Холодный огонь (СИ)

  - Ты ещё тренироваться будешь, в такую рань? - удивился Сьютар. - Поспал бы лучше.

  - Нельзя, - покачал головой Фрисс. - Алсага надо гонять, пока он тут в меховой шар не превратился. Ину!

  Речник спрыгнул с коряги и развернулся к ней. Что-то свистнуло над его головой - и разорвалось с грохотом, разметав острые, как иглы, осколки. Ледяной ветер взметнулся над дырой, оставшейся в дереве, гнилая труха посыпалась на песок. Второй взрыв прогремел над прудом, разогнав чаек и вспугнув Листовиков, но у пруда никого уже не было - двое жителей прижимались к стенам в ближайшей пещере, сжимая в руках подхваченные по дороге поленья.

  А на прибрежный песок по плитам, выступающим из обрыва, ковылял костяк, лишённый плоти. Пустые глазницы горели зелёным огнём, голые рёбра прикрывала длинная, но порваная и полусожжённая куртка. В костлявой руке раскачивался светящийся "маятник" - череп на длинной верёвке. За первым мертвяком уверенно шагал второй, однорукий, закоптившийся - Фриссу показалось даже, что тварь дымится. А над обрывом, пристраивая конечности к тропинке, шевелилось что-то вовсе жуткое...

  - Хаэй! За подмогой, живо! - заорал Речник, взлетая в седло. Он взмахнул мечом, целясь первому скелету под рёбра - удар достиг цели, и разорванный пополам мертвяк покатился по песку. Алсаг прыгнул на второго, впечатав его в обрыв. Третья стрела взорвалась на берегу в паре шагов от хвоста Хинкассы, но кот уже летел вверх по ступеням навстречу новому чудовищу.

  Фриссу - за миг до того, как он спрыгнул наземь и вскинул мечи - показалось, что перед ним кочевник-олда в стёганом доспехе, восседающий на гигантском пауке размером с Двухвостку. Он успел ещё разглядеть, рассекая ближайшую паучью лапу, что она собрана из гладких желтоватых костей, а дальше Алсаг с размаху налетел на паука, и его седок, выпустив ещё одну стрелу в чистое небо, покатился по земле. Меч заскрежетал по лапе, осколки старых костей посыпались с обрыва, а потом Речнику пришлось быстро пригнуться и прыгнуть вперёд - "кочевник" опомнился слишком быстро, и пятая стрела свистнула уже над плечом Фрисса.

  На Речника смотрели пустые глазницы, на дне которых мерцали зелёные искры. Мёртвый воин потерял шлем в падении, ничто не прикрывало теперь голый череп, туго обтянутый белесой кожей. На невероятно худом теле болтался длинный войлочный халат - или, скорее, доспех, перетянутый широким кожаным поясом и закреплённый на каких-то обручах - а может, рёбрах самого мертвяка. "Нашествие Квайет?! Откуда их принесло, прокляни меня Река?!" - мелькнуло в голове Фрисса. Нежить вскинула иссохшую руку - её кисть была закована в костяную перчатку, намертво скреплённую с небольшим самострелом. Пальцы мертвяка причудливо изогнулись, нелепое оружие тихонько щёлкнуло, но выстрел вновь прошёл мимо цели - неживому воину пришлось отдёрнуть руку, иначе Фрисс отсёк бы её напрочь.

  Меч ярко сверкнул и рассыпал вокруг ворох искр, но не коснулся нежити - она подставила щит. Удар был силён, дерево и кости щита затрещали, но мёртвая рука была сильнее - Квайет медленно отодвигал от себя Фрисса, а тот с досадой обнаружил, что его меч намертво засел между гнутых шипов на щите. Он налёг изо всех сил, отталкивая руку со щитом в сторону. Мертвяк был очень силён, но отвлёкся ненадолго на перезарядку самострела, и Фрисс бросил молнию в костлявую грудь. Броня Квайет задымилась, рассыпаясь клочьями, сама тварь качнулась, выронив стрелу, но тут же опомнилась и ударила Фрисса щитом, отбросив его почти на край обрыва. Речник быстро ударил по приоткрывшемуся плечу - и его меч заскрежетал по костяной перчатке. Нежить перехватила клинок, и её рука была не менее прочной, чем сталь. Фрисс рванул меч на себя, но Квайет только ухмыльнулся. Мёртвая рука скользнула по клинку к рукояти, вцепилась в живую руку Речника... и вой ужаса и боли пронёсся над Рекой.

  Костлявая кисть мертвеца отвалилась от его тела, на глазах обугливаясь и распадаясь на отдельные косточки. Бесполезный самострел упал в траву и хрустнул под ногой Речника. Всего секунду Фрисс смотрел, как белесая культя дымится и разваливается, а потом скосил глаза на свою руку, чудом уцелевшую. Массивный серебряный перстень блестел на пальце - Речник так и носил его с тех пор, как вернулся из Хесса. "Канфен же говорил... Вот я пень дубовый!" - Фрисс с досадой мотнул головой, отбросил бесполезный меч и кулаком ударил нежить в зияющую в доспехах брешь - там виднелись обломанные рёбра, и мерцало, быстро пульсируя, что-то зелёное.

  Тут же вся рука Фрисса, от пальцев до плеча, онемела, а в ушах раздался звон, немедленно заглушённый предсмертным воплем. Нежить умирала вновь, корчась и обугливаясь, её кости разлетались во все стороны, а потом её хребет переломился, и костяк упал к ногам Речника. Тот наступил на ноги мертвеца и ткнул кулаком в гаснущие глазницы. Удар вышел слабеньким, руку Фрисс не чувствовал, но на черепе осталось выжженное пятно, а зелёный свет, померцав немного на останках, потух окончательно. Странная нежить снова покинула мир живых.

  Что-то размеренно хрустело сбоку от Речника. Он подхватил мечи, резко развернулся... и с радостным воплем вернул оружие в ножны.

  - Алсаг! Хаэй, дробитель костей!

  Хесский кот сидел на спине гигантского паука, собранного из целой горы костей. Все восемь лап нежити были отгрызены и валялись в траве, а Хинкасса планомерно отгрызала от твари те части, которые были плохо прикреплены, и отпихивала подальше. Куски нежити вяло трепыхались. Когда они ползли обратно, хеск отпихивал их снова.

  - Я же говоррил, что могу дрраться, - спокойно заметил он, выплюнув очередную кость, когда Фрисс порывисто сжал его в объятиях.

  - Славно ты его разобрал на детали! - усмехнулся Речник и погрузил кулак в переплетение костей, оставшееся от чудовища. Рука онемела вновь, земля чуть заметно вздрогнула, кости встали дыбом - и с тихим стуком раскатились по траве. Алсаг, брезгливо отряхнув лапы, спрыгнул с груды костей и лизнул поцарапанное плечо.

  - Стой, - опомнился Речник, вынимая пылающий меч. - Это надо прижечь. Потерпи чуток...

  Он прижёг царапину Алсага - тот лишь прижал уши, когда раскалённое лезвие коснулось его - и свои ссадины на руке. Из-под обрыва, между тем, явственно пахло горелыми костями и земляным маслом, и слышен был только треск горящих ветвей. Ни криков, ни звуков сражения... Речник осторожно посмотрел вниз - и широко улыбнулся.

  Кости двух скелетов, раздробленные в мелкое крошево и политые Шигнавом, догорали в наскоро разведённом костре. Вокруг толпились все жители участка, а у самого костра в торжественном наряде стоял Сьютар Скенес.

  - Фрисс, ты цел? - взволнованно спросили за спиной. Там стоял Речник Айому и рассматривал останки нежити.

  - Всё в порядке, - ответил Фрисс. - Что было внизу? Никого мертвяки не порвали?

  - Ха! Не на нашем участке им кого-то рвать, - ухмыльнулся Айому. - Я выскочил на шум, но мог бы и не выскакивать. Сьютар, Эрик, Авит и Конен уже переломали нежити все кости, какие нашли. Видел бы ты их... Чтоб мне стать зелёной крысой! Фрисс, глянь-ка сюда... Это вот такие стрелы у них были?!

  Он держал двумя пальцами одну из коротких стрелок, выпавших из руки мертвеца. Фрисс кивнул.

  - Тут где-то валялся самострел этого Квайет, только жаль - я наступил и поломал, - повинился он. - Странная какая-то нежить, я о таких не слышал и в легендах. А Алсаг растерзал ещё более странную...

  - Слышал уже, - хмуро кивнул Айому. - Сьютар рассказал. Костяной паук, вот как... Неладно у нас на участке, Фрисс. Очень неладно. Боюсь, пора сообщать магам, пока следом не притащилась сотня скелетов. Поможешь мне поднять хиндиксу?

  - Айому, сиди на участке, - нахмурился Речник. - Я отправлюсь сегодня же, расскажу всё Канфену и Астанену. Вот, держи... это самородное серебро, любого мертвяка разрывает в ошмётки. Защищай жителей, я вернусь, как только отпустит Астанен.