В тени от битвы (СИ)

Лимас вздрогнул и обернулся в её сторону.

Один из разбойников придерживал Тии руки за спиной, а она, извиваясь, пыталась его укусить. Словно по команде, остальные разбойники замерли неподалёку.

– Советую добровольно сдаться, - заявил главарь. - Я всегда был уверен, что плен лучше смерти. А нам вполне хватит ваших коней.

– Забери вас Ночь! - яростно воскликнул Лимас, швыряя меч на землю. Тия бессильно повисла на руках разбойника и заплакала.

– Ну-ну, сразу Ночь, - ухмыльнулся главарь. - Свяжите его, ну! Слезай, слезай! - прикрикнул он на Лимаса. Тераик спрыгнул с коня, ещё раз оглянувшись на Тию.

– Не переживай, - негромко сказал он ей. - Мы доберёмся до Цитадели.

– Но может быть поздно, - прошептала Тия, закрывая глаза.

3

Тайна тела Хозяина

Бару пытался решить, чего же больше в Мараате сейчас, страха или твёрдой решимости, и никак не мог прийти к какому-то выводу. Командир гвардии выполнил все его указания, касающиеся Марила и Наймиры Ат Лавов, и ничем не показал, что король, оказавшийся Лордом Тени, это как-то достаточно странно и не совсем здорово. Сакара Мараат явно не оказался из тех, кто падает в обморок от одного упоминания о Силе Ночи. К тому же, могущество Бару, в котором он успел убедиться, явно толкало его на мысль о дальнейшем верном служении.

Вообще-то в планы Бару не входило пока делать свою настоящую личность достоянием широкой общественности. Но с первого взгляда на Мараата было понятно, что ему и в голову не придёт что-то кому-то говорить.

Тем не менее, Бару должен был быть твёрдо уверен в этом, прежде чем позволить простому верному гвардейцу знать правду. Дав ему испытательный срок, ничего не объясняя и ничем не выказывая своих сомнений, а напротив, давая ему приказы, Бару только убедился в решимости Мараата остаться верным Бару. Но чем продиктована эта верность и как долго она будет держаться в Сакаре, пока понять было нельзя.

Мараат поклонился, но на этот раз не выпрямил спину, как делал это обычно. Наверное, Воин Тени всё-таки внушал ему много страха.

Бару подкидывал в руке монету с профилем Бастиана - новые ещё не начали печатать, а старые ещё долго будут в ходу, - показывая всем своим видом спокойное равнодушие. Никого больше ни в покоях короля, ни за дверями не было. Бару велел убираться всем, а спорить с ним не отваживался никто.

– Как ты успел понять, тебе стало известно то, что было рассчитано держать в тайне долгое время, - Бару снова подкинул монету, но на этот раз не дал ей упасть. Сакара, кажется, даже склонив голову пытался следить за движениями короля Алвалена. - Но тебе не стоит думать, что это произошло бы, если бы я не хотел этого позволить, - монета упала, и Бару сжал её в кулаке. - И что ты сможешь спокойно жить дальше, владея этой информацией и не принеся клятву мне и Силе Ночи, - Бару даже на толику не повысил голос. - Эта информация не должна выйти за пределы этой комнаты, - расслабив плечи и наблюдая за напряжением Мараата, Бару снова принялся играть монетой.

– Я никому не скажу, ваше величество, - Мараат упорно смотрел в пол, хотя изредка глаза его быстро поднимались, ловили равнодушно-насмешливый взгляд Бару и снова опускались. В голосе Бару не было стали или гнева, даже угрозы. Он и не думал переживать об этой тайне: в случае чего, убить Мараата дело одной секунды. Будет жаль потерять хорошего гвардейца, но что это по сравнению с тайной Бару?

– Уверен, что ты всегда держишь своё слово, Мараат, но это дело - часть многовековой войны между Ночью и Днём, Светом и Тенью. И ты оказался слишком близко к одной из этих двух крайностей, чтобы быть оставленным в покое. Как Воин Тени, я должен был убить тебя ещё тогда, едва твоих ушей коснулись произнесённые Ат Лавом слова. Однако я решил дать тебе шанс, - Бару подкинул монетку выше, она упала на пол и со звоном покатилась прочь. - Твоя верность королю Алвалена сейчас стоит под вопросом, Сакара Мараат. Ты должен доказать её, - он чуть наклонился вперёд.

Мараат поднял голову. Красные пятна появились на его лице, от напряжения вздулись вены на висках. Он успел понять, что Бару не нужно тянуться за мечом, чтобы убить его… Да и мысли о попытке сражаться с Лордом Тени не мелькнуло в голове Сакары. Мараат хотел служить ему не потому, что боялся, а потому, что понимал, какие преимущества верное служение Лорду Тени даст ему в будущем. Ведь всё это не зря: Камень Света, Лорды Тени, истинный Хранитель, убийство Радака… Они ведь упоминали самого Хозяина Ночи! Должно быть, скоро настанет решающая битва, и, глядя на Бару, Мараат сомневался, что победа непременно должна остаться за Светом. А если есть причины задуматься, то стоит это сделать. Сейчас или никогда.

– Я верен вам, ваше величество, - Бару думал, что Мараат выдавит эти слова с трудом, однако он произнёс их решительно и твёрдо.

Бару усмехнулся.

– Я не буду спрашивать тебя, понимаешь ли ты, что тебе придётся быть верным не просто королю, а Лорду Тени. Если ты вздумаешь предать меня, я сумею сделать твою смерть самым запоминающимся событием в твоей жизни. Я не буду спрашивать тебя, знаешь ли ты, что тебе придётся стать тем, кого ненавидят все: слугой Ночи. Давая клятву мне, ты больше не сможешь называться союзником Света и человеком, живущим под его защитой. Я спрошу тебя сейчас, и ты ответишь мне, не задумываясь, иначе я сочту промедление отказом. Клянёшься ли ты мне в верности, клянёшься ли ты до последней капли крови служить мне во имя Силы Ночи и ждать возвращения Хозяина, как в детстве ждал восхода солнца? - говоря так длинно, Бару давал Мараату шанс обдумать свой ответ. Когда он закончил, то услышал лаконичное и, несмотря ни на что, неторопливое:

– Да, ваше величество.

"А всё-таки - величество", - подумал Бару.

Только когда Мараат произнёс эти слова, он осознал то, что отныне его судьба изменилась, изменилась навсегда. Что-то неприятное и острое кольнуло его изнутри, он услышал несколько секунд полной тишины, нарушавшейся только мерным стуком его сердца, и, наконец, Бару ответил ему:

– Тогда твоя клятва принята, Мараат, - Бару неторопливо поднялся с кресла и прогулочным шагом подошёл к окну. - Отправилась ли Наймира Ат Лав?

– Да, ваше величество. Мои люди сопроводили её до границ Алвалена.

– Великолепно. Надеюсь, ты догадался выслать за ней человека, чтобы следил за каждым её шагом.

Радуясь своей предусмотрительности, Сакара ответил:

– Да, ваше величество. У нас налажена голубиная почта во многих районах. Он будет докладывать так часто, как только сможет.

– Хорошо, - кивнул Бару. - Я думаю, она может решить сделать какую-нибудь глупость. В таком случае, мне пришлось бы искать Зэрандера самому. Что ж, ты можешь быть свободен, Мараат, - Сакара, поклонившись и ударив себя кулаком в грудь, уже развернулся к двери, когда заметил, как золотая монетка взлетает обратно в ладонь Лорда Тени.

Должно быть, так, как он играет с этой монетой, он играет и со всем Алваленом. А может - и со всем миром.

Наймира разглядывала кольцо на своей руке. Это был тяжёлый мужской перстень-печатка с рельефным изображением отпечатка лапы волка. Перстень этот дал ей Бару и велел беречь, как собственную жизнь. На случай, если она вдруг пересечётся с другими союзниками Ночи, и те вдруг почему-то вздумают задержать её или убить, то это - её единственное спасение. Сейчас, когда слуги Хозяина не должны грызться между собой, если она покажет этот перстень и скажет, что действует по приказу пятого Лорда, ей, по идее, обязаны будут уступить дорогу. Или хотя бы не убивать.

Последнее уточнение не обещало Наймире спокойного пути.

Ничего, кроме этой печатки, Бару ей не дал. Ну, ещё ценные указания, что именно ей надо делать, чтобы сохранить жизнь себе и своему брату.

Она выпросила вернуть ей лошадь, одну из тех, что готовила по совету Марила, больше походящему на приказ. Это была на вид невзрачная, низкорослая кобылка, которая, тем не менее, обошлась ей во все деньги, что оставались в доме. Лошадь звали Аэлита, и она была невероятно гордая, так что имя ей шло, несмотря на посредственную внешность. Наймиру уверяли, что Аэлита невероятно вынослива, и вот у Ат Лав появилась возможность проверить это на практике.