Вино Асканты

естань, Фай. Согласись, добиваться счастья с помощью отравы не очень-то хорошо. И потом, с чего ты взял, что вино Асканты у нас?

– Потому что ты вернулся оттуда, – процедил Фай.

– Но ведь и ты вернулся, и еще раньше меня.

– Вино у тебя, я же сразу понял, как только ты явился сюда. Вино у тебя! – Карлик быстро подполз к Грону и уткнулся головой в его колени. – Дай хоть глоточек, хоть каплю, мне больше не надо, дай хоть каплю, я тоже хочу быть красивым…

Грон резко встал.

– У меня нет вина, Фай.

– Дай хоть глоточек, – продолжал умолять карлик. – Я уеду отсюда, из этого замка, из этих проклятых лесов! Мне здесь все надоело… День за днем, ночь за ночью, и снова день за днем… Я уеду, я тоже хочу счастья… Уеду, пусть даже придется оставить ее здесь, оставить одну… Я не могу быть все время с ней, я тоже хочу счастья, я оставлю ее..

– Кого ты оставишь здесь? – насторожился Грон.

– Ее… – измученно прошептал Фай. – Асканту…

– Что? – медленно переспросил вольный боец. – Что ты сказал?

– Асканта здесь, а замке? – перебивая его, воскликнула Рения.

– Да, она здесь, – вяло отозвался карлик. – Там, в подземелье…

Некоторое время Грон не мог вымолвить ни слова. Рения тоже молчала, с силой сжимая его руку. Фай скрючился на полу и, казалось, впал в забытье. Чуть потрескивая, горела свеча на полу.

– И давно она… здесь? – наконец смог произнести Грон.

Карлик провел по лицу рукавом халата, шумно вздохнул и пробурчал:

– Не знаю. Еще до меня. – Он закачался всем телом. – Сколько раз я спускался туда, сколько раз умолял: сжалься, убери стену, пусти к вину! Обещал сделать только один глоток и вернуться назад… Нет, не сжалилась…

– Ты разговаривал с ней? Она говорила с тобой? – спросил потрясенный Грон.

– Увы! – вздохнул Фай. – Она лежит и спит, а может быть, она давно умерла – не знаю. Она ничего не отвечает… Никогда не отвечает…

– Веди нас к ней! Я хочу увидеть ее!

Карлик остро взглянул на вольного бойца.

– Хорошо, я отведу вас к ней. Но сначала дайте хоть каплю ее вина.

Грон быстро подошел к суме, резко перевернул, вытряхнул содержимое на пол. Опять присел перед карликом, горячо сказал, глядя в его печальные глаза:

– Фай, могу поклясться самой страшной клятвой, какой только ты захочешь; я и Рения поклянемся вместе. Поверь, у нас нет вина Асканты. И вообще нет никакого напитка счастья, а есть напиток забвения. Он навевает прекрасные сны, но не может изменить жизнь человеческую; напротив, он ведет к смерти. Такой напиток никому не нужен, Фай, и его у нас нет. Вот здесь, в этой комнате, вся наша одежда, все, что мы имеем, – ты можешь проверить сам.

– Неправда, – прошептал карлик и поводил пальцем перед лицом Грона. – Неправда, этого не может быть. Не может быть!..

– Это правда, Фай, – с грустью сказал вольный боец. – Клянусь, это правда. Отцом своим клянусь.

– Это правда, – подтвердила Рения.

«Зачем Асканта прилетела сюда, зачем взяла с собой это вино? – подумал Грон, глядя на окаменевшее лицо Фая; даже