Гинунгагап

    -Ерунда, - заявила она слегка дрожащим голосом. - Тысяча причин могла помочь вам увидеть валькирию, это же не значит, что Рагнарок...

    -Назови хоть одну! - резко прервала другая белка. - Хоть один случай, когда смертные нас видели!

    -А быть может, сама Гудрун что-то не так сделала?

    -Или ее конь!

    -Глупости, так не бывает!

    -Чушь!

    -Рагнарок, мой хвост!

    -Ага, ага, две мыши свалились к нам из Мидгарда - конец света грядет!

Одна из белок - пожилой серебристый самец - решительно вскинул лапки, призывая к вниманию.

    -Тихо! - рявкнул он. - Всем заткнуться! - зеленые глаза бельчонка обратились к Гаечке. - Мышь, ты сказала, что замерзший дом провел в айсберге тысячу лет? Но ведь это значит, тот викинг отдал концы десять веков назад, а не вчера! Какого хрена валькирию за ним лишь сейчас отправили?

    Все умолкли и с изумлением уставились на говорившего. Гаечка, пораженная не меньше, в полном недоумении покачала головой.

    -Ты прав. Я ничего не понимаю.

    -А может, он тогда и не умер? - робко заикнулась рыжая белочка. - Замерз и уснул... А как под лед провалился, так и....

    -От него один скелет сохранился, - возразила Гайка.

    Все переглянулись, но продолжить разговор не успели: дверь с треском сорвало с петель и в зал, спиной вперед, влетел Раттатоск. Грузно упав на пол, он несколько раз перекатился, врезался в стол и остался лежать неподвижно. Пораженные белки, все разом, обернулись ко входу.

    Оттуда, сквозь неровную дыру, на них смотрел одноглазый, дымчато-белый ворон. Ни у птиц, ни у млекопитающих, ни у рептилий, Гаечка такого не видела - зрачок ворона был вытянутым треугольником, направленным острой вершиной вниз. Удивление даже помешало мышке обратить внимание на мертвую тишину, повисшую в зале.

    Ворон еще несколько мгновений пристально разглядывал грызунов. Остановил взгляд на Гайке - помедлил - затем рывком, с негромким хлопком расправил крылья и пропал из виду. Последнее, что успела заметить Гайка - тело Рокфора, безвольно повисшее в птичьих когтях.

    -РОККИ!!! - закричав от ужаса, Гайка бросилась к дверям, белки точно так же метнулись к неподвижному Раттатоску. Выскочив на ветку, изобретательница беспомощно оглянулась - хищника и след простыл, вокруг лишь мирно колыхались сочные зеленые листья. Упав на колени, мышка прижала ладони к вискам и зажмурилась. чтобы не кричать.

    -Рокки... - Гаечка чувствовала: еще немного, и сердце не выдержит. Из самых глубин разума, сокрушая все барьеры, кровавой волной подымалось горе, влажное, холодное, как внутренности лягушки. Если Рокфор... Если его больше... Если...

    -Нет!!! - закричала Гайка, не в силах смириться. - НЕТ!!! Он жив!!! Ты жив, Рокки!!! Жив!!!

    Рывком вскочив на ноги, она дико огляделась. Ворон. Одноглазый белый ворон. Спутники Одина, Хугин и Мунин, были черными, как и все вороны: белым, да еще и одноглазым, мог быть лишь сам Один. Отец Богов и Людей. Покровитель Повешенных. Один, Вотан, Игг-Страшный, Бёльверк-Злодей, Грим и Ганглери, Херьян и Хьяльмбери, Текк и Триди, Туд и Уд, Хар и Хельблинди; Санн и Свипуль, Саннгеталь и Бильейг, Бальейг и Фьёльнир, Хертейт и Хникар, Гримнир и Грим, Глапсвинн и Фьёльсвинн, Сидхётт, Сидскегг, Сигфёдр, Хникуд, Альфёдр, Вальфёдр, Атрид и Фарматюр, Яльк и Кьялар, Трор и Видур, Оски и Оми, Явнхар и Бивлинди, Гёндлир и Харбард, Свидур и Свидрир... Многоликий, таинственный бог мудрости. Разве боги мудрости едят австралийских мышей?

    Гаечка ощутила легкое облегчение: по крайней мере, смерть в животе у хищной птицы Рокфору наверняка не грозила. Значит, еще есть время... Перехватить!

    Не колеблясь ни секунды, Гайка бросилась к многомильному обрыву на краю ветки и, с разгона, прыгнула в пропасть. Йиггдрасиль пронзает Асгард в самом центре, золотые чертоги Вальхаллы вздымаются вокруг его чудовищного ствола. Самый быстрый путь к Одину - вертикально вниз...

    Ветви Древа росли достаточно свободно, чтобы между ними лавировать. Вытянувшись в струнку, прижав лапки к бокам для минимального сопротивления, Гайка падала в бездну. Ветер бил в лицо, сушил слезы, гигантские зеленые листья проносились по сторонам. Основание Древа, где нестерпимо сияла крыша Золотого Чертога и плескались радужные водопады, все так же тонуло в дымке, казалось - расстояние совершенно не уменьшается. Минута текла за минутой, Гаечка постепенно успокаивалась и начинала трезво оценивать обстановку.

    Логика, ничего кроме логики. Эмоции в сторону. Один, конечно, похитил Рокфора, чтобы его допросить: вероятно, ему так же, как и всем прочим любопытно, что позволило смертным заметить валькирию. Тем не менее, никакого особого значения этому происшествию, он, очевидно, не придает, иначе схватил бы и Гайку за компанию. Какой отсюда вывод? Первое: вызнав у Рокки все, что тот знает, Один может попросту прихлопнуть «грызуна из Мидгарда», который ничего для него не значит. Второе: если Гаечка успеет добраться до грозного бога прежде, чем тот прихлопнет Рокфора, есть заметный шанс, что Один поддастся на ее мольбы и отпустит ничего не значащих грызунов живыми - ключ как раз в том, что Спасатели для него малоинтересны и мелки. Оставалось лишь надеяться, что ускорения свободного падения для Гаечки окажется достаточно, чтобы успеть...

    -Хватайся за шерсть! - крик справа вначале показался мышке бредом. Моргнув, она огляделась и чуть не проглотила язык: вниз по стволу Йиггдрасиля, со скоростью гоночного болида мчался Раттатоск.

    -Попытайся подрулить ближе к стволу, я спасу! - крикнул бельчонок, заметив, что Гайка на него смотрит. Мышка с большим трудом улыбнулась.

    -Я не погибну! - крикнула она, лавируя между ветками. - У меня складные крылья за спиной! Спасибо, что хочешь помочь! Я должна найти Одина прежде, чем он убъет моего друга!

Раттатоск бросил на изобретательницу не самый приветливый взгляд, продолжая бешенную скачку по ветвям.

    -Отсюда до Вальхаллы падать еще месяц! - крикнул он.

    -Месяц?! - от изумления Гаечка на миг потеряла концентрацию и задела широкий лист. Вскрикнула, ее завертело в воздухе и бросило прямо на ствол, но, к счастью, Раттатоск в громадном прыжке успел подхватить мышку и, не спеша, избегая опасного для Гайки ускорения, погасил свою скорость, совершая все более короткие прыжки. Прошла почти минута, прежде чем бельчонок, наконец, остановился и тяжко перевел дух.

    -Откуда вы свалились на мою голову? - спросил он с чувством, поставив Гайку на ноги и усевшись напротив. - Сначала твой толстый друг отводит меня в сторону и начинает что-то нести о перевернутом дереве, затем ни с того, ни с сего, появляется Одноглазый и дает мне такого пинка, будто я крыса, а не такой же бог, как он сам! - Раттатоск гневно фыркнул. - А стоит придти в себя, дочь напрыгивает на лицо и орет, что мышь из Мидгарда с горя в пропасть сиганула, спасай кричит, лови!

    -Один похитил моего друга, - тихо сказала Гаечка. Бельчонок нахмурился:

    -А я думал, он их уж досточно насобирал...

    -Их? - не поняла изобретательница. Раттатоск кивнул.

    -В точку, подруга. Вы нынче не первые.

Повисла тишина.

    -То есть, как, не первые? - осторожно спросила Гаечка. От волнения у нее вся шерстка встала дыбом, а хвост просто застыл. Бельчонок криво усмехнулся.

    -Да так. Прошлым вечером я видел, как Одноглазый нес в когтях парочку грызунов, издали их за бельчат даже принял...

    -Каких грызунов?! - чуть не закричала Гаечка.

Раттатоск вздохнул.

    -Коричневых, с полоской вдоль спины. Кажись, бурундуками зовутся - я раньше не видел, в Асгарде такие не водятся.

Мышка судорожно стиснула коготки.

    -Ратта... Добрый Ратта... Куда Один нес добычу?

Бельчонок промолчал. Гайка умоляюще сложила ладони перед грудью.

    -Я должна знать! Куда их несли?