Поле под репу (СИ)

— Была. Так ведь давно, нечего уж о ней вспоминать… хотя там до сих пор ничего не растёт при целом-то озере. Ты лучше скажи, кто тебя обидел настолько, что ты голая гуляла по безлюдной, не одну сотню лет безлюдной пустыне.

— Безлюдной? Не одну сотню лет? — отстранённо почти удивилась девушка и спросила невпопад: — Можно попить? И поесть… ничего нет? Пожалуйста.

— Хм, то не надо ей мяса, то надо…

Дуня дёрнулась.

— Ладно-ладно, извини. У меня есть каша. Предупреждаю, на молоке. И вода, просто вода. Будешь?

— Буду, если можно.

— А зачем бы я предлагал, если нельзя?

Он принёс тыквенную бутыль и котелок-каску, наполненную чуть ли не до краёв белой пупырчатой массой. Над котелком клубился ароматный пар. Действительно — каша, наверняка рисовая, такая же как у полисменов, только во много-много раз вкуснее.

— У меня есть кружка, — с трудом оторвав взгляд от еды, сказала девушка.

— У меня тоже, — фыркнул хозяин и перелил прозрачную жидкость из бутыли в округлую чашечку, из похожей подружка-соседка Флора пила редкостную гадость, вроде как чай — мате. — Не удивляйся, я немного подсластил воду, тебе полезно. — Дуня лишь благодарно кивнула, припадая к кружке. — А вот тарелку и запасную ложку я в своих завалах не нашёл. У тебя нет? — Странница покачала головой. — Ну нет, так нет — ешь прям так, сколько влезет. Только не переборщи.

Как ни удивительно, дельный совет оказался лишним: девушка, предполагавшая, что съест всё да ещё добавки попросит, насытилась всего десятком ложек и впрямь вкусной до экстаза каши. Мужчина, улыбнувшись, забрал котелок, поставил его себе на скрещённые колени и сам принялся за еду.

— Ничего, мы тебя попозже ещё покормим, — хозяина в отсутствии аппетита обвинить никак нельзя было. — Ну что? Расскажешь о себе? Или это тайна за семью печатями?

— Нет. В смысле, не тайна, — ответила Дуня. — Здесь правда никого нет?

— Никого.

— А вы?

— Я есть, — после некоторой паузы хмыкнул русоволосый. — Так ведь у меня профессия такая быть там, где никого нет. Я археолог. Род деятельности такой. Ну… ещё я маг. Да ты догадалась уже. Твоя очередь.

— Как вас зовут? — проигнорировала девушка.

— Септ. А тебя?

Дуня молчала.

— Значит, всё-таки тайна?

— Нет, задумалась, — странница, потеребив повязанное слюнявчиком одеяло, посмотрела на волшебника. Тот внимательно наблюдал за ней. Внимательно, спокойно. Пожалуй, с интересом. Ещё один маг на пути. И наверняка тоже не вернёт её домой, даже если попытается, как мастер Лучель. — Меня зовут Лебедева Евдокия Семёновна. Я из другого мира. Обидели меня каннибалы. Я в долгу не осталась.

— А ты боевая девушка, Лебедева Евдокия Семёновна.

— Не очень. То, что сделала, вышло случайно. Но я хотела это сделать.

— Вот потому я и говорю, что ты боевая девушка. Это ведь не значит, что ты великая воительница.

— Не значит, — согласилась Дуня. Она огляделась.

Лежала, точнее, уже сидела девушка на охапке чего-то трубчато-волокнистого, имеющего склонность к расползанию тонким слоем по полу, охапка эта была накрыта застиранной белой простынёй. Под поясницей — валик, на котором до того покоилась голова. Из меблировки, если тюфяк можно назвать мебелью, всё. Само помещение походило на беседку или веранду: бревенчатый пол, крыша, поддерживаемая тонкими, увитыми резными лианами столбами, да перила шпалерой. Край ограждения находился вровень с Дуниной макушкой, потому с места девушки просматривалось лишь бело-голубое небо, из-за чего казалось, что продуваемый свежим ветерком домик находится где-то высоко в горах, уединённый и недоступный. Наверняка обманчивое впечатление, иначе как бы к Дуне мог тянуться губами васильковый жираф Лео?

— А ещё ты везучая.

— Сомнительно.

— И я о том же, — кивнул Септ. — От одних людоедов угодить к другим, пусть давно уж уничтоженным, — это надо уметь.

«Совсем не надо», — подумала про себя гостья, вслух сказала иное:

— Почему вы считаете, что это не одни и те же людоеды?

— Потому что твои тебя обидели, а моим такое не под силу — даже их прах истлел, а призраков я что-то не замечал. Да и кого способны обидеть призраки?

— А вдруг я из прошлого?

— Из прошлого? Вероятность мала, — он помолчал. Не подбирая слова, а облизывая ложку. — Переноситься из мира в мир можно, перемещаться во времени — нет. Во всяком случае, напрямую.

Дуня нахмурилась, но спорить не стала. Магу виднее, хотя возразить имела что. Сейчас ей и впрямь могло «свезти» из одной сухой степи угодить в другую, но как же быть со златовлаской, несчастной госпожой Л'лалио? Или с предком сэра Л'рута, что сражался с грозной саламандрой?

— Я хочу домой, — сначала стоило выяснить главное, а потом уж расспрашивать о непонятных мелочах. — Вы можете меня вернуть?

— У тебя есть парень? — видимо, теперь хозяин решил отвечать невпопад, не на чужие вопросы, а в угоду своим желаниям и мыслям.

— Что?

— У тебя есть парень? Мужчина? Жених или муж?

Странница вместо того, чтобы искренне возмутиться — а какое, собственно, мимохожему, пусть и доброму, волшебнику дело?! — задумалась. Интересный, пожалуй, вопрос. Есть ли у неё кто?

Мужа точно нет… если, конечно, верить Ливню, который утверждал, что стал мужем только почти. Женихом он, кстати, при этом не был, не успел как-то. Зато других оказалось — хоть отбавляй. Да все донельзя сомнительные, самозванные или втюханные (практически безвозмездно) сердобольным окружением. Разве что Райдан… хм, он-то в парни — в свои парни — годился, не будь по уши влюблён в куда более экзотичную Матальду и не появись Олорк с предложением покинуть утерянный город Эстрагон.

Тогда — Тацу? Назвать своим мужчиной человека, который из-за тебя умер или, хуже того, должен умереть, язык не поворачивался. Да и кто менестрель Дуне? Случайный встречный, случайный попутчик, случайный источник пары-другой случайных неприятностей и случайный защитник. А кто ему Дуня? В целом, то же самое.

Оставался Сладкоежка. Но врагу такого счастья не пожелаешь! Этому мальчику жить да жить — и незачем ему встречать смерть, как Тацу и Ливню…

И девушка сказала:

— Нет.

Не было в этом ни грусти, ни сожаления, ни злости. Нет — и что тут такого?

— И, подозреваю, не будет.

— Это ты зря. Зачем же так мрачно? Ты юна, — вновь улыбнулся Септ.

— Мне, кажется, исполнилось двадцать.

— Вот и я говорю: юна. Всё у тебя будет… — и вдруг без перехода: — Выходи за меня замуж, Лебедева Евдокия Семёновна.

— Лес, — только и сумела произнести ошарашенная Дуня. — Зовите меня Лес.

— Хорошо, — маг пожал плечами. — Выходи за меня замуж, Лес.

Девушка во все глаза смотрела на хозяина. Какое оригинальное предложение! Почему-то странница его ожидала, хотя поначалу позволила себе удивиться. Наверное, оттого, что Септ не потратил ни мгновения на хоть какие-то ухаживания, не оказался Дуне ничем обязан и был серьёзен, а саму идею, как, например, с Олорком, гостья ему не подбрасывала. Посчитал момент удобным — и позвал незнакомую девицу в жёны.

— Вы настолько одиноки? — наконец, нашлась странница.

— Что? — он моргнул. — Нет, не одинок. И, если честно, я люблю, когда рядом нет людей. Почему ты спрашиваешь?

— Вы буквально только что говорили, что я не в вашем вкусе. А теперь предлагаете создать семью. Или вы внезапно влюбились? Или вам нужен… нужны наследники? — в последний миг Дуня исправила Олорковский «выводок» на что-то более пристойное. — Или…

— А-аа, ты об этом, — перебил чародей. — Извини, не хотел тебя обидеть! Конечно же, я не предлагаю ничего предосудительного — на мой взгляд, прежде чем соединяться телами, нужно соединиться душами. Это явно не про нас. Моя душа уже отдана женщине. И наследники, как ты выразилась, у меня уже есть — на днях домой собираюсь.

Гостья в недоумении ждала продолжения.

— Ты мне подходишь.

Один ей такое уже говорил. Мастер Лучель.