Осенняя мечта (СИ)

В тот день я встретил её. Смешливую беззаботную селянку, с неестественно ровной осанкой и гордо вздёрнутым носом. Она сидела на ивовой ветке как будто на троне и нагло обсуждала меня с девушкой, которая стояла рядом с ней.

- Почему он прихрамывает? – громко сказала девчонка.

- Думаю, нам об этом не расскажет, - отозвалась девица.

- У него такое лицо…

- Зря ты. Притворилась бы, словно не заметила, - и старшая селянка перешла на шёпот.

- Не геройское у него лицо, - громко продолжила девчонка.

- Должно быть, гордый, раз не просит помощь, - та, что взрослее говорила тише.

- Это не гордость, а глупость.

Этого мои нервы не стерпели:

- Замолчите! – рявкнул я, поворачиваясь к нахалкам.

- А вы послушайте того, кто умнее, - ляпнула малявка.

- Это вы-то умнее?!

- Да, я, - она гордо подняла голову. Как будто королева.

- Вы-то как раз… - тут я споткнулся о пенёк и растянулся на земле. Повод выпустил – и подлый предатель с копытами отправился набивать себе пузо.

- Самомнение ни к чему хорошему не приводит, - произнесла малявка.

Я бы точно сорвался – и мы бы разругались вдрызг. Но вмешалась селянка постарше и неожиданно меня рассмешила. В отличие от девчонки, она была мудрее. А ещё у неё были синие глаза. Синие… у чернореченцев крайне редко были такие, а вот у наших врагов из Новодалья такие были так часто, как у нас – серые. И ещё меня напрягло спокойствие девочки. Её осанка. Красноречие и острословие. Ну, ладно острословие, а вот красноречие для обычной селянки, как и такая осанка были весьма странны. И она как будто не поняла, кто я. Уж чернореченские-то аристократки меня в лицо знали. Я пару раз слышал случайно, как матери запугивали непослушных дочек, грозя отдать их «замуж за книжного червя». И, видя мою одежду – для поездки в столицу мне пришлось одеться побогаче, насколько это было возможно с заботой Борислава – она ничуть не оробела. Словом, я заподозрил, что дело тут нечисто. А вот девушка, судя по манере, из простого народа… Кстати, если девочка – аристократка, я бы мог случайно видеть её в столице или на каком-нибудь празднике… Я решил её проверить.

- А у вас подол порван, - сказал я неожиданно.

- Где? – испугалась она как-то слишком бурно для деревенской девчонки, которые лазают везде. Заметив маленькую дырку в самом низу подола, сразу успокоилась, – Ничего страшного. Мы в лесу.

И тон, и это смятенье из-за рванного платья меня опять навели на мысль, что она странная для селянки.

- И какая вы после этого дама? – спросил я, усмехаясь.

- Красивая, - ответила она с достоинством.

То, что я назвал её дамой, пусть и в шутку, её нисколько не зацепило.

- Вячеслав, - представился я и красиво поклонился.

- Цветана, - она поклонилась в ответ, легко и грациозно.

Не селянка. Совсем не селянка. И имя неместное. И ещё я поймал испуганный взгляд девушки на меня. Впрочем, та тут же отвела глаза. Могут ли они быть… шпионами Вадимира? Да что, тот совсем с дуба хряпнулся, девчонок почти к самому Связьгороду подсылать? Тем более, эту малявку, которая думать не умеет?! Хотя старшая действительно похожа на травницу. Моя нога уже меньше болит. Взглянув солнце, поднялся.

- Прошу меня извинить, но я должен спешить. Благодарю вас за помощь, - после подозвал коня, взял повод и потянул за собой.

Даже если они чужеземки, не похоже, что они меня знают. Значит, встреча случайная. Но что они тут забыли? Правда ли только собирают травы для Цветаны?

Вернувшись в Школу, подозвал Докучая и велел ему разузнать о незнакомках.

Они действительно оказались неместные. Нелюдимая девочка, бойкая на язык девушка, охотно говорившая о падчерице и муже. И муж. Судя по малословности и осанке – воин. Докучай рискнул ему нахамить и тотчас же был распластан по земле одним метким ударом. После чего мужчина спокойно ушёл. А Докучай, потирая ушибленную голову, отправился ко мне с докладом. Кстати, он выяснил, что мужчина как-то расплатился монетами старой чеканки, выпущенными ещё лет десять назад…

- Не нравятся они мне, - проворчал парень. - Зачем они вам сдались?

На следующий день я вернулся, чтобы вернуть девочке её платок. Ткань была простая и вышита простыми нитками, но вот узор… Что-то похожее я видел в старых летописях. Ещё три столетия назад Враждующие страны были одной страной, с единой историей и обычаями. Потом король разделил страну на три части и роздал своим сыновьям, так и не сумев выбрать лучшего. Вначале они и их дети, внуки жили мирно. Черноречье, Светополье и Новодалье общались, вместе оборонялись от врагов, торговали. А потом их потомки поссорились по глупой причине… Пять десятков лет с небольшим вражды. И люди уже и не вспоминают, что чернореченцы и их заклятые враги – потомки одного народа. Об этом даже упоминать не считают нужным, словно забыли или стыдятся. Так вот, узор похожий на вышивку с платка Цветаны, был схож с рисунком из старых летописей той старой страны-матери. А в черноречье так уже не вышивали… но… неужели? Неужели они из Новодалья или Светополья? Что они тут забыли?

Я приходил к ним снова и снова, между делом, болтал о всякой ерунде. Цветана меня забавляла своей непосредственностью и завораживала красноречием, чтением стихов. Её мачеха бросала на неё мрачные взгляды время от времени, когда не замечала, что я наблюдаю и за ней. А вообще Алина держалась просто, временами меня поражала своей мудростью и шутками. Она была как селянка. Простая, тёплая и, кажется, искренняя. И она действительно хорошо разбиралась в травах – мы чуток говорили на эту тему. Я ходил к ним, ходил, движимый любопытством… А потом неожиданно понял, что сияющие глаза Цветаны обладают чудесным свойством дарить мне покой, какую бы гадкую весть я прежде нашей новой встречи ни услышал…

Однажды в лесу началась охота. Меня терзали какие-то жуткие чувства. Я боялся попадаться на глаза аристократам, но в какой-то миг не выдержал, сорвался с места…

Я вовремя успел. Молодые выскочки пристали к Алине, прожигая её масляными взглядами. А один из них взмахнул кнутом и ударил Цветану по лицу. Растерявшаяся девчонка не успела толком заслониться. Тут что-то обожгло меня изнутри. Я ткнул коня ногой, тот выскочил к ним. Сам не заметил, как замахнулся кнутом…

- Кто посмел? – яростно вскричал аристократ.

Я смерил его грозным взглядом. Сейчас я был готов потратить на него хоть все мои камни для защиты и атак.

- Отойдите от них! Живо! Прочь отсюда! – заорал я и вновь замахнулся кнутом.

Охотник отъехал. Алина метнулась к Цветане, схватила её за руку. Аристократы растерянно смотрели на меня. И я был вынужден раскрыться, стараясь, как мог, произвести на них сильное впечатление. И мне удалось! К счастью, они не оказались прихвостнями Борислава, а были вне его круга или даже из пострадавших семей. Потому извинились и убрались вместе со своими охотничьими собаками.

- Простите, я едва не опоздал, - устало сказал я и спешился, – Так и знал, что от них можно ждать какой-нибудь дурости.

- Вы… кто? – едва слышно спросила Цветана.

Чтобы убедиться в догадках, я прибегнул к последнему средству. Поклонился и соврал:

- Второй принц, младший сын Мстислава, короля Черноречья.

- Надо же… - восхищённо протянула девочка.

А я мысленно выругался. Да, слухи были верны. Ближайшие соседи, особенно наши заклятые враги, всерьёз верили, что у моего отца было два сына. Потому что отец хорошо отзывался только о Бориславе и Славе, обо мне же и не вспоминал. И на битвы брал с собой только наследника. Но… это какая-то глупая шутка судьбы: послать почти к самой столице Черноречья девочку и девушку из вражеской страны, ради редкой лекарственной травы! Хотя, понимаю, когда люди тяжело больны, они порою готовы на всё, только бы жить.

- А откуда вы и ваш спутник? Из Светополья или из Новодалья? – осведомился я, насмешливо усмехнувшись, чтобы поймать их врасплох.

Сказал и сам испугался. Что теперь они быстро уйдут и больше не будет этих неторопливых разговоров о поэзии, природе и всякой ерунде. Больше не будет этой гордой девчонки, сидящей на иве словно королева на троне.