Голубые киты (СИ)

ГОЛУБЫЕ КИТЫ

- Что со мной?

- Ты умер.

- Бред! - раздраженно бросил Артем.

     Он оглядел помещение, в котором находился - его комната, но в ней что-то не так: та же кровать, но без матраса, те же стены, но без обоев.

- Хрень какая-то, - озираясь по сторонам, выдохнул парень, - так не бывает. У меня глюк…У меня глюк.

- Это не глюк, - снова заговорил голос, и Артем присел от испуга. - Ты умер. Ты же сам хотел, помнишь?

- Хватит! Где ты? Что за глупая шутка?!

     В этот момент прямо из стены вышел человек преклонных лет, седовласый, с козьей бородкой и грустными голубыми глазами.

- Вот он - я, - спокойно ответил старик, едва успев подхватить на руки потерявшего сознание парня.

     Артем медленно открыл глаза. Он лежал на траве под высокими деревьями, ветки которых мерно качал теплый ветерок. По одежде бегали солнечные блики, пели птицы, издалека доносился ровный шум водопада. «Сюр какой-то» - мелькнуло в голове.

- И вовсе не сюр, - зазвенел уже знакомый голос.

     Артем вскочил на ноги. Перед ним снова появился старик.

- Кто ты и что тебе нужно?  - испугано спросил юноша.

- Ты умер, и я твой проводник.

- Я не умер!

- Ты умер, – настаивал незнакомец. - Покончил с собой вчера ночью. Принял большую дозу клофелина, помнишь?

     Артем замотал головой.

- Не помнишь? – брови старика удивленно приподнялись. - Странно. Ты ведь тщательно планировал этот шаг, оставил в фейсбуке длинную запись, наполненную болью и горечью…  Припоминаешь?

    Артем оглядел себя, ощупывая тело дрожащими руками, и растеряно пробормотал:

- Вот же я – живой…

- К сожалению, уже нет, - устало вздохнул старик. – Послушай, - продолжал он, осторожно беря Артема под руку, - у нас, точнее, у тебя мало времени. Нужно спешить. Есть только одна ночь для сохранения впечатлений.

- Что? – не понял парень.

- Как тебе объяснить? ... В общем, этой ночью ты должен вспомнить самое лучшее, что было в твоей жизни. Впечатления сохранятся в Великой Книге Памяти вместе с твоим образом… Стандартная процедура.

- А что потом со мной будет?

     Старик замялся и опустил глаза.

- К сожалению, таких как ты уничтожают. Пойми правильно: если бы ты не озлобился до такой степени, если б терпеливо изжил свою карму… Знаешь ведь, что такое карма? Знаешь, - утвердительно кивнул проводник, отвечая на свой же вопрос, - ты много читал на эту тему. Ну, вот… - он снова вздохнул. - Ты прожил впустую. Подобных вещей не прощают. Нужно вспомнить что-то хорошее из своей жизни - это позволит образу сохраниться, иначе от тебя вообще не останется следа. Совсем, понимаешь? Как-будто и не было никогда.

    Старик надел на запястье юноши ярко красный браслет с надписью: «Реинкарнации не подлежит».

Артема качнуло.

-Э, нет! – сдвинул брови проводник. - Хватит обмороков. Так мы все время потеряем. Пошли.

- Погоди! – запротестовал парень, шагнув назад. – Что-то в твоей истории не так! Почему меня уничтожат? Разве я хуже других людей или причинил кому-то зло? Я распорядился своей жизнью, как посчитал нужным – это мое право! Хочешь сказать, вы уничтожили самураев, совершивших сэппуку?  Всех непризнанных гениев, художников, поэтов, жизнь которых по разным причинам стала невыносимой, и они покончили с собой? При этом, серых людишек без мозгов, характера и собственного мнения, готовых пресмыкаться ради достижения мелких целей, вы сохранили?!

    Парня била мелкая дрожь. Он сердито вытаращил      глаза и ждал ответа. Старик грустно смотрел на него и после короткой паузы спросил:

-  Ты самурай? Или может непризнанный гений?

- Н-нет, - чуть запнувшись ответил юноша.

- Может твоя жизнь была такой невыносимой, что не осталось сил продолжать ее?

     Артем ничего не ответил, он опустил глаза, стал совсем бледен и тяжело дышал; неожиданно начал шарить по карманам куртки, нашел маленькую расческу и, медленно пройдясь ею по коротким волосам, обреченно сообщил проводнику:

- Я готов… Пойдемте.

     В лицо ударил сильный океанический ветер. Ухватившись за руку старика, Артем с перекошенным от страха лицом вглядывался в горизонт. Огромные черные волны били о прибрежные скалы, на краю которых прижавшись друг к другу стояли две поникшие фигуры. Небо грозно нависло; ледяной воздух, пропитанный влагой, обжигал.

- Не люблю это дело… - зло сказал проводник. – Мы в бухте «Голубые киты». Я оставлю тебя здесь одного. На всю ночь. Тебе будет страшно, но это нужно пережить. Постарайся думать о хорошем, ведь было в твоей жизни что-то хорошее? Хоть немного? Вот об этом и думай. Все время.  Все время! Понял меня?

    Ответа не последовало. Старик взял юношу за плечи и крепко встряхнув, почти закричал:

- Спрашиваю, понял меня?!

    Артем кивнул, не сводя глаз с горизонта. Казалось, именно оттуда придет что-то злое, ужасное, выпотрошит или разорвет на части. Только бы это свершилось быстро, без мучений и боли.

     Старик по-отечески обнял парня, вытер рукавом его мокрое от соленых брызг лицо и исчез.

     «Нужно думать о хорошем, - звенело в голове. – Что было хорошего? Родители? Да, они любили меня… Бедная мама, как она сейчас?  Ленка с 4 курса… Нет, про нее думать нельзя, снова начну злиться. Не то… Все время вспоминаю других, а что сам сделал хорошего? Ничего. И никому. Но говорили же мне «спасибо», значит что-то сделал… Но вот что? Не помню. Ни черта не помню!»

     Артем опустился на холодный камень. Волны почти достигали вершины скалы, разбиваясь, с шипением пенились. Временами где-то очень высоко в тучах пронзительно и монотонно кричала одинокая чайка. Вдруг ветер сменил направление, небо посветлело, впустив в пространство солнечный свет. В беспокойных водах сверкнуло нечто огромное.

     «Кит! Голубой кит! – радостно воскликнул Артем, на мгновенье забыв обо всем на свете. - О! Еще один! ...  Вот это да!»

     Юноша улыбался во весь рот совершенно детской улыбкой, полной восторга и чистой радости. Киты медленно двигались, лениво играя хвостами, хлопая ими по воде, ныряя, а потом вновь появляясь над волнами. Артема охватило чувство жалости к себе, он заплакал. Теперь можно не прятать слезы, притворяться сильным только потому, что ты мужчина. Осталось лишь существование, одновременно пустое и глубокое.

- Э-эй! Киты-ы! – крикнул Артем. - Я к ва-ам!

     Он вскочил с места и не раздумывая бросился со скалы. Холодные воды океана накрыли его как щепку.

- Давление еще низкое, но стабильное. Дыхание, пульс в норме… Глядите, он пришел в себя… Илья Ильич, это какой суицидник на вашем счету?

- Да, я уж давно со счету сбился, - голосом проводника ответил реаниматолог.

     Артем осторожно открыл глаза. Все поплыло. Светлые стены качались и на их фоне яркими синими пятнами мелькали халаты медиков. Где-то далеко в углу пронзительно и монотонно пикала аппаратура.

- Блювал, - чуть слышно прошептал юноша.

- Нет, не блевал. Тебя промыли, - ответил врач.

- Блювал – это голубой кит.

- Да?… Я не знал.