Королевство стеклянных глаз (СИ)

- Обычно чищу зубы, - невпопад вякнул он. Шарлотта надула губки:

- Фу! Гадость! Это совсем не весело. Зачем их вообще чистить?! Лучше заняться чем-нибудь поинтереснее!

«Чтобы не болели и не выпадали», - чуть было не воскликнул Кеннет, но вовремя прикусил язык. Его дело – не воспитать из наглой девчонки нормального человека, пусть это и не представляется теперь невозможным; его дело – избавить королевство от её брата. И по возможности – от неё самой.

В круглую залу медленно вплыла Клодия. Нет, первая фрейлина даже не повернула головы в сторону потенциального «спасителя» - наверное, потому, что не желала ненароком выдать их недавний сговор. В руках она несла поднос с незатейливыми лакомствами: кружка чая, яблоко, парочка тостов, намазанных вареньем… Кеннет сглотнул слюну и отвернулся, постепенно успокаивая себя: Королева не питается отрубленными головами или ещё какой мерзостью, она – просто человек. Точнее, маленькая девочка. И с этой маленькой девочкой нужно пусть через силу, но подружиться.

- Потом! – Шарлотта в очередной раз хлопнула в ладоши. – Сначала играть, потом есть!

Клодия коротко кивнула, оставляя поднос на этажерке в углу и покидая комнатку – лишь затем, чтобы после вернуться, волоча… ведро. Самое обычное ведро, доверху наполненное песком. Смеясь, Королева бесцеремонно опрокинула его прямо на ковёр, вытряхивая содержимое, затем схватила чашку и деловито полила песок. Младший Каррингтон наблюдал за происходящим, выпучив глаза: любой его знакомой девчонке, да и не только девчонке, даже очень избалованной, пришлось бы худо, посмей она проделать нечто похожее дома. Но первая фрейлина не сказала и слова, забирая чашку и удаляясь прочь.

- И во что мы играем? – осторожно поинтересовался Кеннет, не зная, стоило ли напоминать что-то лепящей из песка Королеве о своём присутствии. Шарлотта подняла на него абсолютно счастливые глаза:

- В чаепитие! Вот, смотри, я сделала тебе тортик!

Младший Каррингтон уставился на малоаппетитную кучу песка на полу. Да, в похожие игры играли малыши на соседней детской площадке. Может, всё не так и плохо, как кажется?

- Бери, бери, - Королева подвинула кучу ближе, схватила с подноса ложку и сунула её в руки Кеннету. – Очень вкусный, правда! Я сама делала.

И впрямь, не так всё жутко. В детстве он, наверное, тоже лепил куличики. Ну, тогда, когда не сидел перед теликом и не просил маму поставить кассету с каким-нибудь старым ужастиком вместо сказки на ночь. Зачерпнув землю ложкой, Кеннет сделал вид, что берёт её в рот, и с фальшивой улыбкой протянул:

- Мм, и правда замечательный!

На размалёванное личико неожиданно набежала тень:

- Ты же даже не попробовал по-настоящему! Откуда ты знаешь, вкусно или нет, если даже не пробовал? Я старалась, делала тебе тортик, а ты не хочешь его даже немножко покушать?

Медленно, медленно ворочались мысли, и ещё медленнее доходила вся абсурдность и лёгкая мерзость ситуации.

- Ты хочешь, чтобы я на самом деле… это ел?

Ответом послужил лучезарный взгляд маленьких глазок из-за слоя косметики:

- Конечно! Ведь это скучно, когда играешь не по-настоящему. Или мне тебя покормить? Давай я тебя сама покормлю! Дай сюда!

Кеннет покорно отдал ложку – чтобы увидеть, как Королева зачерпнула маленькой ложечкой побольше мокрого песка и тотчас запихнула ему в рот, приговаривая извечное:

- Ложечку за папу, ложечку за маму…

Первый комок проглотить оказалось не так тяжело, как можно подумать: в детстве кое-кто и червяка способен в рот запихнуть, стоило лишь вспомнить те времена. На втором горло протестующее сжалось, не собираясь принимать мокрый кусок грязи, пусть и пропитанной переслащенным чаем. Грязь с сахаром. Ну и сочетание. На третьем комке песка ложка, с силой впихнутая в рот, вошла, казалось, до самой гортани, и спазмы в горле стали невыносимыми. Ещё немного – и попросту стошнит.

- Вот так! Ты хорошо кушаешь, - умиленно проворковала Королева, откладывая ложку. – Не то что некоторые! Представляешь, они отказывались от моего тортика! Эй! Принесите конфетки!

Кеннет ожидал чего угодно, вплоть до того, что сейчас им принесут очередное ведро песка, но нет – Клодия тащила перед собой поднос с целой горой шоколадок. Королева, радостно взвизгнув, ухватила с подноса сразу несколько штук и запихала их все в рот, отчего щёки раздулись, как у хомяка.

- Фы фозе мозесь фсять, - прочавкала она. – Всё твоё! У меня всё равно ещё много есть, очень-очень много, ты столько даже никогда не видел! Кушай.

Пытавшийся откашляться Кеннет уставился на поднос, слегка замешкавшись. Обеспокоенная Королева, облизывавшая перепачканные в шоколаде пальцы, всплеснула руками:

- Ты что, не любишь конфеты, но любишь чистить зубы! Фу! Ты и правда совсем как эти скучные взрослые.

- Нет-нет, что вы! – младший Каррингтон нашёл в себе силы улыбнуться потемневшими от грязи зубами: на них ещё скрипел песок. – Я просто обожаю шоколад!

В подтверждение своих слов Кеннет принялся запихивать в рот чрезмерно сладкие конфеты. Одну, другую, третью… После раскушенной восьмой неожиданно заныли зубы. Королева не отводила взгляда. Она улыбалась, подперев худенькое личико перепачканными, нелепо крупными ладонями:

- Вот здорово! Тебе и правда нравится… А скушаешь ещё?

Десятая конфета оказалась безвкусной, точно вата, а пятнадцатая уже отдавала почему-то тухлой рыбой. Кеннет безостановочно сглатывал слюну, облизывал пересыхающие губы, но легче не становилось. Казалось, что скоро даже внутри, по венам и артериям, будет с хлюпающим звуком переливаться сахарный сироп. Но он покорно впихивал в себя одну конфету за другой под умиленное воркование:

- Хочешь ещё шоколадку?..

========== Глава XIV: Мальчики и девочки ==========

- Ну вот, я наелась! – хихикнула Королева, для пущей наглядности поглаживая себя по животу. Кеннет отвернулся, прикрывая рот рукой. Голова кружилась. Больше всего хотелось забиться в ближайший туалет – если они тут, конечно, вообще предусмотрены – и не выходить оттуда, пока не перестанет сводить горло, пока не удастся выплюнуть скрежещущий на зубах песок, избавиться от приторного вкуса сахара и мерзкого – грязи. Странно – одновременно и тошнит, и хочется есть. Королева слегка потыкала пальцем плечо «игрушки»:

- А ты что, правда любишь чистить зубы?

- Не люблю, - спасая положение, простонал младший Каррингтон. – Но иногда надо. Если не почистить – будут болеть.

Кажется, Шарлотта и не ждала ответа: рассеянно посмотрев по сторонам, она вскочила:

- Пойдём! Ну чего ты сидишь, пошли скорее!

Колени подгибались и тряслись, но Кеннет шёл. Хотелось бы верить, что из-за храбрости и несгибаемой силы воли, а не от того, что он сошёл с ума и умудрился этого не заметить. Снова мелькание разномастных залов, мельтешение огоньков, и слишком обострившиеся запахи, нагло лезущие в ноздри. Очнулся пленник Стеклянного Дворца лишь тогда, когда перед носом очутилось зеркало и маленькая этажерка, заваленная неясного назначения скляночками.

- Давай тебя накрасим и нарядим? Будешь красивый! – захихикала Королева. Всё. Приехали.

- Зачем меня красить? – бормотнул Кеннет, надеясь, что вопрос не будет воспринят как попытка поспорить с королевской волей. – Я же мужчина… мальчик, то есть.

Королева задумчиво почесала подбородок, после чего слегка недоумённо покосилась на «куколку»:

- Тебе не нравится быть девочкой?

- Ну… - снова это неловкое положение. С другой стороны, может, спасение кроется как раз в тех зачатках нормальности, которые можно пробудить в Королеве? Решившись, Кеннет пояснил:

- Ну… я мальчик. И даже если меня накрасить и переодеть, я не стану девочкой. Я буду накрашенным мальчиком в платье. Понимаешь?

Королева медленно хлопала слипшимися от туши ресницами. Кажется, у неё в голове всё работает с таким же скрежетом, как механизмы местных кукол. Затем она с совершенно искренним удивлением во взгляде воскликнула: