Меч Шаннары

Вдруг Флик почувствовал на плече чью-то руку и вздрогнул от неожиданности.

— Давай-давай, шевелись, пора уже, — поторопил его карлик тихим шепотом. — Как-нибудь в другой раз посмотришь. Никуда он не денется.

Флик все медлил, и неожиданно в голове его созрел дерзкий план. Будь у него побольше времени на раздумья, он бы ужаснулся от своего безрассудства, но думать было некогда, а о прежней своей осторожности и благоразумии он давно позабыл. Близился рассвет, и он не успевал покинуть лагерь и вернуться к Алланону до восхода солнца, к тому же важное задание, ради которого он и пришел, все еще оставалось невыполненным. Так что уходило было рано.

— Идем, я тебе говорю, нам надо… Эй, ты что делаешь-то? — взвизгнул карлик, когда Флик грубо схватил его за шиворот и подтолкнул к троллям. От громкого крика они перестали жевать и с любопытством уставились на двух коротышек.

Флик поднял руку и указал на связанного пленника. Тролли как по команде проследили за его взглядом. Затаив дыхание, Флик ждал, наконец один из командиров что-то спросил, остальные равнодушно пожали плечами и закивали.

— Да ты рехнулся! Совсем с ума сошел! — возмущался карлик, тщетно пытаясь понизить голос до шепота. — Какое тебе дело, поест этот эльф или не поест? Ну высохнет он от голода, ну помрет, нам-то что с того…

Договорить он не успел. Один из троллей подозвал их и протянул тарелку с едой. Флик замялся и посмотрел на возмущенного карлика, но тот лишь мотал головой и ворчливо бормотал что-то бессвязное.

— На меня можешь не смотреть! — воскликнул он с жаром. — Ты сам это придумал. Ты его и корми!

Из сердитого бурчания карлика Флик понял немного, но суть уловил верно и быстро шагнул вперед, чтобы взять тарелку. На мгновение он поднял голову и взглянул в лицо тролля, но, к счастью, широкий капюшон не выдал его. Флик плотнее запахнул плащ и осторожно направился в глубь палатки, душа его пела от счастья. Неужели его план удался? Оставалось только подобраться поближе к связанному пленнику и шепнуть ему об Алланоне, который непременно спасет его. Он с опаской оглянулся на троллей, но командиры уже забыли о странном происшествии и вернулись к прерванному ужину, лишь возмущенный карлик все еще смотрел ему вслед. Флик понимал, что где-нибудь на границе лагеря его безрассудный план никогда бы не сработал. Но никто и представить себе не мог, что найдется безумец, который осмелится проникнуть в палатку командиров, под самым носом у часовых, в окружении тысяч солдат, да еще с ужасным посланником Черепа неподалеку.

Медленно, стараясь не выдать волнения, Флик подошел к пленнику, держа тарелку с едой перед собой; лицо юноши оставалось в тени. Для человека Эвентин был не слишком высокого роста, хотя для эльфа его фигуру можно было назвать крупной. Изорванная кольчуга прикрывала обычную походную одежду, в дымном свете факелов тускло поблескивал герб рода Элесседилов. Волевое лицо Эвентина было иссечено порезами, очевидно, последняя битва далась ему нелегко. На первый взгляд, в эльфе не было ничего особенного, такие лица не сразу выделяются в толпе. Когда Флик подошел ближе и остановился перед ним, Эвентин был спокоен и невозмутим, мысли его, казалось, витали где-то далеко. Словно почувствовав пристальный взгляд юноши, он чуть повернул голову, и темно-зеленые глаза сосредоточились на невысоком человеке, стоявшем прямо перед ним.

Глаза Эвентина потрясли юного Омсфорда. Страстная решимость, воля и спокойная уверенность, которые светились во взгляде эльфийского короля, отчего-то напомнили ему Алланона. Властный и неумолимый, этот взгляд словно притягивал к себе, требуя полного подчинения. Даже у Балинора Флик никогда не видел такого выражения, хотя все и признавали его очевидное первенство. Заглянув в глубокие зеленые глаза эльфа, Флик неожиданно испугался; точно так же он боялся смотреть в лицо мрачному друиду. Поспешно уткнув взгляд в тарелку, он лихорадочно думал, что делать дальше. Рука сама потянулась к вилке, и Флик медленно подцепил еще теплый кусок мяса. От троллей его скрывал дым чадящих факелов, да и света в этом дальнем углу палатки было немного. Но Флик не сомневался, что говорливый карлик внимательно наблюдает за ним, и малейшая оплошность могла стоить ему жизни.

Он осторожно поднял голову и повернулся к свету, чтобы пленник мог хорошо рассмотреть его черты. Глаза их встретились, и на невозмутимом лице эльфа промелькнула тень любопытства, он удивленно приподнял бровь и внимательнее взглянул на юношу. В ответ тот выразительно поджал губы и снова уставился в тарелку. Эвентин не мог есть сам, поэтому Флик начал неторопливо кормить его, старательно обдумывая следующий шаг. Теперь плененный король знал, что перед ним не карлик, но юноша все же боялся заговорить с эльфом даже шепотом. За пыльным гобеленом, в нескольких дюймах от них, находился посланник Черепа, и если чудовище обладало острым слухом… Однако ничего другого не оставалось, и, прежде чем уйти, Флик должен был непременно сказать Эвентину очень важные слова. Это была его единственная возможность. Собравшись с духом, Флик чуть приблизился к эльфу и встал так, чтобы тролли не видели лица пленника.

— Алланон, — выдохнул он едва слышным шепотом.

Эвентин снял с вилки кусочек мяса и ответил слабым кивком, лицо его застыло и вновь стало бесстрастным и невозмутимым. Впрочем, Флику хватило и этого. Пора было выбираться отсюда, пока удача не отвернулась от него. Держа тарелку с недоеденным ужином, он медленно развернулся и пошел через всю палатку к сердитому карлику, на лице которого было написано плохо скрываемое нетерпение. Командиры еще сидели за столом, и, проходя мимо, Флик слышал их негромкий увлеченный разговор. В его сторону тролли даже не взглянули. Не останавливаясь, Флик сунул тарелку изумленному карлику, что-то невнятно пробормотал ему на ходу и быстро вышел из палатки, проскочив между двумя часовыми, прежде чем тот успел опомниться. Беспечной походочкой он уже уходил прочь от шатра, когда на пороге неожиданно возник карлик и громко завопил что-то совершенно непонятное. Впрочем, Флик и не пытался понять его ворчливую тарабарщину. Обернувшись, он весело помахал маленькому человечку, улыбнулся довольной улыбкой и исчез в темноте.

На заре армия Севера начала наступление на юг, главной целью огромного полчища был Каллахорн. Не дождавшись Флика, Алланон с тревогой смотрел вслед уходящему войску из укрытия у подножия Драконьих Зубов, а несчастный лазутчик был вынужден продолжать свой маскарад и при свете дня. Утром зарядил проливной дождь, и перепуганный Флик едва не бросился наутек в страхе, что вода смоет желтый грим, который Алланон нанес на его кожу. Однако бежать среди бела дня было слишком опасно, и Флик только плотнее закутался в плащ и постарался ничем не привлекать внимания. Вскоре он промок до нитки, но, к счастью, краска прочно сидела на коже и вовсе не думала смываться. Она лишь слегка побледнела, но перед выступлением в лагере царила такая суматоха, что никто не обращал друг на друга внимания. Да и ненастье, которое обрушилось на равнины Стрелехейма в то утро, было только на руку Флику. Погожий летний денек скорее бы расположил воинов к беспечной расслабленной болтовне, а теплое солнышко заставило бы всех снять тяжелые плащи. Если бы Флик один продолжал идти в низко надвинутом капюшоне, он бы тотчас привлек к себе внимание, а без спасительной накидки его грубый грим стал бы всем заметен. Любой, кто бросил бы даже мимолетный взгляд в его сторону, при ярком свете непременно увидел бы, что юноша даже отдаленно не напоминает карлика. А пока, никем не узнанный, он шагал по мокрой траве пустынных равнин вместе с несметной армией Севера к южному королевству Каллахорн.

Ливень не утихал до вечера и, как выяснилось потом, еще несколько дней кряду. Низкие грозовые тучи с недовольным грохотом клубились между небом и землей черной ворчливой массой. Дождь то лил стеной, подгоняемый неутомимым западным ветром, то оборачивался унылой моросью, даря обманчивую надежду на скорое завершение ненастья. Стало очень холодно, и насквозь промокшая армия дрожала под ледяным ветром, проклиная непогоду.