Добро пожаловать в Накки-ярви (СИ)

Ох, темнишь, Петя, воистину темнишь. Зная твою скрупулезность и настойчивость, ни за что не поверю, что ты не выпытал у Дяди Арчила всю информацию по моему звонку. На память пришел случайно услышанный вопрос шефа на счет Гершвица, и в голове сложилась картинка возможной перспективы.

— Ну? — В голосе Прошкина ощутилось нетерпение.

— Извини, Константинович, сначала даму представь.

— Старший прапорщик Зеняева, в неслужебной обстановке можете называть — Альбина. Женщина представилась сама.

— Альбина Ильдусовна числится в нашей оперчасти, — пояснил Паук, — но занимается в основном агентурными вопросами. Она останется в Питере для связи с отделом, нашей агентурой, ну, и твоей подстраховкой.

Я недоверчиво взглянул на прапорщицу. С дамами мне почти не приходилось работать. Когда идут силовые операции и от каждого бойца зависит результат, многое решает умение и опыт, помноженные на высочайшую подготовку, а достичь такого уровня женщине практически невозможно — проблема в физиологических особенностях организма. Внешне Альбина выглядела лет на тридцать-тридцать пять. Мелкие морщинки уже коснулись краев век, в глазах ощущался определенный жизненный опыт, но некрашеных темно-русых волос седина еще не тронула. Одетая в облегающий джинсовый костюм и утепленную куртку, она не поражала физической мощью, хотя в движениях ощущалась некоторая хищная грациозность.

Обреченно вздохнув, представляюсь:

— Майор Рябов Сергей Иванович, в неслужебной обстановке можно называть по имени.

Рассказ занял около двадцати минут. Гости слушали внимательно и вопросами не перебивали, лишь, когда я упомянул о гули, в глазах обоих промелькнул какой-то нездоровый азарт. О ведьмовских признаниях Светки говорить не стал, как и не стал акцентировать странности ее кобчика. Все, что произошло между нами — мое личное дело, а не повод для оперативной разработки. Остатки праха, собранные вечером на половую тряпку, Прошкин немедля упаковал в герметичный пакет и сунулся было в комнату, но я его остановил:

— Там ни чего занимательного не происходило.

— Волосы вашей подруги, следы пота, может еще чего-нибудь…

— Извини, Константиныч, но я тебе в задний проход не лезу. — Грубо прервал я, закрывая перед носом Паука комнатную дверь. — Моя личная жизнь работы не касается.

— Но…

— Уймись. Я знаю традицию, и если решу на ком-нибудь жениться, тайком этого делать не буду.

Прошкин понимающе кивнул и отступил. Не помню, кем это было озвучено, но раньше в императорской армии имелась и такая традиция, как представление будущих жен офицеров на офицерских собраниях, где в неформальной обстановке командир и сослуживцы могли бы оценить выбор невесты и утвердить его. Если же офицер вопреки мнению коллектива и командира полка все-таки связывал жизнь со своей избранницей, то его дальнейшее присутствие в армейских рядах не представлялось возможным. Может, это — просто красивая байка о традициях царской армии восемнадцатого или девятнадцатого веков, но, не взирая на скептическое, а иногда и отрицательное, мнение ряда старших офицеров министерства, наш генерал такую практику своем отделе ввел.

Только наведя более-менее приемлемый, по моему мнению, порядок в комнате, я допустил туда гостей. Хрен бы я туда их впустил, но, к моему глубокому сожалению, другого способа попасть к компьютеру не имелось.

Паук свое дело знал. Шифровка сообщения у него заняла несколько минут, хотя текст он набирал почти полчаса. Затем с помощью двух отдельных флэшек, он установил еще два уровня кодировок и только после этого отправил сообщение по электронной почте. Специальные почтовые ящики для получения подобной информации имелись во всех крупных системах сети с хитроумными паролями, основанными на тринадцатичной системе исчисления. Разработанные в институте программы позволяли защитить информацию почти на сто процентов и имели специальные программы самоуничтожения, если какой-нибудь удачливый хакер все-таки пройдет хотя бы второй уровень защиты.

Я повертел мобильник в руках, а на душе, высекая искры, скребли кошки. Теперь все мои передвижения могли контролировать через спутниковую систему с точностью до нескольких метров. «Подарочек» от Дяди Арчила мне передал Паук, недвусмысленно порекомендовав с ним не расставаться. Почти такой же, что и был у меня до этого. В памяти забиты необходимые номера для связи и еще несколько прибамбасов, вроде навигатора, тревожной кнопки, электрошокера и даже ультразвукового отпугивателя насекомых. Вот только этот еще навороченее: при необходимости срабатывал самоликвидатор и телефон становился гранатой.

Сам Прошкин с чувством выполненного долга уехал на вокзал, оставив на мое попечение прапорщицу. Пожелания институтского режимника оказались общими и оттого не достаточно понятными. Конечно, руководство отдела сейчас работало с чистого листа, но я так до конца не понял, отпуск у меня или пошла обычная работа. На прямой вопрос Паук ответил неопределенно, мол, отдыхай, но будь бдителен, по возможности собирай информацию, а подстраховка, вот она, рядом, и кивнул на Альбину. Затем он взглянул на часы и, озабочено закатив глаза, откланялся. Так называемая моя подстраховка осталась стоять рядом, молча и хлопая ресницами.

— И что мне теперь с вами делать? У меня по плану через пару часов встреча с девушкой, а вечером мы, возможно, придем сюда ночевать. И вообще, в отпуске я или нет?

Последний вопрос прозвучал немного громче, чем хотелось. Женщина укоризненно посмотрела и с оттенком брезгливости на лице ответила:

— Вашу половую жизнь я контролировать не собираюсь. И жить у вас тоже. Пока вы кувыркались с потенциальным противником в постели, отдел провел огромную работу. Для меня уже снята квартира в соседнем подъезде, а сейчас должны закончить установку необходимой аппаратуры. Вопрос же об отпуске в мою компетенцию не входит, но если вы хотите услышать совет умудренной жизнью женщины, то могу посоветовать делать то, что вы и собирались. Отдыхайте, наслаждайтесь жизнью, на базу отдыха съездите. Моя же задача вас немного подстраховать.

Для обычной агентессы она казалась слишком уверенной. В ее голосе так и сквозили начальственно-покровительские интонации, как будто полковник снизошел до беседы с молодым солдатом. Да, привез Паук подмогу — фифу какую-то.

— Вы давно в отделе служите?

— Вам это очень интересно? — Удивленно вскинула брови Альбина. — С девяносто третьего года.

— Странно.

— Что мы не пересекались по службе?

— Что я вообще вас не видел.

— Зато я видела и не раз. — Женщина хитро усмехнулась, и неприятное выражение на ее лице исчезло. — Вы же — крутой спецназ, элита. По улицам и коридорам с высоко поднятым подбородком ходите, всех, кто ниже ростом не замечаете.

В чем-то Альбина, может быть и права, но лично я на память жаловаться не могу и на женин всегда обращаю внимание. Нет, все-таки есть какая-то тайна в этой даме, но желание что-либо выяснять пропало, как только посмотрел на часы.

— Что? Пора на свидание? — Заметила мое движение Альбина.

Неужто она собралась исполнять роль мамочки? Стараясь не раздражаться, я кивнул и начал собираться на улицу. Альбина оценила мое молчание и, надевая куртку, грустно улыбнулась:

— Эх, господин майор. Мне то что? Живите, радуйтесь, размножайтесь — божьи заветы актуальны для всех. Единственное, о чем я вас попрошу, это быть осторожным и бдительным. Вся ваша история слишком непонятна, и мне кажется, что мы упустили какие-то важные моменты. Надеюсь, что у нас еще будет время расставить все точки над «и», а пока живите с оглядкой и, пожалуйста, не расставайтесь с телефоном.

НИИЧАВО, как в шутку назвала Светка свой институт, занимал почти целый квартал в исторически старой части Питера. Из-за высокой кирпичной стены виднелись безлистные верхушки деревьев и металлические крашеные крыши. На глухих чугунных воротах над калиткой висела табличка «Режимный объект. Вход и въезд по пропускам». Над ними и по верху всего ограждения виднелись тонкие провода сигнализации и глазки системы наружного наблюдения. По всем признакам, денег в этот НИИ вбухали много, даже — очень много. Провести капитальный ремонт наружных стен, полностью сохранив архитектурный стиль середины девятнадцатого века, установить новейшую систему контроля и безопасности, а площадь института очень велика. А что там еще внутри? Но я не стал находиться даже рядом с институтскими стенами. Камеры слежения и так, наверняка, зафиксировали мое прохождение мимо стен этого учреждения, а привлекать к себе пристального внимания не хотелось.