Правила жестоких игр. Дилогия (СИ)

– Ты увлеклась каббалой? – осторожно уточнила я, и желудок сжался от дурного предчувствия.

– Ну, дорогая, у всех разные увлечения, – с непривычным сарказмом отозвалась подруга. – У тебя, к примеру, целых два увлечения. Одно с темными волосами, другое со светлыми.

Катя полоснула по мне презрительным взглядом и, сама того не подозревая, наградила размытым воспоминанием. Длинные мужские пальцы с синеватыми полумесяцами у основания ногтя завязывали на руке девушки шерстяную нить.

– Слушай, – я нарочито проигнорировала обидную шуточку, – а когда ты последний раз виделась с Яном?

Болтушка насупилась и резко развернулась, чтобы сбежать.

– Постой, Катя! Ты же не встречаешься с ним?!

– Просто не всем Вестичи полным составом достаются. – Изогнув тонкие бровки, девушка скорчила презрительную гримасу.

Казалось, что девушку раскроили, а потом сшили заново, как чудовищного Франкенштейна. Превратили в обозленную незнакомку вместо ироничной, обаятельной хохотушки.

– Ты сегодня не с той ноги встала? – возмутилась я.

– Антонова, сделай милость, сосредоточься на своем великолепии, а меня оставь в покое! – не придумав ничего поумнее, хамовато огрызнулась та.

– Так. – Окинув людный балкон быстрым взором, я вцепилась в локоть подруги и потащила ее к пустующей черной лестнице.

Недавно на лестничных пролетах повесили предупреждения, что за курение в корпусе студентов будут исключать. Как ни странно, угроза подействовала, разогнав даже злостных нарушителей порядка. Хотя, возможно, основной причиной, почему курильщики уступили в войне с деканатом, было то, что на улице потеплело.

Я притащила Катю под лестницу, к закрытым дверям хозяйственной подсобки. Здесь царил полумрак, а воздух все еще пах табачным перегаром.

– Этот парень, Ян, совсем не прост! – заговорила я и покосилась на галдящую компанию, поднимающуюся по ступенькам. – Ты знаешь, что из‑за него меня с факультета отчисляют?

– А ты постарайся почаще на занятиях появляться, – отпарировала Катерина с насмешкой. – Глядишь, и оценки будут в полном порядке.

– Ты издеваешься? – опешила я, стараясь не поддаваться нарастающему внутри раздражению. – Если тебе наплевать на мои проблемы, то тебя не смущает, что его девушка покончила с собой? Говорят, Ян ее ударил у всех на глазах! От таких парней нужно бежать без оглядки, прижимая к груди тапочки! Он очень странный!

Неожиданно Катя расхохоталась:

– Странный?! Ты себя в зеркало видела, Антонова? Подкинешь номерок пластического хирурга? – Враз посерьезнев, она подошла ко мне вплотную и прошипела: – Так что не надо мне говорить о странностях! Подружка.

«Она вторглась в твое личное пространство!» – произнес над ухом сладкий голос Силы, защекотав кожу на шее.

– Отойди на шаг, – резко приказала я, едва воздерживаясь от грубости.

– Да, пожалуйста. – С незнакомой жесткой усмешкой Катя отступила. – Строишь из себя пуп мира, напускаешь тумана, но на деле ты просто ноль без палочки! Хочешь дам совет? Будь попроще, и люди к тебе потянуться. Врушка!

В висках стучала кровь, от ярости перехватывало дыхание.

«Она не смеет оскорблять тебя!» – подлила масла в огонь Сила.

– Не переводи разговор, – бледнея, процедила я сквозь зубы. – Не знаю, что тебе наговорил Ян, но он соврал! Я никогда тебе не лгала!

– Еще бы! – Катя осклабилась. – Зато как талантливо не договаривала!

– Тебя бесит, что ты ничего не знаешь о наших с Филиппом отношениях? – Тут же догадалась я, на какие именно секреты намекает подруга.

– О, да! – Катерина скрестила руки на груди. – Запретная тема под названием «братья Вестичи»! Еще одна страшная тайна в жизни обычной студентки Александры Антоновой.

– Ну, хорошо. – Меня трясло от ярости. – Хочешь правды обо мне и Вестичах? Помнишь, в прошлом апреле на кольцевой дороге произошла авария, о ней весь Интернет трубил? Тогда занесло легковой автомобиль, и перевернулась цистерна с бензином.

Подруга нахмурилась, словно бы мысленно перебирая прошлогодние новостные колонки.

– В разбитой легковушке погибло три человека. Они были моими друзьями, а я сидела за рулем и отделалась шрамами на руке. Наверное, если бы не загремела в психушку, то попала бы под суд – мы летели на дикой скорости. – Лицо Катерины медленно вытягивалось, а я, задыхаясь от злости, цедила слова: – Догадываешься, какую статью мне едва не вменили? Убийство по неосторожности! А знаешь причем здесь Вестичи? Меня Филипп подрезал на дороге и даже не заметил этого! Нравится тебе наша тайна?

Изумленная гримаса подруги сменилась отвращением.

– Так и знала, что ты психопатка, и он спал с тобой только из жалости! – Сделала Катерина абсурдный вывод.

Гнев вспыхнул с такой силой, что перед глазами поплыло.

– Как у тебя язык поворачивается?!

«Накажи ее!» – мстительно приказал нежный голос.

В голове громко щелкнуло, словно кто‑то переключил рубильник. Обстановка стремительно потеряла радужные цвета, потонула в серых контрастных тенях. Сознание оставалось кристально чистым, но тело подчинилось воле проклятого дара. Губы зашевелились сами собой, высказывая чужие измышления:

«Все вокруг лгут, но не всегда по собственному желанию».

– Прекрати говорить на латыни! – Катя попятилась. – Я все равно ничего не понимаю.

«Не сомневаюсь», – произнесла Сила.

– Антонова, что с твоими глазами?! Они почернели! – испуганно выпалила противница.

Вдруг она стиснула горло руками, выронив сумку, и громко засипела. С багровым лицом девушка закашляла, хватала ртом воздух, пытаясь сделать вздох. Кудрявые волосы подруги растрепались, на лбу выступил бисер пота.

– Что ты со мной сделала? – прохрипела она. – Останови это…

Но меня отодвинули на второй план, точно суфлер посреди спектакля вылез из будки и, столкнув со сцены солистку, занял ее место. Лучшая подруга умирала от удушения, но в замороженной душе не дрогнуло ни единой струны. Чувства законсервировались, эмоции исчезли.

Как бы это смешно ни звучало, но Катерину спас Заккари. Он вырос, словно, из‑под земли и загородил жертву. Неожиданно мягкие губы ведьмака прижались к моим в настойчивом поцелуе. Влажный язык проник в рот, быстро скользнул по небу. Зубы парня, дразня, прикусили мне нижнюю губу. Судорожно вздохнув, я оттолкнула ведьмака и неуклюже отступила.

– Очнулась? – помогая мне сохранить равновесие, тихо произнес Зак. Я ошарашено кивнула и прижала пальцы к горящим от поцелуя губам.

Сложившись пополам, Катерина шумно глотала воздух и держалась на живот. Словно добрый дядюшка, Заккари поддержал подружку за плечи и помог выпрямиться.

– Сейчас можешь дышать? – утончил он.

Та что‑то неразборчиво пролепетала и ткнула пальцем в мою сторону.

– Понятно, – лаконично отозвался ведьмак.

Жестко, сплющивая круглые щеки, он стиснул лицо Кати в ладонях и уставился во влажные, перепуганные глаза. Пахнуло холодной волной потревоженного воздуха, и снова появилось ощущение, будто едва слышно зашептал голос, но сейчас басовитый и бархатистый. Похоже, именно так говорило колдовство.

– Вы только что мило поболтали, по‑дружески, – разделяя слова, произнес Зак. – Вы ведь подружки? И ничего не произошло. Верно?

Судя по всему, промывка мозгов прошла успешно, и зачарованная Катерина заторможено кивнула.