Не оставляющий следов: Обретение (СИ)

Разумеется, вместе – рядом с Сариссой у меня вырастали крылья.

Но спустя час, оставшись один в спальне, мечтал лишь о том, чтобы отпали лишние уши и хвост.

– Вылезай, Сию, – скомандовал, как только перешагнул порог. – Хватит, друг мой, прятаться.

Хранитель протестующе зашипел.

– Я понимаю, тебе было больно и страшно, но сейчас мы дома, и никто тебя здесь не обидит, – упрямец продолжал сердито сопеть. – Ну, как знаешь. Лично я падаю спать, а ты выскочишь сам, когда станет тесно. А тесно тебе станет.

Так и произошло. Утром, проснувшись, я с удовольствием потискал исхудавшего серого кота, совершенно целого, но ощутимо уменьшившегося в размерах. Видимо, на создание материального тела требуется много больше энергии, чем осталось у него после испытаний. Ничего, отоспится, отъестся и вновь превратится в жизнерадостного толстяка. Вот только, надеюсь, доверчивости у него убавится.

Теперь знаю, что связывало Мунха, Мельхиора и Дзиннагона. Их имена, если верить мато-якки, выкрикивал сумасшедший Бу, пока не заткнули. В истории с Бубалом Вайшиндасой в поле зрения впервые попали гости из Запределья. Держали демонят в подвале управы, что было невозможно без личного разрешения Дзиннагона. Но зачем Мунх и Мельхиор учили похищенных с изнанки демонят убивать людей? Почему в качестве приманки выбрали нищих, понятно. По мнению обывателей, мало знакомых с организацией теневой жизни империи, их никто не хватится, а значит, спокойно можно использовать в качестве жертв. Покровительство Дзиннагона уберегало от внимания квартальной стражи, но необычные пропажи заинтересовали сначала мато-якки, а потом и нас. Правда, похищение Сию вообще кажется несусветной глупостью… Над этим я и раздумывал, направляясь в каморку-узилище. Интересно, что расскажет алхимик? Чем на него вообще можно надавить, чтобы услышать правду?

По дороге ко мне присоединился наставник, затем и Аянга. Дикарка с достоинством держалась за левым плечом, ночной опыт телохранительства пошел на пользу. Из нее и в самом деле может выйти толк, смелости и присутствия духа девице не занимать.

Алхимик прекрасно выспался в моих казематах. Без всякого почтения обратился к наставнику, как к старшему, и первым делом потребовал воды, еды и…

– Может быть, еще и услуги массажистки? – Учитель Доо жестко прервал поток жалоб.

Нет, так мы ничего не добьемся. Обидно, что недоступен административный ресурс нашей семьи. Если проследить жизненный путь этого странного человека и причины, приведшие его ко столь неприглядному финалу... Уверен, в его прошлом много такого, что позволило бы надавить, вызывать страх, лишить уверенности. Вспомнил классическую процедуру допроса, рекомендуемую практикующим законникам, да здравствует стек наставника Борегаза. Попробовать тактику «добрый-злой»? Учитель Доо уже продемонстрировал свою непримиримость, а мне можно изобразить наивного юношу, страстно желающего помочь старому знакомому… Вышло бы лучше, если бы не пришлось самому тащить злоумышленника с места преступления, хотя и такое поведение вполне объяснимо обязательным почтением к учителю.

– Как Вы оказались в подвале управы, почтенный Мунх? – решил начать с основного вопроса, на который старик просто обязан дать ответ. – Не думаю, что туда пускают кого угодно…

Мунх ответил – пространно и витиевато, но при этом ничего не сказал по существу. Он юлил, врал, ныл и протестовал. Лицо, ранее казавшееся вполне располагающим, все больше напоминало мордочку загнанной в угол крысы. Старался всю ответственность свалить на Мельхиора… и вот тут-то черной краски не жалел. Именно из потока обвинений и самооправданий мы смогли вычленить то, чем на самом деле занимались эти господа. Пару раз Аянга вынуждена была всадить в него небольшой заряд молнии, когда поймали на противоречиях в показаниях. Я бы не смог сам справиться с беседой, но «злой», цепкий Учитель Доо и волшебные ручки Аянги помогли «наивному юноше, искренне сочувствующему старичку», докопаться до истины. Алхимик понимал, что деваться ему некуда: не в нашей благословенной империи простолюдину тягаться с даже несовершеннолетним представителем высшей семьи. Я имел право и возможности сделать с ним все, что угодно.

Картина прошлого восстанавливалась на глазах, недостающие элементы восполнялись, будто камни мозаики со щелчком вставали в пустые пазы. Начиналось все не вчера, а почти пять лет назад, но злоумышленники так виртуозно заметали следы, что заподозрить, что в квартале Ворон творятся странные дела, было непросто.

Как-то раз в лабораторию Мунха по-хозяйски вошел высокий, щегольски одетый молодой господин с явными финансовыми проблемами – уж это Мунх определял безошибочно.

– Ты ли будешь местный алхимик? – спросил, будто не заметив пыхтения киновари в котле.

– А если я, то что? – старик был недоволен вторжением, он не жаловал гостей в своем жилище, а в лаборатории и подавно. Они отвлекали его от увлекательного занятия – кражи Небесной пружины, разворачивающей время вспять – которому Мунх, как и все адепты Течения киноварного котла, отдавал все свое время [34]. Оно и понятно: молодость… каждый хочет вернуть свою молодость! Но не посетитель. Тому нужны были более практичные вещи. Пришлось прерваться и снять котел с горелки.

Как оказалось, духоборец Мельхиор Железный, семья которого уехала из квартала Ворон лет пятнадцать назад, вернулся в город своего детства и был заинтересован в солидной клиентуре. Для привлечения внимания к своему экзотическому промыслу задумал сопровождать достаточно унылые ритуалы изгнания духов эффектными зрелищами: таинственными огоньками и разноцветным дымом. В поисках специалиста-алхимика дошел до Энохорта Мунха. Тот был единственным из доступных мастеров, кто мог хоть как-то помочь, и Мельхиор нисколько не усомнился в том, что они поладят. Они и поладили. Особенно когда Мунх узнал, что его гость может проникать в Запределье – как он сказал, грань над кварталом была не особенно прочна. Возможно, добавка к киновари неких принесенных оттуда минералов или растительных компонентов поможет в создании пилюли бессмертия?

Заказанные смеси и порошки для украшения ритуалов духоборец получил, немногочисленные зрители впечатлились его умениями и изредка приглашали для решения проблем со сверхъестественным. Но гонорары за такую работу были все равно небольшими. Немного монет перепадало и от алхимика, которому сбывал странные травы и минералы для экспериментов. Ничего особенно полезного из этих ингредиентов не получалось, но исследователь с удовольствием работал с новыми незнакомыми материалами, и их обоих вполне устраивали такие товарно-денежные отношения.

А четыре года назад Мельхиору удалось украсть в Запределье кладку яиц демонов. Алхимик с восторгом перебирал радужные эллипсоиды размером с дыню и почти не вникал в хвастливый рассказ, живописующий отчаянное проникновение в какой-то демонский дом, укрепленный и серьезно охраняемый, и счастливый случай, отвлекший его обитателей от пристального наблюдения за кладкой. Мельхиор уже строил планы, как сорвет с демонов-родителей немалый куш за возможность вновь увидеть будущее потомство и, наконец, сможет зажить красиво, по-людски, когда одно из яиц внезапно лопнуло в осторожных руках алхимика. На рабочий стол вывалился почти сформировавшийся демоненок, дернул пару раз голенастыми ногами и затих. Планы на возвращение кладки пришлось забыть, вряд ли демонов устроит некомплект возвращенного. Но Мунх ликовал: его лаборатория пополнилась по-настоящему ценными материалами, а добавки и присадки к традиционным эликсирам из внутренних органов, шкурки и измельченных костей обитателя изнанки обещали дать интересный результат. В качестве платы алхимик обработал три широкогорлых кувшина, установил на них согревающие амулеты и добавил в воск недавно придуманный состав, помогающий экранировать энергии Запределья. Ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы демоны учуяли своих малышей и пришли за ними. Мельхиор вспомнил уроки, которые давал ему когда-то давно чародей-фанши, и скрепил восковыми печатями с нанесенными знаками храмового наречия крышки кувшинов. И ведь сработало! Демонята благополучно вылупились из яиц, обжились в кувшинах, а алхимик мог свободно собирать с них ингредиенты для дальнейших исследований.