История одного вампира v 2.0 (СИ)

Вильгельм отодвинул ширму и увидел двух бледноватых мальчишек, сидящих на одной кровати.

— Братик, ты цел! — пискнула Гермиона и с удовольствием обняла Гарри, прижимаясь к нему.– О, нет! Твоя рука…

— Восстановится, — Гарри махнул обрубком.– Мне нужно просто отдохнуть. Мам, пап… они уже в курсе.

— Ага. Немного странновато, но ничего необычного, — подтвердил Тео.

— А ты вообще закройся и не отсвечивай, — рыкнул на него Вильгельм.

— Эй, полегче, ты не в Цитадели, а Тео — не птенец, — Гарри слегка приподнялся, но был насильно уложен Сарой на койку.

— Ты что, нюх уронил?

— Твой нашел, тебе вернуть?

Впервые за последние полтора века Вильгельм не нашел, чего ответить, с минуту постоял и расхохотался, похлопав мальчика по плечу:

— Сразу видно, моя школа!

Нотту ничего не оставалось, кроме как пересесть на свою кровать и наблюдать, как его друга обступают взрослые. Мальчик следил за ними со смесью опасения и любопытства, размышляя над тем, чего же от них можно ожидать. На вид они казались совершенно обычными, разве что одевались совсем не так, как волшебники, скорее, как магглы.

Мадам Помфри тут же привстала на цыпочки, тщетно пытаясь выглянуть из-за плеча кого-нибудь из трех высоких и плечистых мужчин, не понаслышке знакомых с двуручниками и копьями. Желание понаблюдать за работой другого целителя было рождено исключительно профессиональным интересом.

Сара закончила диагностику и начала вливать свою энергию. Помфри смогла наконец взглянуть на это дела и охнула — еще ни разу она не видела такой синхронизации ауры целителя с аурой пациента. Да что там такой — то, что она видела сейчас по сравнению с работой ее учителей, лучших целителей Британии, выглядело, как работа искусного художника рядом с мазней трехлетнего ребенка.

— Не удивляйтесь. Вам приходится преодолевать сопротивление ауры, у Сары же талант, который позволяет ей беспрепятственно синхронизироваться с другими аурами, — негромко пояснил Карлхайнц.– Гарри, а теперь ты все подробно расскажешь. Всем остальным лучше уйти, а ты, мальчик, ляг на свою кровать и укройся ширмой. В зрелище регенерации конечностей нет ничего приятного.

*

— Некромантия, высшая боевая и светлая магия, и все это под блокировкой? Да тебе совсем жить надоело, сопляк! Ты хоть понимаешь, что конфликт энергий мог разорвать тебя на части? — бушевал Карлхайнц после того, как Сара закончила лечение, а Гарри — свой рассказ.

— Ты мог погибнуть! Гарри, ты итак потерял руку. А если бы травма оказалась необратимой? — одновременно с ним причитала Сара, потратив почти треть своего совсем немаленького резерва на исцеление сына.– У тебя было множество внутренних повреждений, кроме того, твоя аура оказалась совсем искалечена!

— Почему ты просто не покрошил его в капусту? — недоумевал Вильгельм.– Ты грохнул Призрачного мать его Стража! Призвал бы парочку мечей из нашей оружейки, ими можно накрошить почти любую сволочь.

Гарри молчал, пристыженно отведя взгляд — опустить голову не получалось по техническим причинам. Все они были правы, мальчик оказался слишком самонадеян, а истощение и потеря руки замаскировали собой значительно более серьезные травмы и повреждения. А вот отец молчал, и это пугало.

— Знаешь, расстрелять химеру рунным железом хорошая идея, — подумав, произнес Бальтазар.– Мадам Помфри, позовите Дафну и Гермиону, я слышу, они за дверью.

— Д-да, конечно…

Спустя двадцать секунд обеспокоенные девочки уже были рядом с Поттером.

— Гарри, ты вылечился! — восхитилась Гермиона.– Я так рада!

— С тобой все хорошо?

— Миона, Дафна, я в норме, осталось только восстановить силы.

— Кстати, что ты сделал с Философским Камнем? — Тео отодвинул ширму и уставился на друга.– А то Лонгботтом там что-то хрипит, беспокоится. Вот и мне стало любопытно.

— Уничтожил. Это… эта вещь не должна существовать.

— Гермиона Поттер, — окликнул Бальтазар.

— Да? — девочка невольно оробела перед отцом Гарри, о котором была наслышана частью из рассказов мальчика, частью из жутких слухов.

— Лето проведешь в Цитадели, там будешь проходить обучение, ну и так далее. Как мне известно, ты уже проходишь обучение этикету и прочим важным вещам для чистокровной девушки.

— Да, мастер Бальтазар, леди Нарцисса меня всему учит.

— Хорошо, она же и продолжит твое обучение. Дафна Гринграсс, Теодор Нотт, мы будем рады видеть друзей моего сына в Цитадели этим летом.

*

Поттера выписали из больничного крыла в тот же день, Нотт по настоянию мадам Помфри еще сутки был вынужден валяться в койке, после чего присоединился к друзьям. Какие бы приключения ни выпали на их долю, но экзамены в конце мая еще никто не отменял, а потому надежда сбежать домой пораньше провалилась.

Прошло целых две недели, прежде чем утихла газетная шумиха. Эти две недели были одними из самых тяжелых в жизни Гарри. Фанаты Мальчика-Который-Выжил, которые вроде бы отстали еще в сентябре, снова оживились, многие другие ученики были сильно заинтересованы в том, что там произошло…

В общем, Поттеру пришлось отсиживаться или в библиотеке, или в Выручай-Комнате, или в своих покоях. Там мальчик воспользовался советом Дафны и рассказал. Однако, этот совет был, скажем так, не самым лучшим — все возжелали узнать подробности, и мальчику пришлось позорно бежать с поля брани. Может, кто-то считает, что известность — это прекрасно. Гарри Поттер мог с уверенностью сказать, что быть известным широким массам — худшее, что может произойти с живым и здоровым человеком.

Хорошо, что это быстро закончилось. Гарри вздохнул, прикрывая глаза и опираясь плечом о стену. Если бы это продлилось еще…

Чувство опасности проснулось и просто взвыло, заставляя мальчика броситься ничком на каменный пол. Тело, как обычно, сработало быстрее разума, из рукава вылетел короткий метательный нож и со звоном отскочил от физического щита…

И тут Гарри осознал, что рядом с ним никого нет. Вернее, он никого не чувствует и не видит, но ведь его атаковал маг!

Мощный Конфринго ударил Гарри в грудь и взорвался в нескольких дюймах от тела, блокированный защитным амулетом. Поттер ухмыльнулся, игнорируя ожог от расплавленного металла на руке, и ударил Параличом, ориентируясь на траекторию заклятия и вероятный маневр в коридоре.

Гарри попал, он почувствовал, как заклятие достигло цели. И ничего. Прыжок в сторону — мимо Поттера пролетела белая молния разоружающего. «Щита не было, что же блокировало магию крови?» — задумался слизеринец, отвечая собственным разоружающим. Экспеллиармус взорвался облачком белых искр, подтверждая попадание, и Поттер атаковал убийцу двойным Огненным Шаром. Это не Квиррелл, которого было интересно взять живьем до поры, до времени. Этого можно и сжечь.

Странный защитный артефакт, полностью скрывший ауру, справился с заклинанием, способным сжечь дотла в мгновение ока бронетранспортер (такой инцидент имел место быть), и даже не изменил энергетического фона, вернее, никак не показал, что серьезно нагружен!

— Как интересно, — глаза Поттера засветились багровым светом. Взмах рукой — и диагностическое заклятие показало сильный рунный барьер, закрывший коридор.

Убийца снова атаковал, но Гарри не стал ждать, пока его убьют. Рывок с Ускорением — и вот его пальцы нащупали сквозь мягкую ткань чье-то плечо. «Правое», — с ходу определил мальчик, прикинул габариты и ударил убийцу под дых. Локоть тут же взметнулся вверх, встречая подбородок противника, рука, схватившая врага за плечо, вцепилась в ткань и рванула в сторону…

Поттер присвистнул — на полу перед ним растянулся стонущий, оглушенный и дезориентированный Лонгботтом, а в его руке серебрилась та самая мантия-невидимка, которую он не успел приватизировать в ночь глупой ошибки Гермионы.

— Эннервейт, — Гарри не позволил гриффиндорцу потерять сознание.– Я не могу понять, Лонгботтом, ты что, самоубийца?

Невилл тут же отполз на заднице назад, с суеверным ужасом глядя на слизеринца. Гарри мысленно чертыхнулся — он сбросил блокировку, а значит, его глаза сейчас красивые такие, красные очень, а зубам позавидует большая белая акула.