Сыны Амарида

— Тогда ими движет совсем не то, что завоевателей из Аббориджа, сказал Транн. — Откуда взялась такая нелепая стратегия?

— Похоже, дело в их внутренней политике. Барам сказал, что они действовали от имени небольшого, но растущего движения. Большинство населения Лон-Сера так же враждебно к чужакам, как и наше. Они закрыли границы и потребовали, чтобы все технологии хранились в секрете. Впрочем, как ты и говорил, Оррис, сейчас все не так строго. Да, большинство жителей Лон-Сера считает, что надо самим разбираться с этими проблемами, но все больше людей отстаивает идею внешней экспансии. Барам и его товарищи, на пример, рассматривали в качестве цели Тобин-Сер.

Они хотели сделать нашу страну беззащитной, подорвав доверие к Ордену и разрушив его. Без магов, как мы с вами видели, наш народ не может противостоять их военной мощи.

Джарид озадаченно помотал головой:

— Но раз их собственный народ этого не хочет, как они могли надеяться на успех?

— Барам об этом не говорил, но у меня есть кое-какие предположения. Похоже, в Лон-Сере происходит долгая политическая борьба между несколькими группировками. Возможно, предводители той, к которой принадлежал Барам, рассчитывали, что плоды их победы позволят им одолеть любую оппозицию. Одно дело — планировать борьбу с неизвестным противником, другое — пользоваться плодами этой борьбы.

— Что бы они ни задумали, — заметил Транн, — угроза для Тобин-Сера сохраняется.

— Из всего того, друг мой, что я могу сказать тебе, в этом я уверен больше всего. Проблемы Лон-Сера не решены, а Орден уже ослаблен. В общем, сейчас угроза гораздо серьезнее, чем год назад.

Джарид кивнул:

— Люди, которых мы с Элайной видели сегодня, не очень-то верят в Орден. Кто-то вообще обвинил нас в сговоре с чужеземцами.

— А толпа у Великого Зала еще не разошлась, — добавил Оррис.— Не знаю, что им нужно, но меня они явно не собирались принять в распростертые объятия.

— Так что нам делать? — спросила Элайна.

Баден посмотрел на Орриса:

— Как я сказал тогда на Равнине Тобина, когда мы гнались за Сартолом, я считаю, что пора принять предложение Орриса и установить мысленную связь.

Оррис с нескрываемым любопытством поглядел на Магистра:

— Помню. Но что заставило тебя передумать?

— Честно говоря, я никогда не был особенно против, просто знал, что Магистры будут возражать и что путешествие в Рощу Терона окажется эффективнее. Я был не прав и сожалею о том, что противился. Может быть, из-за этого теперь будет труднее убедить Орден.

— Думаешь, им это опять шшридется по вкусу? — спросил Джарид.— Ты ведь так много сумел узнать у пленника.

— Боюсь, так оно и будет, — ответил Магистр, глядя на свою полупустую кружку. — Терон и Фелан правы: Орден размяк. Вообще не следовало допускать, чтобы эта история с захватчиками зашла так далеко. Фелан обвинял Джессамин, но я не уверен, что она смогла бы подвигнуть Орден к действию, даже если бы старалась еще больше. При Амариде и несколько веков назад маги считали себя обязанными защищать страну не только от хворей и мелких ссор, но и от серьезной внешней угрозы. Но наш успех в войне с Аббориджем заставил Орден считать, что угрозы, заслуживающей внимания, больше нет. В итоге мы обленились, забыли про внешние границы и угробили саму идею мысленной связи. До сих пор нас защищали история и репутация Ордена. — Он поднял глаза и пристально посмотрел на каждого. — Очевидно, этого больше недостаточно.

— Да, будет непросто, — сказал Транн, — но я лично за установление связи. В этом наша надежда.

— Согласен, — вставил Оррис, — но я не уверен. Одинан все еще упирается, и некоторые Магистры поддерживают его. Надо придумать альтернативные предложения. — Он печально усмехнулся: — К сожалению, ни одно из них пока не приходит мне в голову.

Маги прыснули. Баден допил эль и заказал еще.

— А что, — поинтересовался Джарид, — разве это не зависит хотя бы отчасти от того, кого изберут следующим Премудрым?

Баден слегка поднял брови, показывая, что он об этом еще не задумывался.

— Наверное.

— И кого они выберут? — спросила Элайна.

Кайле принесла напитки, прежде чем Магистр ответил, и, когда она ушла, Баден, Транн и Оррис погрузились в долгое обсуждение возможных кандидатур.

Джарид выразил сожаление, что без Анлы Бадена не смогут избрать. Транн согласился, но Баден лишь рассмеялся и уверил друзей, что он вовсе не жаждет получить такую работу.

Разговор затянулся до ночи и закончился лишь тогда, когда разошлись почти все посетители. Джарид и Элайна решили заночевать в "Гнезде". Они устало поднялись и пошли за Транном и Оррисом по деревянной лестнице.

— Джарид, — окликнул Баден из-за стола, — можно перекинуться с тобой парой слов? — Магистр улыбнулся Элайне: — Я не задержу его надолго, обещаю.

Она кивнула и пошла дальше по лестнице; Джарид вернулся к столу.

— Я знаю, ты устал, — сказал Баден, — но очень хочется узнать, решили ли вы с Элайной, где поселитесь, когда покинете Амарид.

Вопрос застал Джарида врасплох, и он ответил не сразу.

— Ты ведь думал об этом?

— Конечно, но мы еще ничего серьезно не обсуждали. Когда-то я собирался вернуться в Аккалию, а она — в Бризалли. Любовь все осложнила. Да. Мы теперь хотим быть вместе, а раз Сартол погиб, на севере нужны один-два мага. Вот Радомил уже не сколько лет работает один и нуждается в помощи, и... Короче, мы еще не решили. И то и другое вполне возможно. А что?

Баден загадочно улыбнулся:

— Да так, просто мне любопытно.

Джарид скептически посмотрел на него, и Магистр засмеялся.

— Ну хорошо, есть еще причина, но я открою ее чуть позже, добро?

— Добро.

— Это все. Иди к Элайне, а я, пожалуй, выпью еще.

Джарид встал, и взгляд его задержался на худом лице Магистра. Баден был какой-то не такой, — на верное, потому, что Анла погибла.

— Ты в порядке? Хочешь, останусь?

Маг печально улыбнулся.

— Спасибо, но, думаю, мне лучше побыть одному. А вообще-то, мне неплохо — настолько, насколько вообще возможно, если учесть все обстоятельства. Ты ведь не это хотел услышать, но иного я сказать не могу.

— Извини, Баден.

— Ничего. Еще раз спасибо.

Джарид прикрыл ладонью руку Магистра и отправился к себе.

Элайна оставила свечу, но была уже в постели. Джарид старался не шуметь; он разделся и скользнул под одеяло, но тут она проснулась и повернулась к нему.

— Что там с Баденом? — сонно спросила она, не открывая глаз.

— Он хотел знать, где мы собираемся поселиться.

— И что ты сказал?

— Что мы еще не решили.

Она что-то одобрительно пробормотала и снова заснула.

Джарид закрыл глаза, но вопрос Бадена еще долго не давал ему спать. Со времени путешествия в Рощу Терона он привык думать, что они с Элайной будут жить вместе и что она тоже этого хочет. Баден, видимо, тоже так считал. Но невозможность ответить на вопрос Магистра заставила его осознать, что у них с Элайной нет четкого плана. В общем, они ничего еще толком не обсуждали, лишь говорили каждый о своей родине, словно пытаясь убедить друг друга, что там лучше. Он знал, что больше всего на свете хочет быть рядом с этой женщиной, возможно, создать семью. И все же было трудно отказаться от мечты быть магом в Аккалии. Лежа в темноте, он мысленно вернулся к разговору с Баденом и Транном о том, как трудно любить товарища по Ордену. Сейчас, впрочем как и тогда, он был уверен, что это преодолимо, но проблема оказалась более острой, чем он предполагал. И он снова подумал: интересно, что имел в виду Баден? Даже когда он заснул, сон его был беспокоен.

Лишь через несколько дней Баден объяснил, почему его так интересовали планы Элайны и Джарида. Тем временем Орден провел заседание, где почтили память Джессамин, Передура и Ньялля, и Магистры после целого дня бурных дебатов и тайного голосования выбрали на пост Премудрой Сонель. Она решила, что ее помощницей будет Тоинан, и тем смягчила гнев Одинана и старших Магистров, желавших избрать главу Ордена из своей среды. Расходясь уже ближе к вечеру, Магистры решили, что церемония провозглашения пройдет через два дня. Обычно для всего народа это был радостный и долгожданный праздник, но на этот раз часть толпы, все еще теснящейся у стен Великого Зала, пошла на штурм, очевидно желая найти и убить чужеземца, которого Орден якобы более желал спасти, чем наказать. Люди, участвовавшие в смуте, были своевременно арестованы, но этот случай успел омрачить праздник. Впервые в истории Ордена маги были вынуждены просить начальника стражи, чтобы по пути следования процессии выставили охрану.