Зимние сказки.Дилогия. (СИ)

Тем не менее он постарался подавить свои сомнения и во всем подчинился названой сестре. Раз говорит, что нужны документы, значит, нужны, ничего не попишешь. Тем более что Рау постепенно и впрямь обвыкался в новом для себя мире, немалую пользу в чем оказала его способность входить в Ольгины сны и напрямую воспринимать передаваемую ею информацию.

Так что сейчас он был уже более‑менее готов к самостоятельным прогулкам по городу. Правда, по мнению Ольги, готов он был скорее «менее», чем «более», однако двухнедельное пребывание в четырех стенах уже изрядно надоело молодому альфару, и сегодня он решил, что может позволить себе небольшую прогулку по незнакомому миру.

Разумеется, не произойди с ним небольшого «несчастного случая», он никогда не стал бы идти на столь ненужный и непросчитанный риск. В конце концов, Рау некогда и впрямь был отнюдь не худшим из полководцев и не отличался склонностью к глупым авантюрам. Но здесь и сейчас он отвечал только за самого себя, и омоложенное до раннеподросткового возраста сознание эльфа просто не справилось со столь сильным искушением. Ведь его раны уже успели зажить, да и воином он был отличным – что могло ему грозить? Увы, Ольга, как всегда, была на работе, и остановить обуянного подростковой жаждой приключений эльфа оказалось некому.

Так что, прихватив ключи и накинув на себя легкую курточку и джинсы, купленные Ольгой специально для него – как пояснила девушка, его шуба смотрелась чересчур экзотично, а природная малочувствительность альфар к низким температурам вполне компенсировала легкость одеяния,– Рау вышел из подъезда навстречу новым впечатлениям и приключениям.

Желаемые приключения ожидали его сразу же за подъездной дверью. Дворовое новостное агентство в лице Семеновны, Николаевны и Сергеевны удобно расположилось на предподъездной лавочке, закутавшись в теплые, еще советского пошива пальто, и мирно обсуждало последние телевизионные новости. Общее мнение бойких старушек сводилось к тому, что: «у нас длинные руки», «в свое время, в Болгарии, делались отличные зонтики», «тьфу на вас, буржуи проклятые» и «полония у нас еще мно‑ого».

Дебаты были жаркими, и даже дувший с севера пронзительный ветер не охлаждал пыла соскучившихся сплетниц. Но стоило только Рау выйти из подъезда, как все разговоры немедленно смолкли. Как назло, сильный порыв ветра откинул волосы не озаботившегося надеванием хоть какого‑то головного убора Рау в сторону (ну что такое каких‑то минус пять градусов для привыкшего к куда более экстремальным температурам снежного эльфа?), обнажив нечеловечески длинное заостренное ухо.

– Ой, что это у тебя с ушами, парень? – изумленно протянула Николаевна, глядя на открывшуюся картину.

К сожалению, воспитанный на уважении к старшим (если, конечно, эти старшие не были членами Совета Старейшин), Рау не мог проигнорировать заданного ему вопроса.

– Все вроде в порядке,– на всякий случай ощупав указанный орган, ответил он.

– А чего они у тебя такие длинные? – подключилась к импровизированному допросу Сергеевна.

В этот момент Рау начал смутно догадываться, что идея выйти из дому без Ольги была отнюдь не самой разумной.

– Может, потому что я – эльф? – осторожно, вопросом на вопрос, ответил он, не зная, как реагировать на столь бесцеремонные вопросы, и понимая, что Ольга была совершенно, абсолютно права, не желая, чтобы он выходил на улицу до той поры, пока не научится всем необходимым правилам. Рау совершенно не знал, что ему делать. Убить назойливых старух? Вроде как не за что, да и Ольга, похоже, откровенно недолюбливала подобный способ разрешения проблем. Молчать? Явно не лучшее поведение для того, кто не желает вызывать подозрений. В конце концов он решил по возможности максимально честно и вежливо отвечать на вопросы сидящих перед ним дам. Пусть лучше в крайнем случае его примут за безобидного сумасшедшего, чем обвинят в непочтительности. Припомнив, как их соседи‑дроу обходились с теми, на кого падало подозрение в непочтительности к матриархам, Рау зябко передернул плечами. Да, пусть лучше считают сумасшедшим!!!

Между тем получившие в свое распоряжение столь великолепный объект для сплетен старушки не унимались. На этот раз пальму первенства захватила Сергеевна, припомнившая дни бурной юности, службу санитаркой в партизанском отряде и краткий разговорник для допросов, зачитываемый им на привалах комиссаром. Она осторожно поинтересовалась:

– Эльф? Одиннадцатый по‑нашему, знать? Это где ж ты, милок, одиннадцатый‑то? – После чего, вспомнив пару допросов, на которых ей доводилось присутствовать, резким тоном добавила: – Хенде хох! Вэр зинд зи? Во бэфинден зихь дойче трупп? Гибт эс аух машингеверэ?[14]

Рау ошарашенно разглядывал «скамеечное трио», отчаянно пытаясь сообразить, с чего это вдруг он стал каким‑то там одиннадцатым и почему с ним внезапно стали разговаривать на каком‑то чужом языке, отчасти напоминающем дикую смесь новогномьего с орочьим.

– Да ты не шугайся,– заметила его оторопь Николаевна.– С Сергевной такое бывает – заносит иногда. Не немец это, не немец,– обратилась она к подруге.– Ролевик он. У меня внук вон тоже гномом себя изображать любит. Играют они так нынче. Вроде «Зарницы».

– Так бы сразу и говорил…– проворчала бывшая партизанка.– А то эльф, эльф… А уши тогда почему такие?

– Да накладные, наверно,– вмешалась в разговор Семеновна.– У меня вон тоже недавно маску какую‑то жуткую на Новый год приволокли…

Пока увлекшиеся разговором старушки отвлеклись от его персоны, Рау осторожно, с применением всех навыков, полученных им во время многочисленных диверсионных рейдов, отступил за дерево, одновременно накладывая на себя простенькое заклинание, рассеивающее внимание тех, кто будет за ним следить. Заклинание это, конечно, не давало полной невидимости, однако значительно облегчало скрытное передвижение, каковой возможностью он и воспользовался, стремительно удаляясь от бдительных старушек. На всякий случай он применил и еще одно заклятие из своего небогатого арсенала, вызвавшее легкий ветерок, стремительно заметавший его следы поземкой.

Цель данной вылазки, поставленная Рау перед собой, была довольно проста. Он уже успел заметить довольно стесненное финансовое положение приютившей его Ольги и, поскольку, по непонятным для него причинам, девушка категорично отказывалась взять и продать его алмаз, решил сделать это самостоятельно. Ведь он воин и более чем в два раза старше, нежели его гостеприимная хозяйка, так что если, как считает Ольга, продажа камня сопряжена с опасностью, то именно он и должен действовать. Да и, кроме того, Рау сильно волновала мысль о том, что он, словно какой‑то бесчестный[15], вот уже вторую неделю живет за счет женщины.

Подобное положение было нестерпимым, и Рау намеревался немедленно предпринять все возможное, дабы его прекратить. Долгие раскопки в Интернете, в то время как Ольга была на работе, показали, что скупкой и продажей драгоценных камней занимаются в основном два типа заведений – ювелирные магазины и ломбарды. Вот эти‑то заведения он и намеревался посетить. Правда, были у Рау и некоторые колебания в плане возможных действий. С одной стороны, чрезвычайно привлекательной казалась идея усыпить всех находящихся в выбранной лавке – благо он знал соответствующее заклинание, предназначенное в основном для захвата языков. После чего, войдя в «сонное царство», просто выгрести кассу, оставив алмаз на видном месте в качестве компенсации.

Недостатком этого метода являлось то, что в данном мире имелись так называемые видеокамеры, усыпить которые у него получится вряд ли. Конечно, можно было бы надеть маску, но… Тут была еще пара проблем. Заклинание сна, известное Рау, было вовсе не предназначено для массового усыпления. Один‑два человека… Растянув его на более‑менее большую площадь, эльф затратил бы слишком много сил и в случае возможного обострения ситуации оказался бы почти беззащитен. Да и действовать подобно какому‑нибудь вору или грабителю с большой дороги ему, потомку последнего императора Хладоземья… не бесчестье, конечно, но… чересчур близко. Так что этот вариант ему совершенно не нравился и был оставлен на крайний случай – если он поймет, что другого выбора действительно нет.