Тяжело быть Магом

— Ну, наконец, все соизволили появиться, — язвил Пэйн, проходя вдоль шеренги. — Что такое кислое выражение у всех, а? Боитесь замарать свои ручки, да? — Пэйн дошел до того места, где стоял я. Он оценивающе прошелся по моему росту, не оставляя без внимания и спортивную одежду, которая была у всех одной расцветки. — Милашка, ну-ка, двадцать отжиманий.

— За что?

— Тридцать!

— Но…

— Сорок!

— Ну, ладно, — соглашаюсь, — двадцать, так двадцать.

С довольной улыбкой опускаюсь на землю и делаю все двадцать отжиманий. Пэйн в это время молчал. Затем я встал и, пытаясь выровнять дыхание, посмотрел на преподавателя. Он, кажется, сейчас убьет меня. Такому взгляду и зверь позавидует. Пэйн справился с гневом, и я знаю, что он будет мне мстить.

— Сторм, — позвал он американца, — возьми две учебные шпаги и проучи Милашку. Драться до потери пульса. Со злой ухмылкой, Сторм отошел отдавать указания другим.

— Думаю, эти подойдут, — говорит американец.

— Да, в самый раз.

И тут начался бой. В недавнем прошлом родители заставляли меня ходить на уроки фехтования. Я справлялся довольно таки хорошо, но не отлично. Были и промахи, и настоящие успехи. Сегодня я пожалел, что не слушался родителей.

Учебные шпаги были раза в три тяжелее обычных. Это делалось специально для того, чтобы потом тебе казалось, что ты мастер своего дела и умел проделывать настоящие трюки со шпагой.

Сторм заставлял меня пятиться к самой стене. Парень зверь просто! Даже мой преподаватель по фехтованию такие штуки не выделывал. Стало понятно, что через пару минут я сдамся. Так и вышло. Кончик шпаги Сторма через минуту уперся мне в грудь, а я, в свою очередь, в стену. Как только Сторм убрал шпагу, я свалился на землю. Я дышал все глубже и глубже, язык онемел от сухости, ребра сжигал огонь.

— Ну, вот, Милашка, — прозвучал голос свыше, — не пререкайся больше.

Я поднял слезившиеся глаза на голос. О Боги, как мне надоел Пэйн. Все, я за себя не отвечаю. Я поднялся, стараясь не обращать (что плохо получалось) на боль. Ноги подкосились, но я удержался ладонью за стенку.

— Почему вы меня так ненавидите? — с каждым словом боль в груди становилась сильнее, но я продолжал. — Что я вам сделал? Меня уже тошнит от того, что вы не можете найти причин для своей ненависти и отрываетесь на мне.

Под конец фразы я уже почти кричал, если, конечно, можно в моем случае кричать. Я смотрел в глаза Пэйну со всей злостью, на которую был способен.

— Не повышай на меня голос, парень. Парень? Уже что-то новенькое. Интересно, это хорошо или плохо?

— Вы не ответили на вопрос, — напоминаю.

Дыханье уже выровнялось, и я смог говорить спокойно. Вокруг нас собрались студенты. Ну, вот, теперь все парни в группе будут в курсе последних событий и слухов. Хоть девочек нет (они занимаются отдельно), но и они скоро все узнают.

— Ну, что ты, Милашка, — почти прошипел Пэйн, — смотри, только не заплачь. А сейчас пара окончена. Разойдись.

Следующая декада пролетела незаметно. Мне так и не удалось почитать дневник Лорана, а он, в свою очередь, не появлялся в моих снах.

После зимы, как говорится, приходит весна, так же после рабочей восьмидневки, приходят ВЫХОДНЫЕ! Я проснулся, потянулся и наткнулся на циферблат часов. Так, сейчас семь часов утра. Еще слишком рано, и я решил полежать.

Прошел час. Я все еще лежу. Я не уснул. Что за дела? Я же люблю поспать. Я что сам с собой разговариваю? Ну, делааа… Вставать не хотелось. Было холодно. Из-за открытой двери стало еще холоднее. Убью гада, оставившего дверь открытой.

— Привет, — радостный возглас прямо над ухом. А чего это он веселится?! Я от его крика чуть было не поседел. Досрочно.

— Чего тебе надо? Не видишь, мне холодно, — проворчал я.

— Вставай, — Кольт делает попытку стянуть с меня одеяло, но я крепко вцепился, разве что не зубами (мы с Себастьяном много практиковались), — я такое узнал!

— Ни одна сила в мире не способна поднять меня с этой кровати.

— Вставай, одевайся, надо успеть подать заявку, — еще одна попытка стянуть одеяло, но и она не увенчалась успехом (куда ему до меня, у меня столько лет практики, да я крут!).

— Чего ты там мямлишь, какая заявка?

— Зимой, в конце декабря, состоятся соревнования, — сказал Кольт, усаживаясь на мою кровать, — я толком ничего не знаю, можно спросить у старшекурсников, участвовавших там.

— О Боги, ладно, — соглашаюсь, нехотя вставая, — второй раз этот номер не пройдет, — угрожаю пальцем у самого носа парня, — через десять минут я буду готов, и мы все узнаем.

— А ты что язычник?

— В смысле?

— Бог то один, а ты все к Богам взываешь.

— Богов то много, — улыба до ушей, — а все почему-то взывают только к одному из них. Я ко всем взываю, глядишь, кто-нибудь да поможет. Шансов выжить намного больше появляется, — подмигиваю, — это будет наш секрет. Смотри, не проболтайся.

Глава 9

Сиэль из рода Ларк.

Второй день первой декады октября, пара по физподготовке.

— Ну, что стоим? Не выспались, неженки? — прорычал Пэйн.

Как же я устал! Каждый божий день начинался одинаково: подъем в 6:00, сбор группы на улице перед башней в 6:20, десятиминутная разминка, небольшая пробежка по стадиону, еще раз разминка, потом лекция на тему «какие мы неженки и, что без магии мы ничто! Любой, мало-мальски обученный человек, нас по асфальту ровным слоем раскатает…и т. д. и т. п.». Это еще ничего, по сравнению с тем, чем нас заставляли заниматься непосредственно на парах у Пэйна. Там начинался сущий ад… Растяжки, отжимания, подтягивания, приседания, пресс, бег с препятствиями, тренажерный зал…Вновь и вновь. Каждую пару.

Все как-то подобрались, выстраиваясь в шеренгу. Мы уже убедились, что легче и быстрее немедленно выполнять его команды, так как за каждое промедление или непослушание следовало наказание. Это, конечно же, были дополнительные упражнения или нагрузка, но все же.

— Хоть чему-то вы научились за это время, — говоря это, Пэйн пристально разглядывал каждого. — Танкян! Вы хорошо потрудились над собой, но этого недостаточно, — увидев довольную улыбку на лице юноши, отрезал тот. — Дирато! Тебе надо худеть. Лёвкин! Больше качай руки. Амелин! Ну, для девушки, результаты очень даже ничего, но даже не думай расслабляться! Аа, Милашка! — пропел он с улыбкой, глядя на меня. — А чего это мы такие кислые? Устал? Не выспался? Ну, что смотришь на меня, как пятилетняя девочка, у которой отобрали конфетку? — я начал закипать. — Хочешь что-то сказать, так скажи.

О, да. Я много чего хочу вам поведать. Но не сейчас. Как говорится, если не можешь СРАЗУ ударить в ответ на оскорбление словом или делом — сделай вид, что ничего не было. Оскорбившего обескуражит отсутствие реакции, зато, когда ты все же ударишь, не будет прямых доказательств твоей мести. Я умею ждать.

При этом мое лицо стало выглядеть безмятежным. Я спокойным голосом ответил:

— Да. Мне действительно есть, что сказать, — сделал глубокий вдох, стараясь дышать ровно, — я подал заявку на участие в соревнованиях по прохождению «Мира иллюзий».

Мы с Кольтом поработали на славу, узнали много полезной информации. Миром иллюзий называлась огромная пещера, входивший в нее никогда не знает, каким будет испытание. Были случаи, когда магу, попавшему туда, перекрывался доступ к энергии, и он не мог колдовать, или его кидали прямо к кладкам ядовитых шуфайи. Бывало, что маг оказывался прямо в бушующем океане или посреди пустыни, не имея никаких средств для выживания. Но ведь они выжили, смогли, значит и у меня должно получиться. Тем более что у меня есть Лоран, который всегда поможет и подскажет, к тому же я начал развивать свои таланты. У меня получится. Ведь уверенность в своих силах — уже полпобеды.