Слипер и Дример

— Вечный двигатель?

— Ну, не вечный, наверное. Хоть он и из плазмоидов состоит, но время точит всё. Думаю, на

пару тысяч лет его хватит. Только толку-то? Я ж говорил, что я — последний.

— А кто такая Машенька?

— Искусственная модель человека нового поколения. Мы её создали. Она — первая.

Задумывалось сделать модели и покруче. Кое-что от позитроники, кое-что генетическое. Только

вот с хромосомами у неё какая-то беда случилась. Не стареет. Она уже триста лет девочкой тут

бегает. У модели внутри сердце вырабатывает энергию здешней частоты — может, от этого?

— А почему она всех, ну, того? — Дример повторил жест Папы ребром ладони по шее.

— Ревность, парень. Обычная ревность ребёнка. Психология защиты семьи. Я для неё — отец.

Я её создал. Воспитывал. Обучал. Был с ней всё время рядом с самого её «рождения». Ребёнок

37

5

рассуждает просто: родители — свои, все остальные — чужие. Вот она на всех, кроме меня, и

обозлилась. А своё родное защищать стала от угроз по своему усмотрению. Только возможности у

неё недетские оказались, как обнаружилось слишком поздно, и родным у неё прописан был лишь

один человек — я, создатель. У модели — самообучающаяся программа интеллекта. Всё, как у

нормальных живых существ. А вот силища и реакция — совсем ненормальные.

— Её что, били, что ли? С чего она озверела-то?

— Да не, тут вот в чем собака порылась…

(Грызлик далеко-далеко на прогулке поднял ухо и прислушался.)

— Мы выяснили, что не можем иметь детей в этом частотном диапазоне. Почему — так и не

успели понять. Решили попробовать создать новое поколение на основе генной инженерии, только

улучшить качества вида. Сверхчеловек и всё такое. Ибо время работало против нас. Мы уже все

были не мальчики и не девочки. Ну и вот, получили на свою голову ребёночка вечного.

— Но как же столько времени протянул ты сам?

— Модель и помогла. У неё способности восстанавливать ткани. Я потом выяснил опытным

путём. Машенька меня и сохраняла все эти годы в том виде, в котором я тогда её создал. — Папа

чертыхнулся, копаясь в приборе. — Омолодить она не может, слава Потолочному Разумению, но

старение затормозить практически до нуля — вполне. Использование энергии для восстановления

статичности. В целом, тут на лекцию хватит, так что лучше мозги не ломай. Они у тебя и так

покорёжились.

— Как ты, мужик, тут с ума не сошёл-то? Давно ты один?

— Лет триста, говорю ж, не меньше, — Папа оттёр пот со лба. — Сбился со счёта. Она вот

помнит. Да так и живу, а что делать? Живу с ней, как с дочкой, играем вот. Только не растёт она,

понимаешь? Не знаю, где ошибка вкралась. Соответственно, программа развития интеллекта в ней

также затормозилась на уровне её возраста. Что ей было заложено нами изначально на подкорке,

всё в подсознании у неё осело. И проявляется эта информация только в трансовом состоянии,

когда вопрос задаёшь. Ну, это ты и сам на себе испытал. А на деле она — просто ребёнок. Вечный

ребёнок. В своем замкнутом мирке.

— А мирок-то большой?

— Пара-другая маленьких городов смоделировано на расстоянии дня пути друг от друга.

Дальше обрыв реальности. Делали на всякий случай. Не знали же, что так получится. Думали,

удастся мир заново построить, адаптировать малышню как-то к нынешнему состоянию планеты и

переселить туда. Найти способ к саморазмножению.

— Не получилось?

— Сам видишь. Что-то не срослось. В Машеньке проснулась жуткая ревность и впридачу

внезапно проявляющаяся агрессия. Просто лютая агрессия. Мотивация у ней, как у хищника. Мол,

моё и только моё. Неконтролируемый эгоизм. Только меня и оставила в живых, ибо за отца

считает. Потому меня коллеги Папой и прозвали. Я её, можно сказать, породил, — невесело

усмехнулся мужик, — только вот убить не получится. Хорошо хоть, меня не тронула.

37

6

— Почему?

— Я был первым, кого она увидела при рождении. Я ей программы ставил. Сидел с ней. Учил

её всему. В общем, сам понимаешь, я ей вся родня в одном лице.

— Вот блин с компотом!

— Точно ситуацию обрисовал, — усмехнулся Папа.

— Она тебя в плену держит, получается?

— В заложниках, — Папа поник печально. — И когда что не так, не по-ейному происходит, то

вся её лютость тут как тут. Так что ты не обманывайся внешним. Модель — профессиональный

убийца, когда дело касается её собственности. Ножом не отмашешься.

— Что делать-то будем?

— Есть идея. Уж не знаю, откуда ты сюда явился…

— Весьма издалека. Можно сказать, из-под самого низу.

— …но обратный процесс сработает по-любому. Я только и надеялся на такого вот, как ты.

— И что, удрать сможем?

— Очень рассчитываю на это. Только времени нет на разговоры. По крайней мере у тебя. Ибо

сколько ты тут скрываться будешь от неё? — мужик показал глазами вверх.

— Вертелки-моталки! — осознал вдруг Дример всю опасность своего нынешего положения. Он

даже запретил себе думать насчёт того, как эта девочка могла умертвить пятьсот человек.

— Именно, — как будто понял ход мыслей Дримера мужик. — А потому сиди-ка ты, мил

человек, в креслице, и сиди тихо, пока я тут всё настрою.

Дример послушно устроился поудобнее, а мужик захлопотал с приборами.

— Кстати, — поинтересовался мужик, — а как ты сюда вообще попал?

— Попрыгаец, зверь чужестранный, нас всех киданул. Видать, с перепугу чего-то попутал, вот

я тут и очнулся, — Дример сидел в кресле и пытался успокоиться. Хотелось курить.

— Хе, Попрыгаец… Интересно. А чего это такое?

— Да есть такой зверюга. Сам сигает между мирами как захочет и других может с собой, как

говорится, на хвостах впридачу. Его на корабль вот берут, когда надо промеж слоёв реальности

пройти. Нам Йош рассказывал.

— А это кто? — спросил, крутя вентильки, мужик. — А впрочем, не важно. То есть не прибор

это делает, а живое существо?

— Экие вы учёные отсталые. Какой же прибор способен разобраться по кускам в Прыжке и

собраться воедино в том же виде в другом частотном диапазоне?

— Ну вот у нас же получилось.

— Это потому что близко было, — Дример подтянул шнурки, — совсем рядом. Да и то, думаю,

пара деталек не туда в итоге пришвартовалась. Вот вы и получили результатик с бирочкой на

выходе.

37

7

— Ну, енто ладно, обсудим потом, коли время будет, — мужик крутил какие-то ручки и

всматривался в экраны, — а ты скажи, много ли вас прыгнуло? У тебя на рукаве номер-то откуда?

Ты в команде был, что ли?

Дример стал загибать пальцы:

— Вроде как шестеро. И Попрыгаец. Семеро нас, получается, в Прыжок ушли.

— А почему у тебя номер 32? А, ну да пёс с ним.

(Грызлик оторвался от предложенного Белочкиным бублика и заворчал.)

— А где остальные-то? — Мужик, чертыхаясь, шарил по закоулкам среди приборов. — Тьфу,

— он сунул прищемлённый палец в рот, подержал его там и взялся снова за рычажки и проводки,

явно торопясь.

— Это и для моей персоны самый насущный вопрос! — Дример сидел смирно и только крутил

головой. — Потому как у нас свой план был, и план этот мне дорог, что тебе твоя планета! И

имеется мнение, которое гласит, что сюда к тебе я свалился в глубоком одиночестве. А это в моем

случае крайне не фэншуйно, как выражается один мой усатый приятель.

— Я смотрю, у вас тоже не всё гладко прошло.

— Да уж.

— Не боись. Сейчас придумаем кое-что. Успеть бы только. Ну вот! — Он выставил на пол

собранный ящик и сел напротив Дримера с проводками в руках. — Это — на голову. На виски.

Вот так, — мужик приладил клеммы на Дримера. Себе тоже прицепил похожие проводки. Потом