Воробушек по имени Лиз (СИ)

- Присаживайся, пожалуйста. Чай, кофе?

- Чай, спасибо, - ответила Лиз.

- Чувствуй себя как дома, - женщина оставила ее одну.

Легко сказать, подумала девочка. Как только миссис Диггори покинула комнату, Лиз снова почувствовала необъяснимый порыв, кричащий внутри нее «Беги, Лиз, беги!». Встав на ноги, она лихорадочно закрутила головой в поисках возможного способа побега, как вдруг наткнулась на что-то, привлекшее ее внимание.

Лиз медленно подошла к камину и взяла в руки рамку из вишневого дерева. На ней была изображена семья Диггори: родители, счастливые и молодые Амос и Азалия, держащие на руках маленького мальчика лет двух ,весело хохочущего. Его лицо было все запачкано чем-то. Заметив в его руке рожок с мороженым, Лиз сразу поняла чем. Девочка смотрела на маленького Седрика, и по ее телу растеклось тепло. Мысли о побеге больше не возникали. Лиз разглядывала одну фотографию за другой: свадьба родителей, первые шаги Седрика, полет на игрушечной метле, пикник где-то в живописной местности. Вот она жизнь… Не те две даты на серой плите, а эти фотографии, ухватившие моменты жизни. Благодаря им мир знал, что жил такой человек, как Седрик Диггори. Он жил, дышал, ходил по Земле, летал в небе, дружил, был рядом и любил… Лиз теперь не сможет сомневаться… Ведь есть эти фотографии…

- А вот и я, - в гостиную вошла миссис Диггори, неся большущий деревянный поднос, расписанный цветами и заставленный блюдцами с печеньем и конфетами, двумя чашками, чайничком и сахарницей.

- Замечательные фотографии! – показывая на камин, сказала Лиз.

- Я могу дать тебе одну из фотографий, - как бы между прочим сказала миссис Диггори, разливая чай.

- Если вас не затруднит. Я бы очень этого хотела! – с признательностью отозвалась девочка. – У меня есть лишь фотография в медальоне, но она слишком мала. Я бы хотела поставить одну в рамку и…

- Конечно, Лиз. Напомни мне перед уходом. А пока сходи в ванную и помой руки. Вторая дверь у лестницы.

Лиз молча пошла в ванную комнату. Включив горячую воду, она мыла руки, одновременно глядя на себя в зеркало. Боже! Заплаканое раскрасневшееся лицо, глаза припухли, нос красный, как у Рудольфа. Ополоснув лицо, девочка выключила воду и взяла полотенце.

Вытирая лицо, Лиз показалось, что она слышит голоса. Миссис Диггори была в доме одна, иначе мистер Диггори обязательно вышел поприветствовать девочку. Тогда Лиз решила, что возможно мистер Диггори вернулся с работы, и его жена сообщает ему о ее приходе. Быстро вытеревшись, девочка поспешила обратно в гостиную, но когда она вошла, перед ней по-прежнему сидела одна хозяйка дома.

- Миссис Диггори, мне почудилось будто… вы с кем-то говорили?

- О, это… - она заправила непослушную прядь за ухо. Лиз показалось, что женщина нервничает, - это радио. Я обычно слушаю его, когда одна дома. Вот и пришлось его выключить.

Она выдавила из себя улыбку. Девочка решила не обращать пока внимания.

- Садись, - женщина пригласила Лиз присесть. – Сколько тебе сахара?

- Две ложечки, спасибо, - она приняла горячую чашку чая, слегка помешивая ложечкой сахар.

- Итак, Лиз, как прошел твой год в Хогвартсе? До нас доходили разные слухи… Да и эта статья в «Пророке»! Тебя исключили из школы?

- Да, это так.

Следующий час Лиз рассказывала об ОД, об Амбридж, об исключении и последнем вечере в школе. Не упустила она и первого наказания у профессора ЗОТИ, рассказав, какую откровенную глупость они придумали, чтобы объяснить смерть Седрика.

Потом рассказ плавно перешел на СОВ. Лиз поделилась своими успехами, страхами и ожиданиями. А затем рассказала про Отдел тайн.

- Как ты могла умереть, Лиз? – ахнула миссис Диггори.

Лиз поставила чашку чая, к которой так и не притронулась. Чай давно остыл.

- Я и сама не знаю, как это вышло. Точнее, я знаю, почему умерла. Смертельное заклинание попало в меня, я чувствовала, как жизнь покидает мое тело, но я и понятия не имею, как вернулась. На той стороне я встретила своих дедушку с бабушкой. Они мне все и рассказали о выборе. Но знаете… Я думала… надеялась, что… Я очень хотела увидеться с вашим сыном, но… его там не было. Он ушел на более высший уровень… не знаю, как это объяснить. Я надеюсь, что там ему хорошо…

Лиз замолчала.

- Я тоже хочу в это верить, - опустив глаза, сказала миссис Диггори.

- Миссис Диггори, - Лиз вдруг посмотрела прямо в глаза женщине, - я могу посмотреть на его комнату, если, конечно, она не…

- Конечно.

Миссис Диггори нервно улыбнулась, резко встала. Ее глаза забегали по комнате. Лиз заметила, как ей не комфортно. Она хотела было уже извиниться за свою бестактность, но женщина пригласила ее наверх.

С каждой ступенькой, приближающей Лиз к комнате Седрика, сердце девочки падало все ниже, пока и вовсе не сорвалось в самый низ, когда они дошли до двери. На уровне лица была прибита табличка «Седрик». Лиз улыбнулась и взялась за ручку. Сейчас она увидит весь мир человека, которого любила больше жизни. Открыв дверь, Лиз улыбнулась еще шире. Все настолько предсказуемо: мягкие цвета, на стенах плакаты команд по квиддичу, повсюду символика его факультета и желтый цвет.

Лиз зашла внутрь и покружилась на месте. Она пыталась впитать в себя каждую деталь. К примеру, от нее не ускользнуло, что на застеленной кровати лежала раскрытая книга с закладкой, будто Седрик вышел на минутку и сейчас вернется, чтобы дочитать главу. Лиз присела на кровать и провела ладонью по одеялу. Мягкая, теплая ткань… приятно… Она посмотрела на прикроватную тумбочку и чуть не вскрикнула от неожиданности. На столике стояла рамка с ее колдографией. Та, что была в медальоне, только большая. Лиз посмотрела на миссис Диггори, и та лишь вымолвила:

- Мы подумали, ему было бы приятно.

В глазах у Лиз стояли слезы. Она снова опустила глаза.

- Знаете, я ведь очень долго не писала и не пела. Но потом вдруг осознала, что боль тоже придает сил. Она может послужить мне. И правда, она мне помогла написать песню о Седрике…

- Споешь для меня? Прошу, - попросила миссис Диггори.

- У меня нет гитары…

- Минуту.

Женщина вышла из комнаты, а через секунду вернулась с инструментом.

- Это Седрика. Он очень неплохо играет, - сказала она.

- А я и не знала, - грустно произнесла Лиз.

Она с огромной осторожностью взяла гитару в руки. С трепетом провела ладонью по корпусу. Закрыв глаза, она представила себя в Выручай-комнате… В той, где они с Седриком были счастливы. Туда, куда она вернулась прошлой осенью, чтобы почувствовать утрату и боль.

Закрытыми глазами она тихо запела, аккомпанируя себе:

Опустела без тебя земля…

Как мне несколько часов прожить?

Так же падает в садах листва,

И куда-то все спешат такси…

Только пусто на земле

Одной, без тебя,

А ты..ты летишь,

И тебе

Дарят звезды

Свою нежность…

Так же пусто было на земле

И когда летал Экзюпери,

Так же падала листва в садах,

И придумать не могла земля,

Как прожить ей без него

Пока он летал,

Летал,

И все звезды ему

Отдавали

Свою нежность…

Опустела без тебя земля…