Песнь сауриалов

— Она закрыта! — зло прошипела Оливия. — Это дверь в одну сторону. Почему ты не сказал мне, что я попаду в ловушку?

Путеводец удивленно поднял брови.

— Я не знал, Оливия. Действительно. Он рассмеялся.

— Что, черт побери, смешного? — возмутилась хафлинг.

— Парадоксально, — объяснил Путеводец. — Я думал, что Эльминстер верит мне, но он слишком хорошо знает меня и предпринял меры предосторожности. Он должен был сделать одностороннюю дверь, чтобы поймать того, кто попытается помочь мне бежать.

— Не понимаю такого юмора, — холодно сказала Оливия.

— Оливия, Оливия. Я же говорил тебе. Путеводный камень преодолеет любую преграду, которую Эльминстер мог поставить, чтобы не дать мне покинуть эту комнату. Даже в кошмарном сне мудрецу не могло присниться, что ты найдешь камень и принесешь его мне.

— Ты снимешь тяжесть с моей души, если прямо сейчас мы смотаемся отсюда с помощью этого камня, — сказала Оливия.

Путеводец медленно покачал головой.

— Мы покинем это место после того, как арферы примут решение. Не раньше и не позже, — сказал он, положил камень на стол и взял флейту.

Оливия прислонилась к стене около двери и тяжело сползла на пол. Путеводец заиграл походную песню.

Хафлинг понюхала воздух. Выход из комнаты был закрыт волшебной преградой, но это не помешало запаху свежеиспеченного хлеба проникнуть в камеру. В желудке Оливии заурчало.

— Следовало поплотнее позавтракать, — пробормотала она.

В коридоре послышались приближающиеся шаги.

— Может, это стражники несут тебе еду? — спросила Оливия.

Путеводец опустил флейту.

— Что ты говори… — Бард остановился на полуслове, когда открылась дверь.

Низко наклонившись, в дверь протиснулся огромный зеленый ящер в обгоревшем халате. Из небольшой раны на его голове текла кровь, чешуйчатые лапы почернели и были покрыты пузырями.

Оливия замерла на месте, стараясь не привлекать внимания. Бард схватил со стола путеводный камень и отошел от двери.

— Стой, где стоишь! — приказал он чудовищу. Запах свежеиспеченного хлеба стал еще сильнее.

Оливия вздохнула. В ее голове промелькнула неясная мысль.

Услышав вздох хафлинга, ящер повернулся и показал на нее когтистым пальцем.

— Не трогай ее, — рявкнул Путеводец. — Отойди от него, Оливия. Очень медленно, — сказал он шепотом.

— Все в порядке, — сказала Оливия, выказывая такую храбрость, которой Путеводец никогда не мог бы у нее заподозрить. — По крайней мере, мне кажется, что все в порядке, — прибавила она. Она медленно потянулась и притронулась к рукаву ящера.

— Ты друг Дракона? — с надеждой спросила она.

Зверь посмотрел на нее, как будто пытаясь понять смысл вопроса, но ничего не ответил.

Оливия вздохнула.

— Конечно. Дракон понимал нас благодаря своему родству с Элией.

Хафлинг повернулась к Путеводцу.

— Не думаю, что ты говоришь по-сауриальски, Путеводец? — спросила она.

Тот с подозрением посмотрел на зверя.

— А что заставляет тебя думать, что этот монстр — сауриал? Он ничуть не похож на Дракона.

Подняв глаза к небу, хафлинг пробормотала:

— Люди!

Она разочарованно посмотрела на Путеводца.

— Я не похожа на тебя, — возразила она. — А ты не похож на Элию, но мы все из Королевств. А почему ты думаешь, что все сауриалы похожи на Дракона?

Путеводец кивнул, признавая правильность слов Оливии.

— Допустим, это сауриал. Но почему?

— Только две вещи пахнут, как свежевыпеченный хлеб. Свежевыпеченный хлеб и разозленный сауриал.

— Потому что этим запахом они выражают свой гнев, — продолжил Путеводец, вспомнив рассказ Элии о запахах Дракона.

— От него больше не пахнет хлебом. Надеюсь, это значит, что он успокоился, — сказала Оливия.

— Да, но что его так разозлило? — спросил Путеводец. — И что он здесь делает?

— Похоже, что кто-то пытался его поджарить, — сказала Оливия, показывая на обгоревшую одежду и обожженные лапы зверя. — Думаю, что от этого можно разозлиться.

Зверь вытащил из рукава халата серебряный медальон на шелковом шнуре и протянул его Оливии.

— Это мне? — спросила она. Ее глаза радостно заблестели.

Ящер постучал по медальону когтем.

Заметив рисунок на сверкающем металле, Оливия широко раскрыла глаза.

— Путеводец, здесь нарисован Дракон! — заявила она, показывая медальон Барду. — Очень похоже на него. А вот и его меч, ну тот меч, который Элия потеряла в прошлом году в битве с Фальшем. Этот парень знаком с Драконом, — прибавила она, тыкая пальцем в ящера.

— Дракон в «Старом Черепе» вместе с Элией, — сказал Путеводец. — Если этот сауриал-переросток его друг, почему не зашел поднять с ним кружку? Что ему нужно от нас?

— Может быть, Элия и Дракон отправили его нам на помощь, — предположила Оливия, случайно сунув медальон в карман рубашки.

Путеводец задумался.

— Погоди! — хлопнул он себя по лбу. — Незачем играть в отгадки. Камень содержит переводящее заклинание.

Путеводец положил флейту на стол, взял в вытянутую руку камень и спел гамму до-минор. Оливия зачарованно смотрела на то, как камень начал излучать свет. Путеводец оказался окружен желтым сиянием.

Бард и ящер молча смотрели друг, на друга, Оливии показалось, что это тянулось целую вечность, хотя на самом деле не больше минуты. Она чувствовала запахи, исходящие от Путеводца и от зверя. Когда ей это надоело, она решила напомнить им о своем присутствии и спросила:

— Ну?

— Зверя зовут Грифт, — наконец объяснил Путеводец. — Он искал Дракона, но не смог обнаружить его при помощи волшебства.

— Это из-за того, что Дракон рядом с Элией, и поэтому их обоих закрывает ее защищающее от волшебного обнаружения заклинание.

— Несомненно, — кивнул Путеводец, — Грифт знает, что ты друг Дракона, поэтому искал тебя, потому что надеялся, что ты поможешь ему найти Дракона.

Грифт переместился в башню прямо из своего уровня, но очевидно кто-то принял его за врага и напал на него. Чтобы никто не смог его преследовать, он построил в коридоре стену изо льда.

— Давай отправим его к Дракону, пока лед не растаял, — предложила Оливия.

— Не торопись, — ответил Путеводец. — Я смогу объяснить страже, что он не представляет опасности.

— Думаешь, они поверят тебе? — с тревогой спросила Оливия.

Путеводец нетерпеливо махнул рукой, чтобы Оливия помолчала, и продолжил разговор с сауриалом Грифтом.

Оливия фыркнула и прислонилась к стене. Она искренне надеялась, что этому странному Другу Дракона удастся уговорить Путеводца бежать, и поскорей. Она нервничала все больше и больше, хотя не могла сказать, что было этому причиной.

Чтобы чувствовать себя в относительной безопасности, она прикрыла дверь и заперла ее с помощью отмычки. Если невозможно бежать, то ей хотелось сделать так, чтобы невозможно было кому-нибудь или чему-нибудь проникнуть внутрь.

Следуя по кровавой дорожке, которую оставил раненый Грифт, Кайр едва не врезалась в волшебную ледяную стену, которой зверь перекрыл коридор. Она была особенно восприимчива к холоду — к несчастью Грифт знал об этом. Вздрогнув, она отпрянула от стены.

Полуэльф не знала доподлинно, что привело Грифта в Башню-на-Ашабе, но навряд ли он искал здесь ее. Казалось, что увидев Кайр, он был удивлен не меньше ее. Она должна захватить или убить его, пока не поздно.

Прошла минута, пока Кайр не согрелась достаточно, чтобы здраво рассуждать и уверенно двигаться. Вложив меч в ножны, она вытащила из кармана туники свиток с заклинанием. Она планировала воспользоваться им для того, чтобы вытащить Безымянного Барда из его камеры, но важнее было разобраться с Грифтом.

Развернув свиток, она приготовилась прочитать заклинание. В этот момент в коридоре появился Лорд Морнгрим с тремя вооруженными стражниками. Все четверо держали в руках мечи.

— Что происходит? — воскликнул Морнгрим. — Я слышал чье-то рычание.