Весенние заморозки (СИ)

-Лучше рассказывай, как есть. Я постараюсь понять.

-Что тебе рассказать? Что я думаю, что я чувствую, да?

-Да, - Эрик понял, что ему действительно интересно. А ведь еще недавно ему казалось, что он чувствует Эрви не хуже, чем самого себя. Невероятно, как все может поменяться в мгновение ока.

Эрви отвела взгляд.

-Я себя жалею, Эрик. Это неинтересно и пройдет.

-А как же счастье в моем лице?

-Вот ты прицепился... впрочем, почему бы тебе и не услышать? Я хотела счастливой любви, как тогда, на скале... понимаешь? Ты был бы моим героем, даже не соверши ты в жизни ничего героического. Моим любимым, единственным, счастьем до смерти. А вместо этого у нас что? Испытания, которые я вижу впереди - и ни одно из них, поверь, не доставит мне никакой радости. И потом, после, возможно... только возможно. Там все неясно, Эрик. Нами играют, играют те, кто живет в этих горах, и... - она замолчала, но слезы на ее щеках уже высохли.

-И - что?

-И... сыграют. Будем живы - хорошо, но и только. Я видела испытания, да я и сейчас их вижу - после такого никакой радости нет, кроме той, что все кончилось. А так хотелось настоящей, живой, яркой любви - ты и я, вдвоем и всегда вместе, как... впрочем, неважно. Уже не получится.

-Ты часто видишь будущее?

-Со дня смерти отца - постоянно. Эрик, я словно две жизни одновременно живу, все вокруг как во сне! - Эрви усмехнулась и запахнула сильнее куртку. - Как будто мой отец решил отдать мне свой остаток жизни, который он не дожил, и смотрит, смотрит, смотрит на дела рук своих. А я лишь зритель в этом театре, смотрю вместе с ним, как приходят в движение чудовищные силы, как совершаются страшные дела и как гибнут по всей Риммарави люди. А ты еще собрался в самую гущу событий, в Скейр...

-Откуда ты знаешь?! - вскинулся он.

-Я все знаю, Эрик, - она наконец встретила его взгляд, и Эрик ей тут же поверил - в глазах Эрви плескалась бездна. Таким он не видел даже Верховного прорицателя. - Почти... все, что происходит сейчас.

-И что же происходит сейчас? - тихо проговорил Эрик. Он уже ожидал, что по волосам Эрви вот-вот заструятся бордовые молнии.

-Сейчас... сейчас просыпаются феи.

Эрик открыл рот, но вовремя удержал себя. Голос Эрви тоже изменился - она прорицала, а пророчеств не прерывают.

-Феи - это маленькие и неразумные существа, у них есть крылья, и они светятся в темноте. Очень похожи на людей или эльфов. Боги создали их для красоты, думаю. Феи проснутся, зажгут фонарики и полетят, танцуя в воздухе. Летят над склонами гор, к ледяному озеру, в котором лед светится изнутри бирюзовым светом, озаряя заснеженные берега, голые ветви деревьев и танцующих на льду людей...

-Никогда ничего подобного не слышал, - завороженно сказал Эрик, глядя на нее.

-Ты умеешь кататься на коньках, Эрик?

Он улыбнулся.

-Да, знаешь, даже люблю.

-Тогда пойдем. Она встала и протянула ему руку, озаренную бирюзовым светом.

Они танцевали на льду. Сияющая бирюзой поверхность была бесконечной, но одновременно была озером - с берегами, с деревьями, с пристроившимися на ветвях феями с фонариками. Феи, как и обещала Эрви, были светящимися и с крыльями.

Коньки легко скользили по льду, не оставляя следов. Откуда у них на ногах взялись коньки, они не задумывались - их целиком захватил танец. Гремела музыка, и непонятно было, гремит она на самом деле или в лишь в душах. В музыке была и боль, и ярость, и безудержная радость, и бесконечное удивление, и безграничное отчаяние - быть может, и другие эмоции, столь же яркие, но и тех, что они различали, было достаточно, чтобы весь остальной мир исчез, рассыпался и ушел в небытие до поры - куда, вообще-то, ему и положено уходить время от времени от настоящих, живых людей.

Сцепившись пальцами, они кружились - Эрик на месте, Эрви вокруг него. На ней было короткое ярко-малиновое платье с глубоким декольте, на нем - черный искрящийся камзол до середины бедер и узкие штаны. Накружившись, они обнялись и помчались вперед, разгоняясь все быстрее - но берег в какой-то момент мигнул, исчез и отскочил назад, а они вылетели опять на середину озера и от неожиданности чуть не упали оба. Крепко держа друг друга за руки, они наконец посмотрели друг на друга и увидели все то, что чувствовали в музыке. Их лица горели - счастьем, болью и отчаянием, гневом и радостью - всем сразу, всеми чувствами - на пределе. И на этом пределе они держались, держались друг за друга и не отпускали, а музыка не отпускала их, подгоняя и заставляя сорваться места и нестись по озеру, по кругу вдоль берега. Эрви мчалась впереди, Эрик - следом. В какой то момент она взяла хороший разбег, подпрыгнула, закружилась и легко приземлилась обе ноги и вновь мчалась прочь. Он замер, провожая ее взглядом, она почувствовала, что он остановился, обернулась. Музыка становилась все тише, и хотя Эрик не узнавал ее, но чувствовал - это не конец.

И не ошибся - сойдя почти на нет, мелодия грянула вновь, а они, словно повинуясь ей, двинулись навстречу друг другу - зная, уже зная, что притягивает их, а что отталкивает. И что больше на самом деле нет ничего, лишь бесконечное озеро и они вдвоем, и куда бы не лежал путь, он обязательно выведет их обратно на лед, где будут только Эрик и Эрви, и только феи в ветвях деревьев будут светить своими фонариками и, трепеща крыльями, завороженно смотреть на двух людей посреди озера, озаренных бирюзовым светом и оттого - а, может, и не только поэтому, - необычных. Феи неразумны, им не понять, что делает этих мужчину и женщину столь яркими, столь запоминающимися любому, кто увидит их - но сейчас их почти никто не видит, кроме фей и женщины в белом платье, замершей под заледеневшим уступом на дальнем, обращенном к склону горы берегу. А потом... а нет никакого 'потом'.

-И никогда не было, - пробормотала Эрви ему в куртку, засыпая.

-А как же судьба?

Она подняла голову.

-Понятия не имею. Видно-то не все, Эрик. Спи. Завтра в это время мы будем уже в предгорьях, в Сиккарте.

Он вздохнул, глядя на звезды над обрывом. Горизонта отсюда видно не было, и казалось, что они уснули на краю мира.

А может, так оно и было.

-Эрви...

-Ну что еще?

-Женщина в белом под скалой... кто она?

-Ты тоже заметил? Лайта. Озеро и танец - подарок Несущей свет нам с тобой.

-Невероятно. Зачем ей это?

Вопрос был откровенно риторическим, тем удивительнее было Эрику услышать ответ.

-Чтобы поняли и запомнили. Да и... не знаю, как объяснить. Не так много радости у богов, как нам может показаться. Лайта любит людей, любит видеть их счастливыми.

-А мы... разве мы были счастливы, когда она на нас смотрела? - и, не дожидаясь ответа, сам и добавил: - Да, были. Такое не забудешь, вот пойму ли я то, что мы пережили...

-Поймешь. - уверенно ответила Эрви. - Ты дашь мне наконец поспать?

И утром ничто не напоминало о происшедшем с ними вчера. Тщетно Эрик вглядывался в лед, силясь увидеть хоть слабый отсвет бирюзы на тусклом льду, под которым уже темнела весенняя вода. Нет, и фей в ветвях деревьев тоже не было.

А после полудня не стало и гор. Они спускались вниз, в раскинувшуюся под ногами Сиккарту, с ее холмами, перелесками, реками и пастбищами, с городками и деревушками по берегам Арриса и высокими шпилями Скейра в сердце страны. В Сиккарту, объятую войной. Они шли рядом, держась за руки, где это позволяла тропа. Останавливались и целовались, время от времени. Никуда не спешили -чувствовали, что боги, сколько бы их не следило за путем двух смертных через запретные хребты, уже отпустили их - и есть ли разница, чем они руководствовались при этом. Эрик и Эрви уходили, унося с собой подарок Лайты - в памяти и в душе, навсегда.

Может, так и стоит идти в страну, охваченную войной - с чистой душой и любовью в сердце, рука об руку с любимым человеком? Кто сказал, что в таком месте будут испытывать нехватку в очередном самоубийце, готовом умереть за сколь угодно правое дело? Людям, не видящим просвета в прорези шлема, на острие наконечника стрелы, в прицеле арбалета, в исчерканной карте, в изгрызенных до крови ногтях или искусанных губах - разве не нужна улыбка на чьем-то лице?