Вечный мент или Светоч справедливости

– Нет, – сказал я.

– Да ты чего? Она ж тебя потом и сдаст. Не будь дураком.

– Нет, – повторил я. Упер ему указательный палец в грудь. – И знаешь что еще. Забудь об этом деле.

– Как это забудь? – заартачился Зимин. – Ты мне три штуки обещал. Три штуки на дороге не валяются. Я уже пацанов впряг под это дело. Плати неустойку, раз такой базар пошел.

– Поговорил бы я с тобой в другое время про неустойку, – сказал я, – но сейчас дел и без того хватает.

– Не понял, – полез он в бутылку…

Тут я включил фары глаз на полную.

– А-а-а! – отшатнулся ослепленный Зимин.

Я слегка гаркнул на него разящим криком, так что урку приподняло и отнесло метров за десять, шандарахнув о стену ближайшего дома. Он полз по асфальту, царапал камень ногтями, я подошел и наступил ему на пальцы. Очень хотелось пристрелить эту мразь, но душа не лежала сегодня убивать. Даже такого ублюдка, как Зимин.

– Я сказал, забудь, – проговорил я. – Это все. Будешь нужен, я тебе позвоню.

Возвращаясь на конспиративную квартиру, я думал о том, что придется привлечь к этому делу Владика. Не хотелось, но обстоятельства заставляют. Парень будет шокирован. Но я смогу его убедить.

Владик даже лицом посерел, услышав, о чем я его прошу. Я подозревал, что он отреагирует негативно – похищение детей отнюдь не то же самое, что пособничество в убийствах. Хотя с точки зрения простого обывателя – разницы нет. И все же, я знал, он согласится и не подведет. Да и не было у него другого выхода. Он ведь не мог отказать мне . Я повторил:

– Твоя задача, Владик, сидеть в машине, а потом отвезти нас, куда скажу. Только и всего.

– Ты уверен? Раньше ты детьми не занимался… Мне… что-то не нравится эта затея.

– Хочешь выпутаться из неприятностей?! – поинтересовался я, начиная звереть. – Или хочешь, чтобы тебя пристрелили?

Он поспешно закивал.

– Да я просто пытался обсудить детали…

– Слушай сюда. Сейчас надо сделать совсем немного. И нас больше не побеспокоят.

– Это, ведь, дочка одного из этих? – Мой помощник помолчал. – Ты хочешь их так припугнуть? Неужели нет какого-нибудь другого способа?

– Здесь стратег я, а ты – исполнитель. Ясно? Все, что тебе нужно сделать, подождать нас на машине, где я скажу, и отвезти по адресу. Понятно? Не такси же мне нанимать, в самом деле. – Я подумал, что машину вполне можно было бы взять в прокат, на худой конец угнать – хотя угонами я не занимаюсь. Но есть ведь специалисты. У того же Зимина их пруд пруди. И, все же, воспользоваться помощью Владика – наиболее простой путь.

– Хорошо, – кивнул он, – я согласен.

Похищение осуществили в соседнем дворе. Полину Сахнову порядком напугало прежнее происшествие, и она изменила маршрут прогулок. Поступок бесполезный, объяснимый только с точки зрения женской логики. Отследить их не представляло сложности.

Мы сидели с Владиком в его стареньком «БМВ» третьей серии – надежный скоростной агрегат – и наблюдали, как супруга экзорциста идет по тротуару, девочка шла рядом, держала мать за руку. Я мельком глянул на своего помощника. У того в лице не было ни кровинки. Парень переживал серьезный стресс. Надо было попросить Кухериала, чтобы переговорил с его бесом – может, тому удалось бы убедить Владика, что так надо для дела.

Кстати, я никогда не видел беса-искусителя Владика. Интересно, как он выглядит. Пусть Кухериал покажет. Странное дело, даже без ока временами я прозреваю, и могу видеть нечисть, а порой не вижу ничего. От чего это зависит?! Кухериал ли наделяет меня подобным даром? Или кто-нибудь еще, заинтересованный в том, чтобы я увидел нечто необычное, и, может быть, испугался, а может, напротив – что-то понял для себя.

– Заезжай во двор, – скомандовал я, – подождем там. На обратном пути возьмем ее.

– И что потом? – спросил он.

– Отвезем девчонку за город. Я снял дом…

Я не говорил даже Кухериалу, но финансы пели романсы, так что пришлось снова воспользоваться кредитом герцога Мамона. Он прислал служащего по первому зову. На этот раз явился не простой черт в золоченых очках, а высокий демон с парой ветвистых рогов. Все бумаги уже были готовы. Деньги я получил наличными – и снова российскими рублями.

«Мое почтение, – проговорил рогатый делец в деловом костюме, пряча договор в портфель из красной кожи. – Мы свяжемся с вами по поводу возвращения кредита позже…» Сверкнул белозубой улыбкой. Адский клерк из Предела алчности напоминал молодых и самоуверенных выпускников финансовых вузов страны, в избытке представленных в современной Москве. Они никогда не спускались в метро, вращались в кругу себе подобных, участвуя в бесконечном соревновании, чья машина, мобильный телефон или визитная карточка круче.

Теперь денег хватало, так что я мог позволить себе вооружиться и снять изолированный особняк в Подмосковье.

– Тебе придется посидеть с девчонкой несколько дней, – сказал я.

– Что?! – Владик побледнел. – А если она меня потом опознает?.. Ты же не хочешь ее… убить?

– Нет, конечно. Мы вернем ее родителям, как только дело будет сделано. Не волнуйся, никого она не опознает… Открой заднюю дверцу. Я втащу девчонку в машину на заднее сиденье. Как только мы будем внутри, стартуй. Выезжай на Волгоградский проспект и дуй по прямой – за МКАД. Там покажу…

– Боже мой… – забормотал Владик, – боже мой, что мы делаем? Что мы делаем?.. Это же ни в какие рамки.

Раньше я не замечал за ним подобной совестливости.

– Молчать! – я понизил голос до хриплого шепота. – Раньше тебя почему-то не интересовало, что деньги, которые я тебе даю, выплачены в качестве гонорара за убийство. Соберись, тряпка. – Я схватил своего помощника за плечи и как следует встряхнул: – Ты меня достал, алкаш. Мы с тобой повязаны. Никогда не забывай об этом. Сделаем это, последнее, дело – и разбежимся. Я тебе обещаю, в накладе ты не останешься. Только дело нужно довести до конца. Без этой девчонки у нас ничего не выйдет.

Владик всхлипнул.

Я отпустил его, отвернулся, глухо выдавил:

– Ты совсем размяк. Не знаю, что с тобой происходит, может, ты просто устал. Но дело надо сделать…

– Я думал мы друзья… друзья… – еле слышно пробормотал Владик.

– Конечно, друзья, – успокаивающим тоном сказал я и, переселив душившую меня злобу, похлопал своего помощника по плечу, – ну, давай, соберись, последний рывок – и мы свободны.

– Хорошо, – Владик глянул на меня затравленно, – но это последнее дело. Ведь так?

– Именно так.

Почему-то я совершенно не сомневался, что это мое последнее дело. Меня преследовали предчувствия большой беды. Но я старался им не поддаваться. Я знал, это святые бередят мою душу, заставляют маяться сомнениями и страхами, чтобы я не смог выполнить заказ. Но все бесполезно, я дошел до края, для меня уже нет пути назад.

Девчонка сопротивлялась отчаянно, кричала, вцепилась зубами в руку. Несмотря на пистолет, представляющий явную, а не эфимерную опасность, мамаша тоже вела себя, как дикая кошка. Верещала и царапалась. Пришлось толкнуть ее на цветочную клумбу.

– Не заставляй меня стрелять, – пригрозил я. Но она все не унималась. Тогда я втащил ее в машину следом за ребенком, захлопнул дверцу.

Владик сидел за рулем без движения, как неживой. Только по щеке стекала крупная капля пота.

– Поехали! – скомандовал я. – Притормози метров через двести.

Мой помощник выполнил указание в точности. Я выбрался из машины, выволок из нее отчаянно упирающуюся Полину. Швырнул на тротуар. И заорал, захлопнув за собой заднюю дверцу:

– Гони давай!

Девочка плакала, скребла ногтями дверь и звала маму. Поначалу я пытался ее успокоить. Потом махнул рукой. Она забилась подальше и тихонько всхлипывала.

До места добрались без приключений. Свернули в тихий дачный поселок. Кирпичный особняк за высоким забором стоял на отшибе, в сосновой роще.