Дракон и Джинн

Тем не менее Джим и Энджи продвигались вперед, переходя из одного воздушного потока в другой, поднимаясь с теплым восходящим слоем очередного потока и опускаясь с его холодным нисходящим слоем. Джим парил молча, давая Энджи возможность освоиться с новым для нее способом передвижения. Первой возобновила разговор Энджи.

– Мы летим не в том направлении, – сказав ла она.

– Приходится делать крюк, чтобы лететь по ветру, – ответил Джим. – Крюк не так и велик. Наши крылья сродни парусам, и мы должны управлять ими, чтобы поймать ветер. Мы летим в Малверн по дуге.

Опять наступило долгое молчание. Джим и Энджи перемещались из одного теплого воздушного потока в другой, набирая высоту там, где видневшиеся темными пятнами деревья внизу отражали тепло, нагревая воздух. Наконец Энджи заговорила снова.

– Никогда не прощу тебе этого, Джим, – сказала она, правда, на этот раз спокойным голосом. – Никогда в жизни. Надо же догадаться столкнуть меня с башни. Я могла разбиться насмерть.

– Я знал, что этого не случится. Как не случилось и со мной при моей первой попытке. Ты не разбилась бы, даже если бы захотела. Твое тело среагировало инстинктивно, как происходит с птенцом, вытолкнутым матерью из гнезда.

– Все равно никогда тебе этого не прощу, – сказала Энджи. – Хотя это здорово. Мне нравится летать. Почему ты не превращал меня в дракона раньше?

– Знал, что ты не захочешь прыгать с башни.

На самом деле все было, конечно, не так. Просто подобная мысль даже не приходила Джиму в голову. Но Энджи вроде бы сменила гнев на милость, и не стоило выводить ее из этого состояния.

– Тебе действительно нравится?

– Конечно, – сказала Энджи. – А знаешь, мне совсем не холодно, хотя должно быть совсем наоборот.

– Драконы не боятся холода, – пояснил Джим. – Они плохо переносят жару, я убедился в этом на собственной шкуре. Потом, мы же летим по ветру, а не против него.

– Подумать только, теперь мы сможем летать всюду вместе.

Джим никогда и не мыслил об этом. Он все еще обдумывал все «за» и «против» такой перспективы, когда впереди показался замок Малверн. Оставался длинный планирующий спуск, и они с Энджи сядут на башню замка.

Как и в Маленконтри, караульную службу на башне замка Малверн нес всего один человек, вооруженный кроме меча еще и копьем. Видимо, оружие не явилось для караульного подспорьем, так как, завидев приближающихся драконов, он все более и более цепенел, пока ужас не приковал его к месту.

И все-таки, когда Джим и Энджи с грохотом приземлились на расстоянии пятнадцати футов от караульного, он нашел в себе силы издать отчаянный вопль, даже близко не напоминавший тот показной крик, которым встречали Джима его люди, – юркнуть в люк и броситься вниз по каменной лестнице.

Послышался удаляющийся топот, где-то хлопнула дверь, снова открылась, и наконец снизу раздался громкий голос Геронды:

– Кого это еще черт принес?

Глава 5

Послышались торопливые шаги – кто-то подымался по лестнице. Наконец в люке показалась Геронда с оружием, явно позаимствованным у караульного. Она выбралась на крышу, держа в одной руке копье, а в другой – обнаженный меч. Геронда уставилась на незваных гостей.

– А, драконы! Вы не туда попали. Вам нужен Маленконтри. Это двенадцать миль к западу. – Геронда подняла меч в нужном направлении.

– Это мы, Геронда, – поспешил сообщить Джим и тут же вернул себе и Энджи человеческий облик. Геронда опустила оружие.

– Вы? – Геронда не сразу пришла в себя. – И ты тоже дракон, Анджела?

– Это Джим постарался. Впервые оказалась в таком наряде, – произнесла Энджи с ноткой самодовольства в голосе. – Получила большое удовольствие. Но, черт побери, зачем тебе копье и меч? Неужели ты надеялась справиться с двумя драконами?

– Я бы заставила их крепко подумать, прежде чем еще раз появиться здесь, – сказала Геронда. – Так ты говоришь, Джим обратил тебя в дракона и вы решили прилететь ко мне?

– Как раз наоборот, – сказала Энджи. – Мы собрались нанести тебе визит и решили лететь вместо того, чтобы скакать верхом. Так быстрее.

– Очень мило, что вы вспомнили обо мне, – начала Геронда, но ее прервал шум на лестнице.

Из люка показался высокий длинноносый чернявый человек. Это был Бернар, начальник стражи Малверна. Он держал за шиворот караульного.

– Вздернуть его, миледи? – спросил Бернар у Геронды, выбравшись с караульным на крышу. – Он оставил свой пост и трусливо бежал от неприятеля.

– Полагаю, – сквозь зубы произнесла Геронда, – о такого никчемного стража не стоит и руки марать... Хотя он нам больше не нужен, раз у него кишка тонка.

Караульный, который и так находился в полуобморочном состоянии, услышав приговор Геронды, совершенно обмяк и не падал только потому, что Бернар продолжал держать его за шиворот. На выручку караульному пришел Джим:

– Если ты не против, Геронда, я хочу заступиться за этого парня. Думаю, он оставил свой пост, завидев нас, с единственной целью предупредить тебя об опасности. Поэтому он и убежал так стремительно.

– Полагаю, у него и в мыслях такого не было, – ответила Геронда, все еще зло поглядывая на чуть живого стражника, повисшего на руке Бернара.

– Почему же, – поспешила вмешаться Энджи, – с твоего позволения, Геронда, я хочу сказать, что, прежде чем скатиться по лестнице, он кричал что-то вроде «Миледи в опасности».

– Так уж и кричал, – недоверчиво проговорила Геронда. – Что-то на него не похоже. Ладно, Бернар, убери его. Пришли другого. А что касается этого, оставь его на три дня без еды. Пусть хорошенько подумает, как надо нести службу.

Бернар поволок стражника вниз.

– Может быть, спустимся в мою комнату? – предложила Геронда. – Заранее прошу прощения за ее убранство, Анджела. В большой зал мы пройдем позже. Вы, кажется, хотите побеседовать со мной наедине. По правде говоря, я и сама собиралась в Маленконтри, чтобы встретиться с вами.

Все трое отправились вниз по лестнице. Комната Геронды, как и комната Джима с Энджи в Маленконтри, располагалась в верхней части башни, но удобствами и интерьером вполне соответствовала стандартам четырнадцатого века. Бедность обстановки сразу бросалась в глаза. Правда, в комнате имелся большой камин, в котором весело потрескивали дрова, а в окна были вставлены стекла, в преимуществе которых Геронда убедилась, побывав в Маленконтри, и которыми обзавелась сразу же, как только собрала деньги.

И все-таки в комнате было неуютно. Может быть, решил Джим, тому виной жесткие стулья и пол без подогрева. Так или иначе, комната Геронды явно уступала их комнате в Маленконтри.

Зато бросалась в глаза неожиданно большая кровать с балдахином на четырех столбиках, с которого ниспадал полог, призванный защищать от холода отошедшую ко сну госпожу.

И конечно, следовало отдать должное слугам. Они были вышколены наилучшим образом, что в известной мере скрадывало разницу между Маленконтри и Малверном. Не успели Геронда и ее гости сесть, как в дверь постучали и в комнату, получив соизволение Геронды, вошел слуга с печеньем, вином и водой, принесенными из буфетной. Он вопросительно посмотрел на Геронду и, вторично получив ее одобрение, поставил принесенное на стол.

– Теперь оставь нас одних и не появляйся, что бы ни случилось, – бросила ему Геронда.

– Слушаюсь, миледи, – повиновался слуга и, не переставая кланяться, попятился к выходу, пока не исчез за дверью.

– Как я уже говорила, я хотела поехать в Маленконтри, – сказала Геронда, после того как вместе с гостями отдала дань печенью и смешанному с водой вину. – Но может быть, лучше вы первыми расскажете о цели своего визита?

– Нет-нет, – торопливо произнесла Энджи. – Говори первой.

– Хорошо... – начала Геронда и ненадолго задумалась. – Конечно, не мое это дело – говорить за сэра Брайена. Он рыцарь и благородный человек и может сам о себе позаботиться. Не сомневаюсь, он сказал вам, что больше не стоит касаться некой проблемы. На именно ее я и хочу обсудить с вами.