Холодок (СИ)

Выглядела мама плохо – волосы растрепались, косметика расплылась, рукав дорогой блузки был слегка надорван – видно, охранники перестарались, пока тащили в машину. Никаких следов побоев я не заметил и выдохнул с некоторым облегчением. Всё-таки Пригов не настолько сумасшедший. Может быть, всё ещё обойдётся?

- Так, значит, - спокойно сказал Пригов, - лавина трагическая случайность? А за Сашку ты пошла замуж только потому, что не знала, куда деваться с ребёнком? С моим ребёнком?

- Да! Да! Да! – зло отреагировала мать. – Сколько можно повторять одно и то же? И это твои родители потребовали свернуть поиски в горах, а вовсе не я! Это твой отец выставил меня из твоего дома в чём была, обвиняя во всех смертных грехах и не слушая никаких объяснений! Это он мне сказал, что я даже заикаться о твоём наследстве не должна, если не хочу проехаться ночью в лес в багажнике! Что мне было делать? Куда идти? А Саша меня всю жизнь любил… и с чужим ребёнком взять согласился! Он твоего сына пятнадцать лет воспитывал, пока ты не появился! Ты нам всем жизнь сломал, лучше бы ты сдох под той лавиной!

Пригов хмыкнул:

- Тебя послушать – так ты у нас прямо ангел небесный. Напомнить тебе, что с твоим идеальным Сашей ты так заскучала, что прыгнула в объятия первому же смазливому проходимцу и влюбилась в него, как кошка? Именно благодаря твоей болтовне Валику удалось покушение на Сашку организовать – потому что он точно всё знал! Так что в смерти муженька твоего есть и твоя вина! И немалая! А потом! Мамаша любящая – сына-инвалида в дом инвалидов сбагрила и забыла, парень три года там как трава рос! Эх, если бы я знал…

- То что? – отозвалась мать. – Пришёл бы к нему и сказал – давай, сыночек, отомстим маме? Знаешь, куда бы он тебя послал? Славка – вылитый Сашка – порядочный до безобразия! К тому же… это ведь с твоей подачи он инвалидом стал. И интернат для него я хороший выбрала – дорогой, кстати. Ведь ты же к нему так подобраться и не смог – ни ты, ни Валик.

- И хорошо, что не смог, - глухо проронил Пригов. – Только вот теперь такая петрушка у нас с тобой, Вероника, получается: Валик мне в живом виде больше не нужен, как тебе такой расклад?

- Твоя шавка – ты и решай, - равнодушно отозвалась мать.

- Ну и гнида же ты… - с некоторым восхищением сказал Пригов. – Первостатейная гнида. Ведь любила же его – так, что от сына отказалась, дочку ему родила. Да что ж ты за человек такой, Вероника?

- Любила, да, - так же равнодушно отозвалась мать, - пока не узнала о его роли во всей этой истории и о том, что ему со мной противно было в постель ложиться. А ведь какую страсть изображал, мерзавец! Отелло отдыхает! Так что всё… Прошла любовь, завяли помидоры.

- И дочка тебе тоже не нужна? – спросил Пригов. – Бросишь её, как Славку?

Мать пожала плечами:

- Да уж жизнь на её алтарь класть не собираюсь. Хочешь хныксу себе забрать и воспитать в своём духе? Валяй, я соглашусь, только… за вознаграждение. Мне, знаешь ли, расходы предстоят – надо себя в порядок привести.

- Сука бессердечная, - вырвалось у Пригова.

- А хоть бы и так, - отозвалась мать. – Жизнь короткая и прожить её надо хорошо – чтобы было, что вспомнить. Ну, что, договорились? И вообще, отпусти меня уже – у меня на самолёт билет забронирован. А я, так уж и быть, забуду об этом досадном происшествии и в полицию не побегу. По рукам, Димочка?

И мать привстала со стула и начала поворачиваться к двери.

- Нет уж! – рявкнул Пригов. – Ты отсюда просто так не уйдёшь! Я тебя трудоустрою, не переживай!

И тут я понял, что пора вмешиваться, неизвестно, какой приказ Пригов отдаст своим амбалам в следующую минуту.

Я решительно распахнул дверь и сказал:

- Приятно как. Вся семья в сборе. Здравствуйте, мои дорогие биологические родители, не надоело ещё разборки устраивать?

Один из амбалов выхватил пистолет и прицелился, но Пригов рявкнул:

- Не стрелять! Как ты сюда попал, Мстислав?

- Через дверь, - не стал скрывать я. – Я пришёл за своей сестрой. Да и Веронику Юрьевну тоже отпустить надо. Пусть живёт, как хочет. Оставьте уже нас в покое, уважаемый господин Пригов, вы мне смертельно надоели. Сделайте себе пластику, женитесь и живите, как все люди. Из-за вашей бесплодной мести уже погиб мой отец, вы всю нашу жизнь исковеркали, хватит уже, правда.

- Интересный ты парень, Мстислав… - хмыкнул Пригов. – Как я жалею, что раньше не знал, что ты мой сын.

- Как я жалею, что вообще узнал об этом, - отозвался я. – Я не хочу больше иметь ничего общего ни с вами, ни с Вероникой Юрьевной. Мы уходим.

- Нет! – сказал Пригов. – Ты никуда не пойдёшь. Сейчас ребята разберутся с твоей мамашей и с этим выблядком Валиком, а потом мы с тобой поговорим… Я могу дать тебе всё, понимаешь?

- Мне ничего от вас не нужно, - твёрдо сказал я. – Мы уходим.

- Задержать! - отдал приказ Пригов, и один из амбалов шагнул ко мне. Тут же из темноты возник Мурик, ударил когтистой лапой, и амбал рухнул на пол с залитым кровью лицом и явно в отключке, а Мурик тем временем точно так же обласкал второго. Мы с Антошкой достали пистолеты амбалов, и я сказал:

- Мы уходим. Я больше повторять не буду. Вероника Юрьевна, идёмте!

- А мои деньги и драгоценности? – голоском капризной девочки протянула мать. – Они всё отобрали…

- Где? – спросил я Пригова. Тот показал на соседнее кресло, в котором стоял небольшой, но набитый дотуга кожаный ридикюль. Вот и всё. Сейчас заберём Светочку и пора уходить.

Но тут лицо Пригова исказила злобная радость, и я услышал топот ног, бегущих по коридору:

- А я сказал – никто никуда не пойдёт, - улыбнулся Пригов. – Неопытный ты ещё, Мстислав. Не просёк, что у меня здесь может быть тревожная кнопка. Так что попали вы, мальчики, с вашей дрессированной кошкой.

Дверь в кабинет вновь распахнулась, это стало как-то карикатурно напоминать сцену в баре из «Убить Билла», когда на одну бедную женщину с катаной набросилась вся токийская мафия. Ну вот… а я так надеялся…

И я мысленно произнёс: «Мурик! Антошка! Заткните уши!»

А потом поднёс к губам невидимую свирель… и заиграл.

========== Глава 71. Паразит ==========

Я мысленно произнёс:

«Мурик! Антошка! Заткните уши!»

А потом поднёс к губам невидимую свирель… и заиграл. Я не хотел причинять вред никому из этих людей, но у меня просто не было другого выхода. Антошка и Мурик быстренько отползли в угол и зажали уши. Я ещё успел понять, что Антошка пытается связаться с Валерой, но потом… Потом музыка подхватила меня и понесла. Я видел проявляющиеся на лицах охраны страх, боль и отчаяние, здоровенные мужики роняли оружие, словно ослабев, прислонялись к стенам, кто-то плакал, кто-то бил себя по лицу, но спустя какое-то время они словно каменели – замирали в разных позах, лица становились глиняно-неподвижными, только глаза, наполненные отчаянием и мукой, продолжали оставаться живыми.

Я был в шоке от того, что творил, но прекратить это никак не мог – если мелодия начата, она должна быть доиграна во что бы то ни стало. Так… Кажется, Антошка и Мурик в порядке, насчёт охраны уже можно не беспокоиться, Пригов сидит за столом, обхватив голову руками и раскачивается, как старый еврей на молитве, а вот мать… Мать сидела в кресле, удобно откинув голову на спинку, руки её лежали на подлокотниках, глаза были закрыты, и я даже испугался – а вдруг произошло что-то не то, и я просто убил маму своей мелодией? Однако с ней, похоже, всё было в порядке, судя по неопределённой лёгкой улыбке, которая, то появлялась, то пропадала на её губах. Ей что, нравится? Нравится? Вот это? И мне впервые стало страшно при взгляде на мать – да что с ней такое? Она вообще – человек?

Испытанные мною эмоции тут же сказались на мелодии – она стала более затейливой, более осязаемой, что ли. Казалось, что всю комнату оплетают тонкие, дурманно пахнущие тропические лианы, они проникали в каждый её уголок, и всё происходящее вновь стало меняться на глазах. Охранники закрыли глаза, осторожно опускаясь на пол. Такое впечатление, что они все просто заснули, заснули крепким, спокойным, здоровым сном. Пригов тоже уронил голову на стол и замер. Тоже спит? Похоже, да.