Never Back Down 2 (СИ)

— Кричер не видел госпожу Мариссу, — не скрывая презрения, процедил домовик. — Госпожа не появлялась близ площади Гриммо с тех пор, как сбежала из дома.

— Предупреди, если появится. От этого зависит её жизнь. И твоя, коли на то пошло. Если она пострадает здесь, а ты ничего не предпримешь и не скажешь нам, то ты провернёшь себя через мясорубку!

— Сириус! — Укоризненно воскликнула Лили. — Ну, что за ужасы ты говоришь! Как же можно…

— Это его работа! — Рявкнул Блэк. Осознав, что он несколько погорячился, он вздохнул: — Прости, Лил. Но я действительно переживаю за сестру. Не могу иначе.

— Мы понимаем, — произнёс Джеймс, положив руку на плечо друга. — Ты только не лишком увлекайся, ладно?

— Ладно, — буркнул Сириус. — Идём отсюда.

***

Тёмные волны неторопливо накатывались на берег. Белая пена вскипала на гребнях, обрушиваясь на гальку. Мириады звёзд холодно и равнодушно взирали на бескрайнее море, что волновалось под грузом небосвода. Тёмные облачка то и дело затмевали некоторые участки неба, словно звёзды пытались стыдливо прикрыться. Возможно, им и вправду стыдно за то, что мы творим на земле? А может это просто ветер так дует. Почём знать?

Я с упоением вдохнула солёный воздух. Ночная прохлада незримым плащом легла на плечи, ветер задумчиво перебирал волосы. Как же тихо… как спокойно. Аспидно-чёрные волны отражали такое же чёрное небо. Вот только эта тьма не страшила. Она обнимала и убаюкивала тихим мурчанием волн. Она обещала, что всё будет хорошо, заставляла в это верить.

Я помню, как задала этот вопрос. «Всё будет хорошо, правда?». И после него и начались катастрофы, череда смертей и несчастий, которые никто из нас не сумел бы предотвратить.

Ком горечи встал в горле. Смахнув непрошенные слёзы, я улыбнулась.

— Мне тебя не хватает, — тихо сказала я звёздам. — Ты всегда умела меня приободрить. И ты умела сделать невозможное. Даже завидно. А теперь… теперь я загнана в угол, а всё продолжаю убегать. Как будто это поможет. Подскажи, Лина, как мне быть? Мы перепробовали всё. Ничего не осталось. Ну же… у тебя всегда ведь был план. Гениальный план, который ты всегда могла почерпнуть из очередной книги. А если нет, то ты начинала цитировать «Старшую Эдду», мешая её с «Возвращением Короля». — Я рассмеялась, утирая слёзы. — Ну же… нет? Облака не сложатся в твой лик, а ветер не прошепчет: «Помни»? Хотя о чём я, не твой это стиль. Ты скорее зарядишь мне оплеуху или вывернешь на меня ведро воды…

В тот же миг особо разогнавшаяся волна с разбегу налетела на камень, рядом с которым я стояла. Целый каскад брызг окатил меня. Не знаю, считать ли это совпадением или знаком свыше. Я высушила платье и волосы взмахом палочки и снова улыбнулась.

— Спасибо. Хоть так. Будем считать, что ты мне так сказала: «соберись, тряпка!». Спасибо, Лина. Как знать, вдруг скоро увидимся?

Я ожидала новой оплеухи от моря, но то было подозрительно тихо. Даже ветер унялся. Я хотела сказать ещё что-то, как моё уединение нарушил радостный возглас:

— Эй! Кто это там? Марисса! Марисса! Вот она! Пришла! Марисса!

Чёрт, я и забыла, что они так близко расположились. Не мешкая ни секунды, я поспешно аппарировала.

***

— Значит, вы тогда повздорили? — Выпалил Ремус, сам от себя не ожидая.

Эд удивлённо на него покосился. Это была первая реплика Люпина, которую он выдал за последние пятнадцать минут. Парни не разговаривали с тех пор, как отошли от дома на Зелёной улице. И то весь разговор заключался в том, что они подытожили, что не нашли Мариссы в доме Лафнегла. Они как раз спускались с холма к «Норе», когда Ремус решился озвучить вопрос.

— Да, есть такое, — буркнул Эд. — Мы тогда гадостей наговорили. Стыдно вспомнить. Я извинился, пообещал исправиться, но… уж слишком часто я это делаю. Видимо, что-то не так со мной.

— То, что вы ругаетесь, вполне себе норма. Первые годы вы жизни друг другу не давали, — пожал плечами Ремус.

— А ты и рад был её утешить? — вскинул бровь Эд.

— Нет. Я ненавижу, когда она плачет. Вернее, я рвался накостылять тебе при первой же возможности, но… разве можно было её оставить? И иногда эмоции контролировать сложно, особенно перед полнолунием… В такие минуты я её скорее пугал, чем утешал, а это явно не то, что нужно. Это потом я научился держать себя в руках и говорить нужные вещи. Просто понял, что… лучше уж увидеть, как она улыбается, чем ужас в её глазах. Вот и всё.

— Ты её любишь? — Вырвалось у Эда.

Ремус, молча, отвёл глаза, глядя себе под ноги.

— Не знаю, — через некоторое время ответил он. — В смысле, мы странно расстались. Не потому что чувства ушли или ещё что, а просто потому что нужно было. Но я сейчас с Рейчел, а Марс с тобой. Мы все счастливы, да и времени много прошло, так что зачем…

— Ты её любишь? — повторил Эд, с нажимом чеканя каждое слово.

— Нет. Скорее нет, чем да.

Эд не успел даже понять, верит ему или нет. Все мысли совершенно вылетели из головы, когда он увидел в окнах «Норы» свет. И это в четыре утра-то! Надежда вспыхнула в нём, парень ускорил шаг, почти сбегая с холма. Ремус старался не отставать.

Свет горел только на первом этаже, из распахнутых окон в июньскую ночь лились взволнованные голоса Молли и Артура. Эд хотел уже ворваться в дом, когда Ремус остановил его. Укоризненно покачав головой, он постучался. Голоса тут же стихли. Ну, конечно, она наверняка там! Затаилась, наверняка просит Молли не выдавать её.

Дверь распахнулась. Эда обдало запахом облепихового чая и горячих пирожков. Только сейчас он понял, что не ел уже часов восемь. Те тарталетки на выпускном не в счёт.

Молли Уизли, пухленькая женщина с копной рыжих волос, которые словно светились в темноте от света люстры, в принципе, была миролюбивой и приветливой. Она всегда с радостью встречала Эда, Лину, Лиди и Мариссу на пороге своего дома, кормила наивкуснейшими пирожками и рассказывала забавные истории о работе Артура. Однако сейчас она выглядела если не рассвирепевшей, то явно рассерженной. Эд даже отшатнулся, испытав лёгкий диссонанс. Ремус же выстоял, героически приняв на себя весь немой гнев миссис Уизли. Немым гнев не был бы, если бы Молли не качала на руках трёхмесячного младенца. О, уж если бы не он, ребятам досталось бы по первое число.

— В дом, — отрывисто сказала она, закончив буравить парней злющим взглядом. — Живо.

— Кто там, дорогая? Марисса вернулась? — В кухню вошёл Артур.

— Нет, тут два олуха царя небесного. За ней, видимо, пришли, — проворчала Молли. — Будь добр, родной, уложи Фреда в кроватку. Мне этим идиотам нужно мозги вправить.

Пока чета Уизли передавала друг другу младенца, Эд и Ремус обменивались недоумёнными взглядами. Вправить мозги? За что?

Как только Артур удалился наверх, Молли зарядила обоим по подзатыльнику.

— Вы что с девочкой сделали, а? — Грозно сверкая глазами, воскликнула она. — Пришла сюда посреди ночи! Глаза красные! Платье мятое! Уставшая! Подавленная! Говорите, негодяи, что вы с ней натворили!

— Ничего мы не творили! — поспешно заявил Эд, уворачиваясь от очередного подзатыльника. — Она сама!

— Не ври, Лафнегл, ох не ври! Я помню рассказы твоей сестры! Ты опять её до слёз довёл? Сознавайся!

— Эд здесь не при чём, Молли, — спокойно возразил Ремус. — Просто у Мариссы выдался тяжёлый год. И ещё более тяжёлый предстоит день послезавтра. Скажи лучше, что она делала?

— Да ничего, — пожала плечами Молли, поправляя накинутую поверх пижамы мантию. — Сидела, чай пила, молчала в основном. Потом спросила про близнецов, попросила показать их. У неё были такие несчастные глаза, что я разрешила, чего поделать-то? Принесла ей Фреда, она взглянула на него, улыбнулась, поумилялась, а у самой снова глаза на мокром месте. Пока она с ним сюсюкала, я принесла пирожки. Думала, может, перекусит хоть. А она вернула мне сына, поблагодарила, обняла и исчезла. А через пятнадцать минут вы, красавцы, заваливаетесь. А что у неё послезавтра?