и пустила в ход, когда изуродовала судьбы семи миров.

— Дейте мешают… — начала она.

— …только тебе одной да Хранителям, — прокомментировала я. — Ни жизни миров, ни жизни их обитателей они не мешают, скорее, наоборот… Не забывай, что перед тобой не Кассандра, а меня так легко не обманешь. Меня ты вообще не обманешь, я слишком много знаю, — я доброжелательно улыбнулась. — Кроме того, ты до смерти боишься Слова дейте, Харита, и в этом всё дело. Признайся же. Боишься даже сейчас, как и прежде боялась.

— Я не знаю, что такое страх, — Судьба безразлично пожала плечами, однако проступившие на теле моей собеседницы очертания человеческой фигуры недвусмысленно указывали на её напряжение.

— Ты просто слишком долго пряталась в своём бессмертии и забыла о том, что это такое, — хмыкнула я. — И если я сейчас прокляну тебя…

— …то никогда не доберёшься до Клубка… — поспешно перебила Харита, на всякий случай попятившись.

Я склонила голову на бок, с интересом рассматривая любопытную картину: от волнения Судьба никак не могла выбрать себе подходящий облик, и по её телу крупными волнами струились, меняясь подобно картинкам в калейдоскопе, многочисленные образы неизвестных и знакомых мне людей, а заодно — менялся и пейзаж. Древний лес перетекал то в болото, то в речную долину, то в горный хребет, то в бесконечную равнину, то в безбрежный океан, то в тесную избу, то в улицы Тхалла-тея…