Гарри Поттер и просто Гарри

— Сплюнь! — возмутился крёстный, — никто не знает. Ну, почти никто. Но вы молодцы, конечно — могли бы и мне сказать. Я бы помог, посоветовал. А то узнаю последним, и хуже того — от Снейпа!

Я подавился. Сириус, смеясь, похлопал меня по спине. Рука у него лёгкая, поэтому я всерьёз забеспокоился за свои рёбра.

— А почему от него? — выдавил я.

— Понятия не имею, — пожал он плечами, — наверное, ему сказал Пат. Спасибо ему, кстати, скажи — это благодаря твоему другу тебя так быстро нашли. Всю школу на уши поднял.

— Скажи лучше, что там с оборотнями? — вспомнил я, — Рем вернётся в школу?

— Нет, — довольно ухмыльнулся Сириус, — не вернётся. Докатился Луни, будет теперь работать в Министерстве.

— В смысле? — не понял я.

— У нас теперь будет Отдел по связям с оборотнями. Дамблдор надоумил Фаджа пойти им на встречу, и тот, в перепуге от неудавшегося воскрешения Волдеморта, согласился. Рем там будет работать — оборотни не доверяют волшебникам, а он свой, его слушают. Там, конечно, свои заморочки, но, по крайней мере, войны оборотней и магов можно не бояться. В ближайшее время.

— Выходит, — хмыкнул я и посмотрел на крёстного, — всё в шоколаде?

Сириус издал свой характерный лающий смешок и сложил руки на груди.

— Относительно, Гарри, относительно. Плюсов конечно больше — ты живой, Волдеморт сдох, Петтигрю арестован, войны с оборотнями не будет, у Рема есть работа, Дамблдор остаётся директором. С другой стороны, Малфой растерял все свои козыри и влияние на Фаджа, но прямых улик против него нет. А от всего остального он откупился.

— Я и не ждал, что его посадят, — легкомысленно пожал я плечами, — так не бывает. Я же вырос среди магглов, Сириус. Там ещё и не таких не сажают. По мне, так всё просто прекрасно!

Хогвартс Экспресс был очень уютным поездом с располагающей для бесед обстановкой. Мы четверо заняли одно купе, и если не считать, что каждый проходящий мимо пялился на меня через стеклянную дверь, то мы были предоставлены сами себе.

Как на меня смотрели встречные студенты, когда я вчера вышел на свет божий из Больничного Крыла! В лучшем случае, как на ожившего мертвеца. В худшем — как на Героя, Сразившимся Со Всеми Монстрами Преисподней, Шагнувшим В Бездну, И Умудрившимся Вернутся Обратно. Хорошо ещё, что я их плохо видел. Очки мне так никто возвращать и не собирался.

Хуже всего было то, что большая часть учеников по какой-то непонятной причине считали, что именно я убил Волдеморта. Нет, я понимаю, что для широкой публики не было рассказано о хоркрусах. Официальная версия — Тёмный Лорд хотел возродиться и умер во время неудачного обряда, что практически и было правдой. Но многим нравилось думать, что Гарри Поттер приложил свою могучую руку, хотя я объяснял любым желающим, что я даже плюнуть не успел в его сторону.

Под плавное укачивание поезда я выслушивал от своих друзей всё, что я проспал. И в первую очередь, что делал Пат, когда псевдо-Снейп, а значит, и его псевдо-отец грубо отослал его в гостиную Слизерина.

По словам Пата, он сразу понял, что Снейп какой-то не такой. Хотя сообразить сразу, что это кто-то под оборотным, ему не хватило фантазии. И когда Снейп его послал, он не пошёл в подземелья, а пройдя окружными путями, спустился к Больничному Крылу с другой стороны. Ни меня, ни Снейпа там не обнаружилось. Он прождал определённое время, прикинув, сколько его может потребоваться, даже если по дороге собрать все возможные катаклизмы. Нас не было.

Тогда Пат понял, что дело — труба.

И побежал он ни куда-нибудь, а прямиком в Гриффиндорскую башню.

— Зачем? — спросил я.

— За Картой Мародёров, дубина, — закатил глаза мой друг и принялся рассказывать дальше.

Пароль Пат знал. Странно было бы, если он его не знал, когда за день до этого Гермиона при нём повторила его три раза — я никак не мог запомнить это дурацкое слово. Толстушка не могла не открыть, но всё-таки пыталась сопротивляться:

— Молодой человек, но вы же из Слизерина!

— Слушайте, это важно! Вопрос жизни и смерти!

— Чьей? — хмыкнул портрет.

— Гарри Поттера! — рявкнул злой Пат.

Полная Дама почему-то поверила ему сразу.

Я там не был, конечно, но не сомневаюсь, что явление моего друга в гриффиндорской гостиной произвело настоящий фурор.

— Пат явился весь взъерошенный, глаза безумные… — рассказывала Лу, — все на него вылупились, а он к нам — где карта? Мы как будто знаем, где она. Побежали к тебе в комнату, там у тебя в вещах сам чёрт ногу сломит, ты вообще когда-нибудь их разбираешь? Кое-как нашли Карту. Пат как увидел, что Снейп у себя в кабинете, посмотрел на нас с Гермионой и как заорёт — быстро в кабинет к МакГоноголл, там директор, скажите, что Поттера похитили!

— Я не орал на вас! — возмутился тут мой друг.

— Орал, — подтвердила Гермиона.

— Ну ладно, — согласился Пат, — я был немного не в себе. Просто у меня разом в голове столько вариантов прокрутилось, один хуже другого. Короче, их я отправил, а сам побежал в подземелья. И, если честно, при мысли, что папашу моего может быть уже «того», — он красноречиво провёл пальцем по горлу, — мне стало чертовски не по себе…

Прибежал он в подземелья, вломился в кабинет к Снейпу, и нашёл того в глубоком нокауте. Когда Пат привёл его в сознание, то ему не надо было детально описывать ситуацию — тот и так всё понял. Профессор тут же явился пред светлы очи директора и Министра, и сказал, что на него напал Барти Крауч. Он же, в обличье профессора, увёл Гарри Поттера в неизвестном направлении. (На мой взгляд, здесь Фадж должен был окончательно увериться в том, что в школе творится чёрте-что и переувольнять весь персонал). Тут у Дамблдора внезапно случилось озарение, он понял, где собака зарыта, и вызвал на допрос Винки — бывшего домового эльфа Краучей — и тут-то и раскрылась вся правда и о том, кто подсыпал яд в воду Снейпа, и о том, каким образом можно убежать из Азкабана. От неё же и узнали (Веритасерум очень помог ходу дела), что Крауч держит базу в гуще Запретного Леса. Видимо, исходил из принципа — чем ближе, тем незаметнее. Тут и началась масштабная поисковая операция.

— Теперь твоя очередь рассказывать, — завершил историю Пат, глядя на меня, — потому что я ни за что не поверю, что Дамблдор ничего тебе не объяснил. Что от тебя Волдеморту нужно-то было?

— Нет, сначала вы мне расскажите, кто нас сдал с анимагией? — спросил я, разглядывая немного размытые лица друзей, — Малфой?

Мне нужны были срочно новые очки. Лу мне уже объявила накануне, что без очков я хоть и симпатичнее, но так пристально вглядываюсь в людей, что это выглядит, будто я пытаюсь прочесть их мысли. Людей это, как правило, нервирует.

— Нееет, — помотал головой Пат, — память ты ему стёр качественно.

— Это вообще такая глупая история, — пробормотала Гермиона.

— Мы и сами всё до конца не знаем, — подтвердила Лу.

— Но мы полагаем, — начал Пат, — Люциус Малфой, наслушавшись рассказов своего сынка, озаботился тем, что мы с тобой воду мутим в Хогвартсе. Обстановку накаляем. Так как они намеривались смещать Дамблдора, то мы получались, вроде как, потенциальные революционеры. Ну и надо было нас как-то изъять из школы. Про объёмный список нарушений ведь Фадж не придумывал — нас бы давно отчислили, если б не Дамблдор.

— А донос на вас был анонимный, — вставила своё слово Гермиона, — мы не знаем, кто это сделал. Или кто-то действительно узнал, или это просто глупое, нелепое совпадение, на котором вы оба чуть крупно не запоролись. Учитывая вашу сложившуюся репутацию, и историю с незаконной анимагией твоего отца и крёстного, кому-то из команды Малфоя могло прийти в голову обвинить вас в том же самом. В любом случае, вас всегда было можно обвинить в попытках незаконной анимагии, и тут уж никакая проверка ничего не докажет, и прав будет тот, у кого власть. А если бы директора сместили — сам понимаешь.

— Стойте, — прервал их я, — получается, что Министр Магии поверил какой-то анонимке и тут же помчался в Хогвартс лично нас арестовывать?