Пророк

— Старики говорили, что мы сюда попали с холодной планеты. Наступят холода, изобретение твое понадобится каждой семье. — Заворачиваясь в хламиду из лона, вождь поделился заботой: — Есть беда от кодовы. У нас не варят, но лес слухом полнится. Как людей уберечь? Чем?

Когда вождь ушел, Лориан вычистил печь и вынес золу. Потом снова затопил баньку.

Лориану передали слова вождя: «Пророк, с топором до Трехморья дойдешь», и объяснили их смысл: «Пользуйся любой вещью. Надоест — шагай дальше, не спрашивая разрешения».

Растянувшись на полке, Лориан размышлял о своей жизни. С момента расставания с Тениханом он сделал много больших и малых открытий. Совместно с учителями, друзьями и единомышленниками неоднократно придумывал новые способы решения старых задач. Начинал и завершал разные работы. Он никогда не скрывал своих замыслов и задумок на будущее. Может, поэтому большая часть вещей, им придуманных, обрела независимое существование? Иго образовал межплеменной союз, пусть и во имя зла, но идея объединения племени все же получила развитие. Фаддий усовершенствовал лорибуку. Ишомский мост достроен Верноруком. Костяные комены придуманы Фантазистом. Образ Бога Ондрона Нейло понес по морским волнам в самые отдаленные уголки планеты. Свиткохранилище возводили речевики. Двадцать три древлянина унесли маски в Трехморье. Вспомнят ли люди когда-нибудь о том, что Лориан был причастен к созданию и лорибуки, и новой религии, и рукотворных чудес света?

Опуская ковшик попеременно то в чан с горячей водой, то в бочку с холодной, охаживая бока душистым веником, Лориан взвешивал все «за» и «против» продолжения путешествия на запад. Он задумчиво смотрел на пламя в очаге. Не припас ли Илобис для него на пути к Трехморью новые беды? Следует ли избегать общения с подозрительными людьми? Эти вопросы стали занимать Лориана после знакомства с вертлявым стариком Пантомом и его внуком, Пантомом-младшим. «Вот уж кому маски не нужны. На лице у них одно, говорят другое, а о чем думают — поди узнай», — подумал Лориан, в первый раз поговорив с ними. Выяснилось, что Пантом был из мураявров.

Древолюбск был основан два поколения назад на месте сгоревшей деревни. Прежнее сгоревшее поселение считали своим как дровосеки, так и мураяврьг. Пантому не было свойственно шаманское неистовство. В кривляньях и дурачествах он не забывался. Лориан догадывался, что ответ на вопрос, почему у дровосеков нет шаманов, нужно искать в прошлом. Когда по неизвестной причине слились два племени, мураявры заметно смягчили суровый нрав дровосеков. Мураявр Пантом осел в Большом Лесу и обзавелся большим потомством от нескольких жен. Сыновья и внуки Пантома сохраняли быструю сбивчивую речь и злоупотребление жестикуляцией, присущие мураяврам. Двадцать три древлянина прошли через Древолюбск, не останавливаясь, но переимчивый Пантом успел научиться у них делать маски. Впрочем, его попытки развеселить пришельца берестяными харями закончились неудачей, потому что еще в дубраве перед обрывом Лориан потерял интерес к маске.

В беседе с вождем Лориан рассказал о мечте Фанта-зиста стать основателем города в Трехморье. На следующий день словечки «город» и «городские стены» разошлись по Древолюбску. Деревню, в которой бок о бок собирались жить люди разных племен, стали называть «городом».

После визита вождя Лориан задумался о том, как можно сделать комены понятными для племени дровосеков. Маской может послужить человеческое тело. Размер личины, форма глазниц и рта — все это должно иметь какой-то смысл, нести информацию. Если закрепить значение каждой комены за определенным жестом, человек превратится из танцовщика в текст. Мысль была проста, но требовала развития.

Лориан отыскал Пантома в окружении бесчисленных внуков. Объясняя свой замысел, старался, чтобы глаз собеседника фиксировал его слова вкупе с жестами. Поначалу показалось, что Пантом ничего не понял. Но затем, когда он без труда скопировал жесты чужака, дети рассмеялись. Лориан был немного огорчен. Почему Пантом запомнил и воспроизвел только те жесты, которые могли вызвать улыбку?

— А ты, как я погляжу, веселый человек, — радостно сказал Пантом.

Он был искренне рад визиту пришельца. Старику надоело передразнивать разные способы мужчин рубить дрова. Один словно кланялся земле, второй, наоборот, стоял выпрямившись, как горелая ель. Третий перед каждым новым ударом отрывисто визжал. Пантом давно задумал поставить в деревне балаган с деревянным помостом. Рабочих рук и леса хватало, но репертуар был недостаточен. Древолюбчане были народ серьезный, и при виде кривляющегося старика они мрачно сплевывали на землю, а потом и вовсе отворачивались от ухмыляющейся накладной рожи. Предложение Лориана устроить представление, имеющее какой-нибудь смысл, вызвало прилив сил у старика и его внуков. Пантом понял чужака с полуслова. Ему и самому приходило в голову нечто подобное. Пантом был уверен, что сможет танцем и жестом рассказывать целые истории. Честолюбивый старик сразу сообразил, какая слава ждет его, но делиться ею с чужаком не собирался. Он сделал вид, что не понял, о чем толкует ему Лориан, притворился дурачком, но едва Пророк ушел, Пантом направился в сторону Дре-волюбска.

Весь сезон дождей Лориан коротал дни в баньке, а совсем неподалеку дровосеки строили изобретенный им театр. В жизни Лориана уже были случаи, когда люди пользовались его изобретением, а он об этом даже не узнал. Вот и сейчас некому было сообщить ему о плагиате Пантома. Дело в том, что о Лориане как бы забыли. Убедившись в том, что чужак не опасен, племя дровосеков смирилось с его присутствием. Их, вполне устраивал еще один топор, вырубающий леса, и каменщик, выкладывающий печь, жадно пожиравшую дерево. Но кто он такой и чем занимается в свободное время, никого не интересовало.

Лориану были не очень симпатичны похоронные обряды древлян. Вот, например, древляне прятали голову умершего соплеменника в дуплах старых деревьев. На пограничных землях в дуплах было так много черепов, что они были видны прохожему, тогда как дровосеки засыпали покойников черной землей на дальних полянах. Лориан продолжал считать, что сожжение — лучший способ расставания с покойником.

— Ты когда-нибудь видел мертвые тела с ожогами? — спрашивал Лориан у могильщика.

От этого старика в лохмотьях всегда плохо пахло. Вместе с семьей он жил на окраине деревни, но первым позаимствовал идею бани и пригласил Лориана сложить печь. К уму и рабочим рукам чужака могильщик испытывал чувство восхищения.

«Паленых давно не было. А почему интересуешься?»

«Позови меня, если кого в деревне убьет молнией», — попросил Пророк.

Могильщик пообещал исполнить странную просьбу.

Лориан продолжал думать о смерти, увлекшись идеей ристалища для лорибуки. После того как образ чужака превратился из опасного странника в созидателя театра, Лориана впустили внутрь деревни.

В деревне под названием Древолюбск царило оживление. Лориана толкали в бок сновавшие взад и вперед мужчины и дети. Деревня была обнесена высокой деревянной стеной с широкими простенками. Каждый вечер древляне выкатывали из-под навесов под внутреннюю часть стены большие деревянные изображения хищников и чудовищ.

— Что это они делают? — спрашивал Лориан у толпившихся у ворот дровосеков.

— Никто из нас толком не знает, что такое хищник, — отвечал пожилой человек, окруженный детьми. — Но когда-нибудь животные вернутся на землю. Среди них будут и хищники. Наши дети должны быть готовы к их возвращению, когда бы оно ни случилось, они должны знать, что птицы — это красиво, а драконы — очень опасно.

«Как все это похоже на рассказы о Гомаледоне», — подумал Лориан.

Никто уже не считал Лориана чужаком. Из толпы праздношатающихся его окликали:

— Эй, борода! Как поживаешь?

Вдруг все вокруг закричали: «Ура дочери вождя!» Лориан не стал глазеть на неизвестную девицу, появление которой вызвало у толпы безудержный восторг. Ему хотелось посмотреть, как живут древолюбчане. Шагая по улицам, он с интересом разглядывал деревянные дома жителей деревни, догадываясь, что идею коробки из четырех стен они позаимствовали у веков, челов и язочин-цев, построивших первые здания из камня. Именно эти племена первыми научились возводить стены, класть ступеньку над ступенькой и накрывать дома остроконечными крышами. Неуклюжие, возведенные без какого-либо плана, деревянные дома дровосеков создавали трудности при передвижении по извилистым улочкам деревни. Привыкший к лесным просекам и степным просторам, Лориан чувствовал себя стесненно в узких пространствах Древо-любска.