Поле под репу (СИ)

— Н-да, наверное, звучит диковато, — Септ почесал в затылке. — Эх, стоило сначала всё объяснить, а я вечно тороплюсь. Извини. — Он потёр подбородок. — Давай так, Лес, этого предложения не было. Я тебе расскажу что да как и зачем, а ты уж потом решай. Но только попозже, у меня дела. — Он поднялся и направился куда-то в бок, там в ограждении имелась дыра — видимо, выход. — Ещё раз извини. Отдыхай. И… Надень что-нибудь. У меня, правда, только пара рубах. Рядом с твоей сумкой лежат.

Септ вышел, явно спустившись вниз. Всё-таки «спаленка» находилась не у земли. Дуня молча смотрела перед собой.

Второй раз Дуня проснулась под незамысловатую песенку, исполняемую музыкальным, но ничем не выдающимся мужским голосом.

Странница сладко потянулась и занялась «обновкой». Хозяйские рубахи оказались коротковаты, не то что камзол Тацу — видимо, Септ был чуть пониже и предпочитал другой фасон. К счастью, у девушки в сумке кое-что завалялось. Чёрный костюм «ученика чародея» Дуня отложила — побоялась, что для местного светила цвет не очень подходящий — и со вздохом сожаления обрядилась в свадебное платье, то самое, в котором горе-невеста сбежала из замка сэра Л'рута. Сидело оно намного хуже, чем на последней примерке, но определённо лучше мужских обносок или той же формы Утки, деформированной в красный халат, что в свою очередь превратился в просоленные лоскуты. Да и незаметно, что оно мятое. Почти.

Дуня приблизилась к проёму и замерла. Так и есть — лестница на террасу. Да и воображение не то чтобы обмануло — «спаленка» действительно находилась далековато от земли, где-то на уровне третьего-четвёртого этажа. А, судя по конструкциям внизу, она и была третьим или четвёртым этажом. И что это Септу приспичило тащить её бессознательную на верхотуру?

Дом чародея представлял собою несколько ярусов веранд, без первого нижнего. По крайней мере, топорщившиеся крючками опоры всего здания и не застелённый досками глиняный пол не очень-то походили на полноценный этаж. Впрочем, остальные «беседки» — тоже, но зато их столбики украшала искусная резьба, а периметр ограждала «шпалера». На первом же этаже ничего подобного не было, зато имелись хоть какие-то вещи — по-видимому, хозяин устроил внизу склад.

Удивительное жилище стояло на берегу неширокой реки, отделённое от воды лабиринтом из акаций, где пасся, подравнивая кусты, словно профессиональный садовник, чудной Лео. За домом начинался отрог. Собственно, благодаря ни с того ни с сего — будто бы ребёнку выдали задание нарисовать горы, когда он только-только закончил лужок с коровками — вылезшему в ровной степи хребту «скворечник» мага не сдуло ветром, ничем другим существование строения не было оправдано.

Хозяин обнаружился между тенью от дома и входом в акациевый лабиринт. Чародей, кажется, собирал огромную объёмную мозаику.

— Ого! — он взглянул снизу вверх на гостью, не торопясь подниматься в приветствии. — А говорила: «Не будет»! Всё у тебя будет, всё… Как самочувствие?

— Хорошо. Но есть снова хочется.

— И это замечательно, — улыбнулся Септ. Он вообще отличался улыбчивостью, но какой-то… всё-таки естественной, но чересчур вежливой. При иных обстоятельствах и не касайся дело волшебника, Дуня назвала бы эти улыбки растерянными. — Будешь уху? Или опять — не надо мяса?

— Рыба — не мясо, — попыталась вернуть улыбку девушка. Удалось разве что процентов на десять. — Однажды мне хотелось съесть ещё живого омара, резвого такого… — Странница, поперхнувшись, побледнела. До неё только сейчас дошло, что в мире города на Древе её желание ничем не отличается от желаний каннибалов. Так, чем же она лучше их? Как в песенке Септа: кто она — белка или ворон?

— Тебе дурно? — обеспокоился маг.

— Нет, всё нормально. Глупые мысли, — Дуня отогнала дикие сравнения и с радостью приняла новенькую, наверняка только что вырезанную ложку и миску густого ароматного варева. Создавалось впечатление, что тарелочку эту хозяин выкопал вовсе не из домашних завалов, а из земли. Археолог! Одна надежда, что отмыл. — Знаете, я никак не определюсь — обижаться мне на вас или нет.

— Лучше нет, — посоветовал волшебник, возвращаясь к своей головоломке. — Благо ты с чистой совестью можешь сделать это на сытый желудок и после моих объяснений.

— Разумно, — согласилась девушка.

— Тогда я начну, — он подождал, когда Дуня примется за еду. — Во вселенной… или в пространстве… хм, не знаю, как лучше выразиться, а терминология у нас до сих пор не устоялась. Пусть будет — в пространстве. Итак, в пространстве существует не один мир. Это тебе уже известно: сама видела, а я подтверждаю, что у тебя не галлюцинации. Тебе осталось поверить, что и я не мираж. Миров, однако, не так много, как может показаться… — Он снова помолчал. — Вернее, миров-то как раз много. Я полагаю, что их бесконечное множество. Есть и другие теории и мнения. Сходятся они, по меньше мере, в одном: обычный человек способен проникнуть в ограниченное число вселенных… Ну вот, опять путаница. Терминология. Кстати, под обычным человеком я имею в виду и тебя, и себя, мага, и даже не людей вовсе, а представителей разумной — в любой степени относительности — расы. Впрочем, без исключений не обошлось. Во-первых, с давних пор известно о внемировом пространстве. И как ни крути, его трудно признать очередным, пусть сумасшедшим, миром. А, во-вторых, в этом пространстве обитают престранные существа. Мы называем их Стражами.

— Стражами? — встряла девушка. Об этих типах она уже слышала.

— Да. Едва ли не единственное общее для всех определение. Что навивает на мысль, а нами ли оно придумано? — чародей нахмурился. Его «мозаика» рассыпалась то ли от дохнувшего ветерка, то ли из-за неосторожного движения — и Септ принялся заново её собирать, казалось, совершенно позабыв и рассказ, и слушательницу.

— И что Стражи? — напомнила та.

— По-моему, — как ни в чём не бывало, продолжил хозяин, — у них полная свобода действий. Им дозволено всё, в том числе отыскать неизвестный — нам неизвестный — мир, войти в него, выйти или направить туда неясно по какому принципу выбранного человека. Как они действуют, зачем и ради чего, кто или что они — это как с разгулявшейся стихией: понять способен только посвящённый или знающий. А из таковых, похоже, лишь сами Стражи. Зато пользоваться стихией и её последствиями никто не запрещает. Во всяком случае, мы пользуемся. Но… всё это интересно, но, скорее, пища для сторонних, на досуге размышлений, справочная информация, сноска, если угодно — вернёмся, собственно, к теме. Почему ты подходящая. И для чего. Как ты, надеюсь, понимаешь, проникновение жителя одного мира в другой небезопасно.

— Понимаю, — согласилась Дуня. — Что непонятного? Ведь с собой можно принести, э-ээ, прогресс, возможно, даже нужный…

— Хотя и его последствия непредсказуемы — чем навязанное просвещение обернётся для просветителей? — подмигнул Септ. — Ты, наверное, читала много книг? И даже кое-какие по истории?