Злато-серебро (СИ)

-- А ты и правда недурна. Только... -- встал, подошел к ней, принялся поправлять вырез на груди и плечах, подтянул шнуровку. -- Никогда платья не носила, что ли?

-- Нет... -- прошептала Иви смущенно. -- Только рубаху и юбку...

-- Вот так, -- мужчина закончил и, чуть отступив, глянул с удовлетворением. -- Вырез пониже, шнуровку потуже. Тогда с первого взгляда понятно, что грудь есть. А со второго появляется желание ее пощупать. И не надо рубашку наружу вытягивать, прикрываться. Только кружева должны выглядывать. Чуть-чуть, чтобы подразнить.

-- Кого?

-- Тебе -- никого, -- нахмурился. -- Это хорошо, что ты скромница. Мне лишнее внимание ни к чему. Но и насмешек из-за спутницы-неряхи я не потерплю.

Иволга хотела сказать, что она вовсе не неряха, что в "Медвежьей шкуре" старалась мыться и стирать одежду как можно чаще. Потом чуть подумала и промолчала. Неинтересно это Серпу. Ему, похоже, интересен только он сам. А она не в том положении, чтобы обижаться. И, в конце концов, ей с ним просто сказочно повезло. Чародей даже раздобыл для нее новую, красивую одежду и сапожки.

-- Спасибо тебе за платье... -- пробормотала, краснея.

-- Кверкуса благодари. Это он расстарался.

-- Обязательно поблагодарю, -- она неожиданно смело посмотрела прямо в черные глаза, будто в осенний омут заглянула. -- Твой наставник очень хороший.

-- Ты ему тоже пришлась по душе. Жаль, нельзя тебя тут оставить, -- скривился Серп.

-- Почему ж нельзя? Хозяин не против, да и я согласна! -- запальчиво заявила девушка. Пренебрежение палача неожиданно задело за живое.

-- Чёрен мрак, только капризов мне не хватало! -- пробурчал чародей. -- Не дуйся ты. Сказал же, не обижу. И давай-ка сразу начистоту, птаха, -- он постарался говорить как можно мягче. -- Я должен найти того, кто наградил меня вот этим, -- провел по шее, где виднелась темная полоса, кажется, ставшая немного ярче. -- Найти, выяснить, почему это случилось, и избавиться, наконец, от мракова клейма. Ты мне нужна, чтобы силу восполнять. Некогда женщин уламывать, да и трудно будет. Придется ведь палачом оставаться.

-- А если прикрыть шею одеждой? Тогда можно чарами промышлять, -- изменившийся тон мужчины произвел нужное действие. Иви тут же преисполнилась сочувствием и постаралась придумать, как помочь Серпу. -- Чародей с девушками всегда поладит.

-- Всех чародеев тщательно проверяют, -- палач прилагал героические усилия, чтобы не скрипеть зубами и по-прежнему говорить мягко. -- Ошейник сразу обнаружат. За попытку скрыть могут еще и железный сверху надеть. Или просто объявят на площади. Кто ж станет пользоваться моими услугами, подвергая душу опасности замараться? Разве что сущие выродки, но этим я помогать не стану. А когда верну себе доброе имя, тебя щедро награжу. На произвол судьбы не брошу, непременно пристрою в хорошее место. Захочешь -- и сюда, к Кверкусу верну. У него слабость -- об убогих заботиться.

-- Я согласна. Только...

-- Только раз согласилась, избавь меня от женских штучек. Надутых губок, мокрых глазок, пустой болтовни и любопытства. Тогда будет у тебя крыша над головой, сытная еда, хорошая одежда, мягкая постель и мужчина, умеющий и готовый каждую ночь доставить удовольствие, -- улыбнулся, провел рукой по ее влажным распущенным волосам. -- Надо же, кажется, они в самом деле золотистые. Поглядим, когда еще раза два помоешь.

-- Может, и твоя полоса сойдет, если шею неделю-другую каждый день утром и вечером мыть?

Неизвестно, что сказал бы Серп, не ожидавший такого ответа от забитой служаночки, если бы в кухню не вошел Кверкус.

***

Старый чародей не поскупился, снаряжая в дорогу бывшего ученика и его спутницу. Серп получил тяжелый кошель, Иволга -- смену добротной одежды к той, что она носила теперь, и дорожный плащ.

-- Не стесняйся напоминать Серпилусу, чтобы он обновлял в дождь чары непромокаемости, -- улыбнулся старичок, вручая девушке обновки. -- Да и вообще не стесняйся напоминать ему о себе.

-- Не порти мне девчонку, Кверкус, -- проворчал Серп. -- Иначе придется тебе самому о ней заботиться.

Вечером второго дня, стоило Госпоже Луне залить светом траву на склоне перед хижиной, молодой чародей попрощался с наставником, сунул вновь превращенную в белочку Иви за пазуху и шагнул на лунный луг.

Кверкус посоветовал ученику войти в Мелгу как все, через границу со стороны Дэры. Ответив у ворот на вопросы стражи, он не должен возбудить подозрения городских властей. В его положении это выгодно, ведь в случае вмешательства Нетопырей мелжане охотнее помогут честному пришельцу, чем подозрительному чародею с палаческим ошейником, неизвестно как проникшему в город.

Иви не хотелось снова превращаться в зверушку, тогда палач сказал, что она -- обычный человек и не сможет даже ступить на лунный луг, не то что идти по нему. Кверкус хмыкнул, услышав слова бывшего ученика, но поймал хмурый взгляд Серпа и промолчал. Пришлось девушке опять ненадолго стать белочкой.

В этот раз, как и обещал Серп, возвращение в человеческий облик прошло без неприятных ощущений, только пить очень хотелось. Чародей в ответ на просьбу протянул полную флягу и, не теряя времени, извлек из уменьшенного дорожного мешка одежду Иволги, которая выросла до прежних размеров прямо у него в руках.

Девушка принялась одеваться, настороженно поглядывая на темную громаду леса. Серп, не желая столкнуться с людьми, сошел с лунного луга на небольшую полянку в чаще. Было тихо, лишь ночной ветерок легко касался тонких веток в кронах, да из-за деревьев доносились какие-то шорохи и потрескивания.

Палач прикрыл глаза и замер, будто прислушиваясь, на самом же деле он обследовал окрестности чародейским чутьем, проверяя, нет ли где опасности.

-- Чёрен мрак! -- выругался сквозь зубы и быстро направился к освещенным луной зарослям кипрея на краю полянки. -- А ну, выходи!

Высокие стебли заколыхались, послышалось шуршание. Над гущей травы в паре шагов от чародея поднялись голова, плечи и грудь обнаженного человека. Насколько сумела разглядеть встревоженная Иволга, мужчины.

-- Я не причиню вам зла! -- да, голос был мужским, низким.

-- Это я уже понял, -- хмыкнул Серп, который отлично разглядел в свете Бледной Госпожи, что незнакомец лишен одежды выше пояса. А судя по скованной позе, скорее всего, наг целиком. Дар же подсказывал: чародеем голый бедолага не был. -- Что стряслось?

-- Разбойники... -- вздохнул человек. -- Не бойтесь, они уже...

-- Далеко, я догадался, -- кивнул палач. На самом деле он не столько догадался, сколько знал благодаря чутью. Кругом на несколько лиг не было ни единого человека, кроме них троих. -- Ну, и кто пойдет искать другое место для ночлега?

Иволга, закончив одеваться, несмело приблизилась к спутнику и теперь настороженно разглядывала незнакомца. В лунном свете было видно, что тот молод и выглядит растерянным.