Тень предъявляет права (ЛП)

исполнить его величайшее желание.

Беттина приподнялась на локте и посмотрела на Треана.

— Ты когда-нибудь представлял себя с Невестой-вампиром?

Он осторожно повернулся к ней лицом.

— Прежде чем умер мой отец, он сказал мне, чтобы я не

рассчитывал найти

Невесту; если же этому суждено случиться, то мать-Дакия даст мне свою дочь, чтобы

она стала хозяйкой моего дома.

— О. — Беттина сверкнула глазами. От... ревности? — Но теперь ты никогда не

сможешь вернуться.

— Ты думаешь, я бы вернулся? Даже если бы мог? — Треан, не в силах перестать

прикасаться к Беттине, убрал прядь с еѐ лба. — Я остался здесь ради тебя, и сделал бы то

же самое еще тысячу раз.

Казалось, она обдумывала его слова. Я отдал бы все что угодно, чтобы узнать, о

чем ты сейчас думаешь.

— У тебя усталый голос, — наконец, сказала она. — Может, тебе нужно вернуться

в свой шатер и отдохнуть?

Несмотря на огромный прогресс в их отношениях с Невестой сегодня ночью,

изнеможение одолевало Треана. Он не спал ни дня в течение нескольких недель и пил

недостаточно крови, чтобы поддерживать себя в хорошей форме.

— Я смогу уснуть только когда победа в этом турнир... и твоя

привязанность...

станут моими. Я чувствую, что близок к обоим результатам.

Беттина напряглась.

— Близок к победе, значит, близок к убийству Каса. Рассказ о твоей семье только

напомнил мне, как я близка с ним. Он был со мной, когда умер мой отец. Он заботился

обо мне после нападения.

— Это угнетает меня.

— Почему?

— Потому что с тобой должен был быть я! Ты путаешь

преданность с

романтической привязанностью... и дружбу с любовью. Ты никогда по-настоящему не

любила, чтобы видеть разницу между этими чувствами.

— Я знаю, что люблю Каса.

— Тогда ты путаешь два вида любви. На протяжении веков я

видел все еѐ

проявления.

— Одна важнее, чем другая?

— Они разные.

— Ответь мне, вампир, — настаивала Беттина. — Одна важнее, чем другая?

— В нашем случае, да.

— А если я скажу, что могу влюбиться в тебя. И скажу, что люблю Каспиона, как

друга. Что будет с ним? Если ты победишь Гурлава, то убьешь Каса.

— Я в ловушке этого турнира, Беттина, как, в прочем, и ты.

— Кто твой лучший друг? Что если бы у меня не было выбора, кроме как убить

его? Как бы мы смогли с этим жить?

— Мы бы нашли способ, я бы знал, что у тебя не было другого выбора. Со

временем ты простишь меня.

— Возможно, я и прощу тебя, но забыть этого не смогу никогда,

— ответила Беттина. — Кас из-за меня отправился в Дакию.

— Что ты имеешь в виду?

—

Когда

Раум приказал прекратить поиски Врекенеров, Кас исчез.

Он

не

мог

прийти

в

еще большее отчаяние, иначе сошел бы с ума. Должно

быть,

он

встретил

Дакийца, пригласившего его в ваше королевство.

Отчаяние не единственная причина, по которой Каспион осмелился прийти в

Дакию. Мирча мог быть очень соблазнительным, обещая плотские удовольствия,

поражая умы буйных молодых демонов.

— Я многого не понимаю, — сказала Беттина. — Но одну я знаю точно: я никогда

не смогу забыть тот факт, что ты убил Каса.

Раньше Треан верил, что, в конце концов, Беттина забудет и поймет, что у него не

было другого выбора. Сейчас он в этом начал сомневаться.

— Возможно, завтра я умру, — пробурчал Дакийский. — И если это моя последняя

ночь, я не хочу обсуждать будущее до рассвета. Давай не будем думать об этом.

— Чем ты собираешься заниматься? — шепотом спросила Беттина.

В то время как вокруг моросил дождик, Треан снова привлек

девушку к себе,

обрадовавшись, когда она положила руку на его грудь.

— Ничем кроме этого, Бетт.

Глава 35

Треан вернул Беттину в еѐ башню прямо перед восходом солнца; положив девушку на постель, он натянул на нее одеяло.

Остаток ночи они провели, разговаривая о прошлом, о своих надеждах и страхах, но рассвет вернул их в реальность.

—Ты выглядишь усталым. — Беттина казалась обеспокоенной. — Я бы хотела что-нибудь сделать, чтобы остановить турнир сегодня вечером.

—Мы все связаны контрактом.

—Что ты планируешь делать с Гурлавом?

— Я собираюсь его победить.

—Я серьезно. Как убить существо, которому нельзя причинить вреда? Какя смогу защитить свой народ, если ты ранишь его?

—Я этого и не планирую.

— Извини?

—Легенды о первородных не лгут. Если они ранены, то их кровь может причинить много бед.

—Расскажи мне.

—Легенда гласит, что змеи, скорпионы и пауки породили первых первородных из капель своей крови... ну если не брать во внимание тот факт, что первые порожденные кровью Дети Ужаса были размером с драконов, —

сказал Дакийский. — Единственный удар, который я могу нанести Гурлаву