Кобыла-охранница (ЛП)

У него в зубах была отличная кость, а у меня — обрубок дробовика. Надо было это исправить. Я тоже взяла кость, только поменьше. Он ударил со всей силы, но я не почувствовала особой боли от удара, вместо этого я встала на дыбы и, схватив его кость копытами, изо всех сил потянула её вниз. Его глаза широко раскрылись, а из шеи потекла кровь, после того как я резанула по ней своей костью, которая, к слову, оказалась пятнадцатисантиметровым когтем. Пони, которые отправились наверх, теперь кричали и мчались по направлению ко мне. Я бы могла спастись бегством, но… я побежала к ним навстречу, распевая песню.

Первый жеребец, бегущий чуть впереди других, получил драконьим когтем в грудь и споткнувшись кубарем покатился вниз. Ближайший из его двух друзей затормозил передо мной при виде того, как его компаньон покатился с лестницы. Наши глаза встретились, и только у меня на лице была ухмылка, когда я поднырнула под него.

Драконий коготь летел впереди меня, рассекая воздух с пронзительным свистящим звуком. Я резко поднялась, отправляя незадачливого жеребца через перила вниз, в кучу костей. Чёрт, да он всё ещё был жив и корчился сейчас там в агонии, пока я ухмылялась в лицо оставшемуся бандюку.

До него мигом дошло, что к чему, и он сиганул через перила за своим дружком. Даже с чуть ли не переломанными ногами он все равно пытался спастись. Но теперь это уже не представлялось возможным, так как, в придачу к его травме, вход уже заблокировала куча пони, пытавшихся попасть в комнату подо мной.

— Она нужна живой, тупицы! За живую больше крышек отвалят!

Кто-то был не в курсе.

Бесстрашный лидер призывавший своих подопечных к моей поимке, посмотрел наверх как раз вовремя, чтобы увидеть мой прыжок. Хотя под ногами что-то приятно захрустело, после приземления мне пришлось потратить пару секунд, чтобы снова прийти в боевую готовность. Единорожка развернула ствол дробовика в мою сторону, на что я ответила затыканием дула драконьим когтем. Прозвучал выстрел, коготь вылетел из дула, как пробка из бутылки, и просвистел в паре сантиметров от меня, а казенник оружия тем временем взорвался прямо в лицо своей владелице. Я схватила магическим захватом искорёженный дробовик, вырвала его из такого же захвата единорожки и ударила им со всего маху ей по тыкве.

Однако, оставались ещё двое здоровенных жеребцов, которые, врезавшись в меня на полном ходу, буквально впечатали в одну из выставочных витрин.

— Давай же, режь ей глотку! — прокричал один из них.

— Но она у нас! — засмеялся второй. Я ухмыльнулась в морду более умного пони. Затем я посмотрела на его дружка, чей нож мог бы сотворить чудеса, если бы он только воспользовался им. Мой рог засветился, ловко выхватывая оружие из ножен, а затем втыкая его снова и снова ему в горло.

— Ебанутая! — завопил первый, отскакивая обратно и приводя своё боевое седло в состояние боеготовности.

Я вошла в З.П.С., и мой рог ярко вспыхнул, когда три телекинетических пули полетели ему в лицо. Его ослепило, и жеребец начал без разбору палить в ту сторону, где стояла я.

На последнем слове песни я перерезала головорезу горло охотничьим ножом. Я почувствовала, как забилось сердце, когда проходила мимо корчащегося, свернувшегося калачиком среди костей жеребца, схватившегося за немаловажную часть тела, ну или за её остатки. Я обыскала тела и (госпожа Удача повернулась ко мне лицом) нашла ещё одну бутылку Дикого Пегаса. Левитируя её рядом с собой, я направилась туда, где Сломоног и Шинкованные-яблочки корчились от ужаса. Сделав глоток из бутылки, я присела между ними.

— Простите, ребята, — сказала я, почувствовав, как чудесное тепло разливается по моим внутренностям. — Они все ещё при тебе? — спросила я жеребца, схватившего себя копытами.

Сказать, что они смотрели на меня с ужасом, значит не сказать ничего.

— Да, это было низко с моей стороны. Горячка боя и все такое… — произнесла я, давая Сломоногу сделать глоток. Он жутко трясся от страха. Затем дала Шинкованным-яблочкам отхлебнуть пару глотков спиртного и продолжила, стараясь звучать разумно:

— Да я знаю, что вам всем очень нужны крышки, но мне тоже пожить хочется. Куча пони заслуживают дерьма, в которое я вляпалась, но вам я такого не желаю. Так что, ребят, буду вам благодарна, если вы расскажете другим пони, что есть и более безопасные виды заработка.

Я отдала Шинкованным-яблочкам несколько целебных зелий, а затем предложила этим двоим выпивку.

— Да, мэм, — пробормотал Сломоног, а Шинкованные-яблочки лишь немного всхлипнул. Не думаю, что ему хотелось проверять, насколько серьёзной была его травма.

— А теперь посидите-ка спокойно, — сказала я, уходя проверить, все ли ценное, включая оружие, пули, амуницию, ножи и даже драконий коготь, прикарманила. Я также прошвырнулась по верхнему этажу, найдя там целую запись и терминал, но последний оказался крепким орешком и… ушел в глубокую блокировку. Дерьмо. Терминалам нужно быть проще. Я нашла шину в комнате охраны и помогла Сломоногу наложить её на одну из его ног, а другому жеребцу дала ещё одно лечебное зелье.

— Ну, берегите себя, — сказала я, вставая со стоном. Я посмотрела на то, что я экспроприировала у охотников за головами, попутно напевая себе под нос, и поскакала к выходу. Весь мир качался, а я пела и качалась ему в ответ.

Тут я услышала, как Сломоног сказал другому:

— Она ещё тот херов монстр, когда напьется.

— Заткнись! Хочешь, чтобы она вернулась?!

— Ох, Селестия, прикончите меня. Пристрелите меня немедленно, — простонала я, растянув лицо по матрасу. После столь удачной зачистки разграбленного музея (в том числе и от нежданных налётчиков) и возвращения своих вещей, я должна быть вполне довольна собой. Однако, я вернулась в Капеллу изрядно пьяной. Крестоносцы, которые прошлой ночью обнаружили меня, горланящую пьяные песни, сейчас, наверное, решили воспользоваться моим похмельем, и принялись болтать друг с другом на ушераздирающем уровне громкости.

— Три крышки за патрон, — твёрдо заявила кобылка за прилавком, — или стреляйся своими. Священник может и уменьшит твои мучения задаром, но у меня здесь не богадельня.

«Эта юная леди однажды возглавит Искателей.»