Подобная Сильмариллу (СИ)

- Ничего не вышло, - с горечью сообщила я Элронду, который, наверное, ждал пока я вернусь к себе, так он быстро появился. – Он даже не захотел поговорить. Кольцо уже изменило Исилдура и будет менять его дальше. Все это очень плохо.

- Если мы ничего не сможем сделать, - заключил Полуэльф, - следует просто уйти и продолжить жить своей жизнью. Пусть люди пока что сами разбираются со своими несчастьями. У нас достаточно ран от этой войны. Не представляю, сколько Эльдар уедет теперь на Запад. Мы сами должны это пережить.

- Всякий раз, когда я думала, что Саурон не появится еще долго, - печально усмехнулась я, - он возвращается в Средиземье с новыми силами. Но, может, потеря кольца повлияла на него сильнее, чем развоплощение в Нуменоре, и в этот раз он действительно надолго пропал?

- Стоит на это надеяться, - мрачно проговорил Элронд. – И стоит собрать наш совет и обдумать, что следует делать дальше с людьми и следует ли что-то делать вообще. Эта война слишком больно ударила по Эльдар. Не знаю, когда мы полностью оправимся и оправимся ли совсем. Время подсчитывать потери.

На это я только кивнула. Я знала, что если мы и оправимся, то уже точно не забудем.

Когда Элронд ушел, с тяжестью на сердце я вспомнила еще об одном горе. Сказал ли кто Трандуилу, что его отец мертв? Этого я не знала, но все поняла по его лицу, когда вернулась в госпиталь. И я даже обрадовалась. У меня не было сил еще и на это. Я легла рядом со своим женихом на кровать и обняла его, слушая его тихие всхлипы, и на моем сердце была не меньшая тяжесть. В тот день я в первый и единственный раз слышала, как Трандуил плакал. Я не ожидала, что теперь Орофер станет мне близким другом или отцом, но радовалась тому, что между нами все наладилось, и мне было безумно жаль, что король Зеленолесья закончил свою жизнь где-то в гари и пепле Мордора. А Гил-Галад? Все его неверные поступки были продиктованы только лишь наивностью и мягкосердечием. Он не заслужил такой страшной смерти. А я даже не смогла с ним попрощаться.

С этими печальными мыслями, слушая молчаливые рыдания своего жениха, перешедшие потом просто в стоны, а потом в молчание измученного больного, погружающегося в сон, я сама уснула. И в первый раз за много лет сон мой был настолько глубок, что ни один кошмар не смог прорваться в него, и мне как никогда было жаль возвращаться в настоящий мир, чтобы продолжать исполнять свой долг.

Ни одна Эпоха не началась еще для меня хорошо. Наступившая Третья Эпоха не стала исключением.

Конец второй части

========== 3.1. Так не бывает ==========

Всем известно, что Третья Эпоха стала последней для Эльдар в Средиземье. На всем ее протяжении мы медленно уходили в прошлое, как герои забытых легенд, как великие владыки Первой Эпохи, и Три Кольца охраняли наш покой и помогали отстраниться от мира. Если взглянуть на исторические хроники Предначальных дней или Первой Эпохи, то можно заметить, что основными участниками, главными героями всех тогдашних событий были Эльдар, хотя роль людей тоже не была малой, и они многое дали этому миру. Все изменилось во Вторую Эпоху, когда великий Нуменор набрал мощь и достиг своего рассвета, а потом и заката. Мы стали медленно уходить на второй план. Что осталось на нашу долю в Третью Эпоху? Воспоминания о былом величии, попытки сохранить мир таким, каким мы его знали в годы далекой юности, и бесконечная светлая печаль от невозможности этого сделать. Даже мудрейшие из нас, даже будущие участники Белого Совета ветшали, стремительно уносились в прошлое, не в силах вынести того, что готовил новый мир. Третья Эпоха ознаменовала наш закат.

Однако, это не значит, что мы были несчастны. Да, уже в начале Эпохи самые мудрые из нас понимали, что конец времени Эльдар уже близится, уже чувствовали усталость, но в большинстве своем эльфы были счастливы, оставаясь на своем месте. Как и раньше, в хорошие годы я старалась не думать о смущающих меня вещах и поэтому была одной из тех беззаботных счастливцев.

В те годы мы отдалились от людей. Смерть Элендила и слабость Исилдура перед Единым Кольцом привели к тому, что государства бывших нуменорцев Гондор и Арнор остались сами по себе, так же, как и наши Линдон, Ривенделл, Лориэн и Зеленолесье. Я всеми силами старалась не разочаровываться в людях. Всякий раз, чувствуя горечь за какой-нибудь поступок младших детей Эру, я вспоминала Чертоги Мандоса и то, чему они меня научили, и успокаивалась. Я верила, что Клинок, что был сломан будет перекован, и верила не зря. Я не переставала любить людей, хотя мне и говорили, что это напрасная любовь, и что люди слишком плохо показывали себя в последние столетия. С этим, увы, я не могла не согласиться, но моя надежда была сильна. Я всегда любила надеяться до последнего.

Впрочем, вовсе не люди занимали большую часть моих мыслей. Еще до того, как на Зеленый Лес пала тьма, и жители соседних земель стали называть его Лихолесьем, до того, как в Средиземье пришли Истари, до того, как владения лесного короля уменьшились, а власть Дол Гулдура увеличилась, на мою долю выпало немало счастья. Когда боль от потери близких на войне уменьшилась, когда дела, не терпящие отлагательств, были выполнены, было сыграно две долго ожидаемые эльфийские королевские свадьбы. Я не ждала свою свадьбу с Трандуилом так, как ждала свадьбы Элронда и Келебриан, и, наконец, она случилась, и была одним из самых радостных событий за прошедшие годы.

Мы с Трандуилом поженились двумя годами позже, в такой же прекрасный летний день. Наша свадьба была роскошной и помпезной церемонией, вовсе не такой, как когда я выходила замуж в первый раз. Это было само собой разумеющимся – я выходила замуж за короля эльфийского государства, а не за простого кузнеца и друга короля, коим казался тогда Аннатар. Я радовалась тому, что выхожу замуж за любимого, как девчонка, и все-таки это чрезмерное вопиющее богатство мне не понравилась, заставляя вспомнить Ангбанд и королевский дворец при Ар-Фаразоне, где все было устроено по вкусу их владельцев. Мне не нравилась безотчетная любовь Трандуила к роскоши, которая вызывала у меня такие неприятные воспоминания. Саурон всегда, как и я, более стремился к простоте, но была у моих бывшего и настоящего мужа одна страсть на двоих – ювелирные украшения из золота и драгоценных каменьев. При Орофере королевский дворец был достаточно скромен, и, слава Эру, мне удалось остановить его переделку, пока дворец не стал чем-то блестящим, как серебряный купол храма Мелькора, и результат перестройки более или менее удовлетворил нас обоих. Впрочем, у всех есть свои недостатки, и любовь Трандуила к блестящим рукотворным безделушкам, к которым я относилась с прохладцей еще с далеких времен Сильмариллов (и именно благодаря им), меня до поры не волновала.

Мало что вообще волновало меня в первое тысячелетие новой эпохи, для этого мы были слишком спокойны и счастливы. Тогда, после исчезновения Саурона, во всех эльфийских королевствах воцарился долгий мир и покой. Все эльфийские владыки понимали, что когда-нибудь зло вернется, но старались не думать об этом темном дне и насладиться тем, что имеют. Галадриэль и Келеборн помогали Амроту править Лотлориэном, и на это место уже тогда пала тень грусти, которая исходила во многом и от несчастного в любви правителя, и от пытающейся прозреть будущее прекрасной и мудрой, но печальной владычицы. Элронд вместе с Келебриан заседали в Ривенделле, и это место стало настолько прекрасным, что любое доброе существо было бы радо назвать его своим домом. Кирдан Корабел держал Гавани, откуда Эльдар отплывали на запад, чтобы уже больше не никогда не вернуться. Мы с Трандуилом почти не покидали Зеленый Лес. Теперь я была королевой, однако титул меня совсем не интересовал. Я не вмешивалась в правление мужа, да и делать мне это было не за чем – внутренние дела король успешно решал сам, что происходило в государствах нуменорцев, нас не интересовало, а другие эльфийские земли жили мирно. Единственное, что мы были все же меньше отгорожены от людей, чем другие эльфийские государства – у нас не было одного из Трех, но зато были людские города в соседях. Однажды я посидела на престоле Трандуила, но огромный трон из дерева и оленьих рогов показался мне жестким и неудобным, и я слезла с него с огромным удовольствием. Странно, может, но титул не интересовал меня настолько, что я далеко не сразу привыкла отзываться на подобающее мне «Ваше Величество». Мне это не было нужно – я всегда была одной из самых знатных жительниц и Валинора, и Средиземья, и я знала это, хотя это и не приносило особого утешения или удовольствия.