В поисках абсолютного чуда. Дилогия (СИ)

В общем, приворот не устраивал Бориса. И он смог заставить ту девушку — назовем ее Диана — полюбить себя по-настоящему. Диана полюбила его, она готова была пожертвовать всем ради Бориса. И все было бы замечательно, если бы однажды, он не решил проверить, насколько крепки чары. Это случилось накануне свадьбы, и Борис решил убедиться, ни слетят ли они в скором времени. Ни изобрел ли он лишь более сильную форму приворота. Он решил все рассказать Диане. Он знал, любой приворот держится лишь до того момента, пока привороженный не узнает о нем. И он все рассказал. Но как было велико его разочарование, когда он узнал, что, хоть заклинание его не имело изъянов, Диана пожелала отменить свадьбу. Отчаяние его было велико, но гораздо хуже пришлось Диане. Представь, каково это, знать, что твоя любовь лишь колдовство, но при этом любить. И не просто любить, а любить безумно.

Она приходила к Борису и умоляла снять чары, но даже если бы он хотел, колдун не мог этого сделать. Увы, чары оказались слишком сильны. И тогда в припадке ярости Диана заколола себя. Для Бориса это был страшный удар. Он впал в невообразимое отчаянье, но любовь, та самая любовь, что заставила его совершить прежде одно чудо, позволила совершить второе. Он воскресил ее. Никому до него не удавалось воскресить мертвого. По крайней мере, ни одному человеку. И ни просто вдохнуть подобие жизни в тело, ни оживить мертвого — такое все же иногда случалось — а вернуть жизнь самоубийце. Это воистину чудо. И, воскреснув, Диана вернулась к нему. Вернулась, и они все-таки поженились. История эта заслуживает целого романа, а не нескольких жалких строк, но нас больше интересует другое.

Борис решил поделиться секретом со всеми влюбленными, и написал книгу. А если точнее, написал десять книг, где зашифровал, как ему удалось сначала влюбить в себя Диану, а затем воскресить ее. Он не хотел писать все в одной книге, ибо понимал, такое знание нельзя давать кому попало. Он сделал по десять экземпляров каждой, таким образом, у него оказалось сто книг. Он заколдовал их так, что только тот, кто ищет любовь, или хочет вернуть к жизни потерянного возлюбленного, сможет собрать все десять экземпляров вместе. Затем он разослал все сто по Миру.

История не знает точно, что случилось с Борисом и Дианой потом. Известно только, что в начале двадцатого века они исчезли. Быть может, влюбленные умерли, или отправились путешествовать сквозь эпохи, или они до сих пор где-то рядом. Нас все равно больше интересует судьба книг. А судьба их, хоть и обросла загадками, но все же вполне прослеживается. Эти книги искали многие, но ни у кого не получалось собрать все части головоломки. Или потому что заклятие, наложенное на них, было очень сильно, а искавшими двигала не любовь и желание вернуть к жизни умерших возлюбленных; или же никто не проявлял особого рвения, чтобы их найти. Но для нас особенно важна та книга, что попала к графу Воронцову.

Итак, в тысяча девятьсот двенадцатом году, граф приезжает в Петербург навестить умирающую мать. Воронцов и сам колдовством занимался, но больших успехов не достиг. Он пытается вылечить мать сам, но терпит крах. Тогда он принимает решение обратиться к единственному колдуну, живущему в Петербурге в то время. К Григорию Распутину. Распутин тоже не отличался большой силой, но вдвоем им все же удается вылечить больную мать графа. Воронцов очень благодарен Распутину за помощь, а тот, наконец, встретив колдуна, который его не призирает, заводит с ним дружбу. Они сближаются, на следующие полгода Воронцов даже переезжает в Петроград. И там однажды Распутин рассказывает Воронцову об удивительных книгах. И даже показывает свои восемь экземпляров. Одному богу известно, как ему удалось их собрать, но судьба иногда любит пошутить. И иногда судьба любит пошутить сильно — Распутину достались восемь одинаковых книг. Он даже на радостях, за бутылкой мадеры, дарит один экземпляр Воронцову. Обоих захватывает история с этими книгами, и они делают попытки собрать все десять разных экземпляров. Но попытки эти, увы, ни к чему не приводят. Вскоре они понимают, что от их открытой дружбы нельзя ожидать ничего хорошего, так как начинают привлекать слишком много лишнего внимания. И тогда они решают, что Воронцов уедет в свое поместье под Воронежем, а Распутин будет его навещать. Они продолжают искать книги, и втайне встречаться; Распутин несколько раз наведывается в Воронцово. Но ни одного нового тома они так и не находят, хотя, граф ищет до самой смерти. Что до Распутина, вскоре он забывает о книгах, его начинают беспокоить политические дела, на которых он благополучно сворачивает шею. Но Распутин все же переживает друга — Воронцов умирает незадолго смерти всесильно царедворца.

Книги ищут еще почти сто лет но, успеха добиваются только двое. И то, успеха относительного. Одному из них, которого ты знаешь под именем Михаэль, удается собрать девять экземпляров. Другому, под именем Иннокентий, повезло собрать восемь.

И теперь Михаэль пытается выяснить, попал ли экземпляр графа Воронцова к Бессмертному".

Михаэль закончил рассказ, достал сигарету и закурил.

— Хорошая сказка, — сказал Каткин.

— В этой истории все — правда, от первого до последнего слова. Ну что, ты поможешь мне?

— Я не понимаю, что это изменит? Ну узнаешь ты, что он забрал книгу, или что она давно вывезена. Что тебе это даст? Ты что пойдешь к этому Бессмертному и потребуешь, чтобы он тебе ее отдал?

— Меньше всего мне хотелось бы идти к нему, — ответил колдун. — Но тут есть один небольшой, но важный нюанс. Видишь ли, у меня уже есть один из экземпляров, принадлежавших Распутину, а, следовательно, графский экземпляр мне не очень-то и нужен. Но если предположить, что к Бессмертному попал этот экземпляр, ситуация становится угрожающей. У нас по девять книг и восемь из них одинаковые.

— То есть, вместо того, чтобы искать последнюю книгу, вам проще отобрать недостающую друг у друга, — дошло до Андрея.

— Примерно так. До сего момента, мы предпочитали не пересекаться, но теперь ситуация изменилась, ставки слишком поднялись. Впервые, двоим колдунам известно, как собрать все книги вместе. Но если он не получил то, что хотел, все остается в подвешенном состоянии. Так что для меня важно знать, получил ли он книгу графа.

— А почему он не придет к тебе и не заберет два недостающих экземпляра?

— Потому что не знает точно, какие книги у меня есть, и не знает, что за книга хранилась здесь. А рисковать и соваться силой ко мне просто так, он не будет. Хотя теперь может пойти и на это, когда желанный приз замаячил на горизонте.

— А почему вам просто не объединить свои экземпляры, каждый получит то, что он хочет?

— О, он очень хотел бы этого, и уже не один раз мне это предлагал, — почему-то развеселился Михаэль. — Но я скорее пущу себе пулю в лоб, чем дам ему ключ к этой тайне. Если он получит все книги, это будет очень плохо. Хуже чем самоубийство.

— Почему?

— А потому что, как ты помнишь, книги может собрать только тот, кто хочет заставить себя полюбить, или воскресить любимого человека. И теперь представь, что будет, если к нему попадет такая вот формула любви. Он сможет заставить, допустим, тебя, полюбить его, и ты, даже зная, что он убил твоего дядю, не сможешь ничего с ним сделать. Больше того — ты отдашь за него жизнь, если он попросит. А единственное противоядие — это смерть. Но и тут тебя постигнет неудача, ведь он сможет воскресить тебя. Фактически, эти книги несут в себе формулу абсолютного, добровольного подчинения. Самого страшного подчинения.

— Да, неплохая перспективка, — присвистнул Андрей. — Но зачем эти книги тебе?

— Во-первых, чтобы они не попали к Бессмертному. Эта причина уже достаточная. Но главное, пожалуй, то, из-за чего я вообще стал искать эти книги, — Михаэль слегка осекся, лицо его погрустнело. — Я потерял одного человека много лет назад, и хотел бы его вернуть.

— Его или ее?

— А вот это тебя уже не касается. Так ты поможешь мне?