Лиловый (I) (СИ)

-- Что я, здешних барханов не знаю, что ли, -- коротко усмехнулся тот. -- Да и не такой я беззащитный, господин Сунгай.

С этими словами он мягко отодвинул полу бурнуса, продемонстрировав висевший на поясе скимитар. Сунгай вздохнул.

Немногочисленные жители ахада Тасним провожали их; верблюды бодро перешли на достаточно быстрый шаг, и Острон еще обернулся, чтобы помахать на прощанье сорванцам, которые гнулись вокруг них прошлым вечером.

Искандер уверенно ехал первым, едва отставая от него, шел верблюд Сунгая; Хамсин дремала на плече хозяина, прохладный утренний ветер ерошил перья на ее спине. Острон уже привычно оказался в самом конце отряда, рядом с Исаном.

Они миновали последние деревья, потом ахад стал медленно удаляться, пока не превратился в темную полосу; Сунгай предупредил Искандера, что тому надо будет вернуться, пока еще будет видно эту полоску зелени.

-- Обычаи обычаями, -- сурово сказал джейфар, -- но все-таки мы не очень нуждаемся в защите и покровительстве, а вот ты будешь возвращаться домой один. И времена сейчас действительно опасные.

Искандер в ответ лишь пожал широкими плечами. Он, в общем, выглядел так, будто в самом деле может постоять за себя; хотя он был среднего роста, телосложение маарри точно нельзя было назвать хрупким, и наверняка он умел обращаться со скимитаром. Острон не слишком беспокоился на его счет.

Его больше беспокоил Исан, который время от времени оборачивался и долго, пристально смотрел назад.

-- ...Ничего, -- заметив взгляд Острона, покачал он головой, но оглядываться не перестал.

-- Что ж ты вертишься? -- буркнул нари.

-- Он был там вчера, -- отозвался Исан. -- А если он снова появится сегодня?

-- А если он на самом деле на севере?

-- Если ты такой умный, сам определяй.

-- Ладно-ладно, извини. Тебе виднее.

Наконец, достигнув вершины одного из барханов, Сунгай остановился и оглянулся; видимо, джейфар счел расстояние достаточным.

-- Здесь мы попрощаемся с тобой, Искандер, -- сказал он. -- Рад, что судьба свела нас вместе. Да хранит тебя Гайят.

-- Боги пребудут с вами, господин Сунгай, -- кивнул в ответ маарри. -- Надеюсь, вы найдете то, что ищете.

Он тронул своего верблюда с места и проехал мимо стоявших путешественников; поравнявшись с Остроном, улыбнулся ему одними глазами.

-- Раяна будет скучать по тебе, господин Острон.

Острон подавился. Верблюд Искандера плавно перешел на бег и принялся быстро удаляться, пока одинокий всадник не превратился в небольшую точку на безбрежном золоте пустыни.

-- Вперед, -- окликнул их Сунгай. Всадники понемногу тронулись в путь; Исан вроде наконец перестал вертеться и смотрел перед собой из-под тени капюшона. Вскоре впереди завели какой-то очередной ученый разговор Анвар и Абу Кабил, а Басир направил своего верблюда так, чтобы быть поближе к ним, и жадно слушал; Элизбар бочком приблизился к Лейле и что-то сказал ей, но та почти сразу яростно замахнулась на него кнутом. Ассахан был достаточно пронырлив, чтобы увернуться, впрочем, но кнут попал по боку его верблюда, и какое-то время перепуганное животное неслось нелепыми скачками, обогнав Сунгая, пока Элизбар не успокоил его.

Все было мирно, как только могло быть. После обеда они прибудут в ахад Санджар, и хотя Острон был совсем не уверен, что они что-то найдут там, -- кто знает?..

А потом Исан резко дернул своего верблюда за повод, и тот покорно остановился. Острон по инерции проехал дальше, но остановился тоже и обернулся; белое лицо безумца ничего не выражало.

-- Он там, -- сказал Исан.

-- Кто?.. -- не сразу понял Басир.

-- Одержимый, -- спокойно пояснил тот. -- Я неверно оценил вчерашнее мерцание. Он все это время был там, просто Асвад еще не до конца поглотил его. Только что он проснулся.

-- Что... -- начал было китаб, но Острону дважды объяснять не надо было.

Одержимый в крошечном ахаде Тасним! Искандер, быть может, еще не успел вернуться домой, а дома у него лишь Ясмин с маленькой дочкой! Никто из них не ожидает этого, помимо Искандера сражаться может от силы пара мужчин, и!..

Не говоря ни слова, он с размаху хлестнул своего хеджина кнутом. Тот резко сорвался с места и помчался назад; Острона в тот момент почти не волновало, что будут делать остальные его спутники, он думал только об одном.

Беззащитные люди в опасности.

За его спиной раздались голоса; он не видел, но первым следом за нари тронулся Исан, потом и Сунгай резко выкрикнул:

-- Поехали, живо!

Белоглазый, несшийся в самом начале отряда, сразу за Остроном, отстраненно думал: "и никто из них даже не удосужился подумать, не солгал ли я". Ему это было непонятно и казалось необычайной глупостью. Он не знал, что как минимум трое человек подумали об этом, но чем они руководствовались, принимая решение следовать за Остроном, ему тоже было невдомек. Сильные ноги животных разбрасывали в стороны песок; на этот раз в хвосте отряда оказался Анвар, который не так хорошо умел управляться с верблюдом, а все остальные почти поравнялись друг с другом, растянувшись в линию. Темная полоса ахада, исчезнувшая было на горизонте, снова проявилась и начала расти. Все больше и больше; стало возможно различить отдельные деревья на границе оазиса.

А потом Острон увидел струйку дыма, поднимающуюся в небо.

-- Что-то горит! -- крикнул он. -- Исан! Он один?!

-- Один, -- отозвался из-за его спины белоглазый.

-- Спаси их Гайят, -- пробормотал нахуда Дагман. Они стремительно приближались к оазису, который покинули всего несколько часов назад; дым вдруг повалил с необычайной силой, черный, а потом резко побелел.

-- Они убили его, -- вдруг сказал Исан. Короткий миг облегчения охватил их, но Острон не замедлил бега животного и буквально влетел под зеленый свод деревьев. Теперь уже все могли чуять, что пахнет гарью.

А потом он увидел почерневшие остатки сгоревшего дома.

Пламени не было; ноги верблюда зачавкали по грязной луже, растекшейся вокруг. Острон соскочил на землю и оказался по щиколотку в воде, бросился вперед.

Он первым и увидел движение. Простоволосый человек в растрепанном бурнусе вышел им навстречу, неся что-то в руках. Острон остановился, так резко, что бежавший за ним Ханса врезался в него.

Искандер поднял на них потемневшие глаза.

На его руках лежал небольшой сверток, размером с двухлетнего ребенка. Перепачканная золой ткань сиротливо хлопала на ветру; что-то темное было завернуто в нее, что-то...

Издав сдавленный стон, Сафир вцепилась в шерсть своего верблюда и спрятала лицо.

-- Раяна, -- еле слышно сказал Искандер. -- Моя Раяна.

Острон в отчаянии оглянулся на Элизбара, но тот только покачал головой; ассахан был бледен, как бумага.

-- Он поджег дом, -- добавил Искандер, прижимая сверток к груди. -- Когда я пришел, пламенем был объят весь первый этаж. Я убил его. Я потушил огонь.

Напуганные люди показались из-за угла другого дома; женщина прятала за своей спиной сына, мужчина сжимал в руке саблю.

-- Я опоздал, -- выдохнул Искандер. Они молчали, не зная, что сказать; наконец Острон услышал тяжелые шаги за своей спиной.

Абу Кабил обогнул его, подошел к обезумевшему от горя маарри. Положил руку тому на плечо.

-- Он использовал Дар, -- негромко сказал Исан слева от Острона. -- Он Одаренный Гайят.

-- Заткнись, -- безголосо ответил ему Острон.

***

Сняв платки, люди стояли вокруг. Опустили головы; кто-то всхлипывал. Свежая могила была усыпана цветами, возле нее на колени опустился Искандер.

Все молчали.

Поначалу тело старика Файясуддина, который оказался одержимым, не хотели хоронить; выкинуть его шакалам на съедение, предложил кто-то. Острон был тем, кто напомнил им: этот человек долгую жизнь прожил среди них, и хотя его последний поступок, может быть, перечеркнул все, что он делал до того, это не делает его животным.

Вторая могила, поменьше и без намека на цветы, была выкопана на окраине оазиса. Ханса и нахуда Дагман вдвоем сделали это, тихо, пока остальные хоронили жену и дочь Искандера, потом бесшумно вернулись к остальным.