Тень предъявляет права (ЛП)

Дакийский сожалел, что не был рядом со мной после нападения.

Беттина нужна каждому из них, но по-разному.

— Могу я проводить тебя до трибуны? — спросил Каспион. — Или ты хочешь остаться в одиночестве?

— Я сделала достаточно, для одного дня. Пойдешь со мной?

Шагая в ногу, они как в детстве петляли по городу. Сколько же всего изменилось с тех пор. Вместо молчаливого взаимопонимания, они чувствуют в компании друг друга неловкость. О чем он думает?

— Тина, я хочу сказать тебе, что сожалею о вчерашнем, — наконец

-то заговорил Кас. — Обо всем, что сказал тебе. Я не хочу воевать с тобой.

— Я тоже, Кас!

— Это неправильно. Можем ли мы снова стать друзьями?

— Друзья. — В прошлом это слово причинило бы Беттине боль. Сейчас она обнаружила, что ей хочется называть Каспиона другом. — Конечно. Ты мой самый лучший друг. Тот, который всегда рядом. Даже когда мы ссоримся, ты остаешься в моем сердце.

— Как и он?— тихо спросил Кас.

— Да. Я беспокоюсь о вампире.

— Я не должен был говорить ничего о Дакийском и соблазнении. Я не могу винить тебя за то, что ты увлеклась первыми романтическими отношениями

— особенно с одним из Дакийцев. Они умеют быть… неотразимыми.

Могла ли какая- то Дакийка заманить Каса к себе в постель? Эта мысль больше не жалила так, как в прошлом.

— Кас, я не хотела, чтобы это произошло, но это так. Завтра я буду переживать за него так же, как и за тебя. И я не могу предугадать свою реакцию на то, что будет происходить сегодня вечером.

— Я понимаю.

Приблизившись к арене, Беттина поняла, что никогда в жизни так не нервничала.

Это происходит на самом деле. Битва Дакийского. Все присутствующие уверены, что он вот-вот умрет.

Разочарование снова нахлынуло на Беттину. Она... скоро станет королевой, которая не может контролировать то, что происходит в еѐ королевстве.

Как только Кас переместил девушку на трибуну, она увидела вопросительный взгляд Раума.

— Я в порядке, — заверила она его.

Я чувствую, что готова кричать!

— Вчера ночью ничего не произошло. — Возможно, я просто влюбилась в великолепного, терпеливого, смелого вампира, который хочет сделать меня своей женой.

И рискует ради меня своей жизнью.

— Хорошо. А то ведь старый демон беспокоится о тебе, Тина. — Раум похлопал еѐ по плечу своей грубой лапой, и повернулся к Касу. — На пару слов, сынок. — Двое мужчин отошли к заднему углу помоста.

Не теряя времени на утешение Беттины, Моргана протянула ей бокал вина.

— Я сказала Рауму, что ты осталась невредимой после вчерашней встречи, но вампиру, возможно, не так повезло. Так что же, моя маленькая глупышка запятнала Принца Теней? Я хочу знать подробности.

— Мы не занимались любовью, если это то, о чем ты спрашиваешь.

— Хм. Ты выглядишь измотанной.

— Знаю-знаю. И в любом случае я не писаная красавица, — фыркнула Беттина, внутренне усмехаясь. Хотя один вампир не может насытиться мной.

— Нет, я не это собиралась сказать. Отношения делают Чародеек прекрасными. И, кажется, ты — живой тому пример... в конце концов.

— Возможно, но я все еще обеспокоена сегодняшним вечером. Этот турнир давит на меня. Как ты думаешь, что должно произойти.

— Благодаря этому турниру твои враги мертвы, жалкая влюбленность вэтого бездельника, — она кивнула на Каса, — прошла, и ты стала даже богаче чем прежде. Однако Беттина до сих пор не вернула свою силу, и сидит за этим столом, как в ловушке, наблюдая, как Дакийский собирается биться не на жизнь, а насмерть.

Смогу ли я смотреть, как он умирает?

Она принялась грызть следующий ноготь.

—Моргана, не можешь ли ты сделать хоть что-нибудь, чтобы помочь ему?

— Мы все связаны этими чертовыми правилами. Как я уже говорила тебе, я не могу мыслью, действием или деянием повлиять на исход этого турнира. Хотя я смогу извлечь выгоду из его итогов, — добавила она загадочно.

— Что это значит?

— Я больше не скажу об этом ни слова.

Беттина стиснула зубы.

— Должно быть что-то еще, — настаивала она, отставив бокал в сторону, чтобы он не мешал ей думать.

—Это не просто увлечение, — изумленно ахнула Моргана. — Ты влюблена в вампира!

Беттина не могла одновременно, и бороться с беспокойством, и защищаться от нападок крестной.

— Как я могу? — прошипела она в ответ. — Я почти не знаю его.

— Потому что ты Чародейка, которая может чувствовать своего мужчину.

— Моего мужчину? —

Глупость конечно, но Дакийский говорил Беттине, что она призывала его...

потому что он еѐ суженый.

— Ведь мы не имеем пары.

— Возможно не мистически-предначертанный судьбой. И, тем не менее, что если у нас есть единственный идеально подходящий нам на всю жизнь мужчина?

— Я не знаю, кто ты и что сделала с Морганой...

— Я вполне серьѐзно. Чародеи создают пары на всю жизнь; мы выбираем партнеров по собственной воле. А вдруг что-то помогает нам делать выбор? Иначе как бы мы могли быть связаны столь всецело? Беттина, мы — Чародеи

разделяем… —

Моргана замолчала, потому что одна из инферни жестом привлекла внимание Королевы и вручила ей сообщение.

Беттина изучала гламур спокойствия крестной, идущий вразрез с еѐ развевающимися косами.

—Ну, что там такое?

— Больше докладов о воскрешении Ла-Дорады. Хотя никто не может их подтвердить.

— Ты должна уйти?

— Нет. Сегодня вечером очень важно, чтобы я оставалась здесь.

—Почему?

— Я не буду говорить об этом. На этот раз потому, что я слишком мало