Маленький демон (СИ)

Ксения Лазорева

Маленький демон

Легенда о Слепых Богах –

(Это небольшой отрывок из жизни Мизара, до и после того, как он был принят в семью Фон Грассе и встретил Грейслейна Ауслейза, который стал его названным братом).

Часть 1

— Почему? — мальчик оглянулся назад, но женщина вновь потянула его за собой.

— Идем, Мизар, не останавливайся, иначе они догонят нас.

Мальчик не понимал, почему так происходит. Маленький Мизар был всего лишь ребенком девяти лет. Однако его внешность была не совсем обычной, как и у его матери. Он был обладателем шелковистых темных волос, распущенных и спускающимся чуть ниже плеч. Такие же темные как ночь глаза достались ему от матери. Но лишь цвет его кожи отличался от ее белоснежной. В отличие от женщины, на щеках мальчика играл румянец, но невозможно было понять, был ли этот оттенок естественным или наложенным простудой. С тех пор, как они бежали из дома, они почти не делали остановок.

Вначале было страшно и очень холодно. На севере всегда шел или лежал снег. Совсем не похоже на то место, где он родился. Они давно сменили свою одежду, которую привыкли носить дома, на более подходящую, чтобы не привлекать внимания. И все равно было холодно и страшно. Еще страшнее, когда отца убили, а мама, пытаясь защитить его, убила в ответ в десять раз больше. Но даже и тогда она не плакала, вместо нее плакал маленький Мизар, растирая по щекам гарь от сожженной деревни. Свое оружие они потеряли уже давно — все равно оно было больше не способно стрелять. А мама теряла силы. С тех пор, как их изгнали, она постепенно слабела. И Мизар волновался за нее. Однако ее пальцы с силой сжали его маленькую ладонь, продолжая увлекать его за собой. Они шли через города и деревни, мимо горных цепей и холмов, сред долин и вдоль русла рек. И никогда им не были рады, едва узнавая, что они с севера. А пару раз даже принимали его за Дитя Хаоса, и тогда маме вновь приходилось защищать его, и это только делало ее еще слабее.

Она не привыкла к такой жизни. Маленький Мизар помнил ее стройную, изящную фигуру, одетую в бардовые переливчатые одежды, широкие брючки, затянутые на щиколотках золотыми ленточками, малиновую тунику, перехваченная черным кожаным поясом, и маску… В последние дни, перед тем, как они покинули дом, она почти никогда не снимала ее. А потом за ними пришли среди ночи. Но мама не сопротивлялась, и Мизар понял, что это было ради него.

'Мама, я мешаю тебе? Это случилось потому, что во мне не было того, что нужно им, да?' — так спросил он.

Но она только погладила его по голове и улыбнулась:

'Ну что ты, нет. Просто так нужно. Я ухожу, чтобы оставить место для своей сестры. Идем, идем…'

А потом они оказались здесь. Впервые в жизни Мизар видел так много людей. Разные страны, разные обычаи, но все они были одинаковы в том, что ненавидели их обоих, едва узнав, кто они такие. А каким–то образом об этом узнавали очень скоро. Потому что его мама ничего не умела. Она никогда не умела ничего, кроме как управлять, она не знала никакой профессии, или мастерства, не владела магией местных, у нее не было другого мужа или родственников здесь. И очень скоро Мизар понял, что в этом мире имеют значение только две вещи — власть и деньги.

— Пошла прочь, нищенка, — мать отбросило на него, когда привратник грубо отпихнул ее, и он, не удержавшись, упал. Они пытались попроситься на ночлег в одном поместье. Мама успела научиться только одной вещи — танцам, и пыталась устроиться на ночь развлекать хозяина. Но тот оказался толстым дураком, не интересующимся женщинами.

Мизар отчаянно хотел помочь маме, но не знал как. Он был бесполезен и понимал это со всей очевидностью. Но в тот миг, когда он помог матери подняться, он с ненавистью взглянул на привратника, с презрением глядящего на них.

— Шатаются тут всякие оборванцы, у нас и без вас полно прихлебателей, валите отсюда.

Мизару вдруг отчаянно захотелось, чтобы это насмехающееся лицо исчезло, весь этот человек исчез, был разорван в клочья. Но он не мог произнести это вслух, потому что тогда мама… ей нельзя было пользоваться своей силой, так как каждый раз она становилась все слабее. Эта сила вытягивала из нее жизнь, в этом мире она стала смертельно опасной. Тогда Мизар понял весь ужас задуманного родственниками. Выгнав ее в этот мир, тетя наверняка думала, что ей ничего не придется делать, ей не придется марать руки в крови собственной родственницы, этот мир все сделает за нее. И он убивал ее, медленно, но верно.

Его мама была красавицей, но неудивительно, что охранник не впустил их. Теперь она выглядела скорее изможденной, чем красивой. Заострившиеся черты лица, бледного, лишенного крови, миндалевидный разрез глаз, под которыми пролегли скорбные морщинки, густые длинные черные волосы, свитые по бокам двумя кольцами и спускающиеся оставшимися прядями до самой талии.

— Мама, что это за страна? — спросил Мизар, когда они проходили мимо нагромождений башен. Впереди виднелся какой–то город, окруженный неприступной на вид стеной, похожий на ощетинившегося ежа, утыканный башнями одна другой выше.

— Это Ксанада, а город впереди ее столица — Торквемада.

— Это уже Юг, да? Зачем мы пришли сюда? — спросил маленький Мизар, глубже натягивая капюшон на лицо. — Зачем мы все время убегаем? Здесь не будет лучше, нам нигде не будут рады, ты ведь понимаешь? Нам нужно где–то остановиться. Тебе больше нельзя бесконечно идти. Ты болеешь.

— Знаю, когда зайдем в город, я обещаю, мы отдохнем. Вот, смотри, — она достала из кармана небольшой мешочек, в котором звякнуло.

— Деньги? Но откуда? — удивился Мизар.

— Пока ты спал в прошлый раз, я… в общем меня пригласили в гости в то поместье.

ТО поместье… — Мизар вспомнил, что они действительно ночевали в прошлую ночь под стенами какого–то богатого дома. Но маму пригласили, нет… Мизар стиснул кулачки, глаза его свернули — это значило совсем не то. Наверняка ей пришлось из–за него… с хозяином провести ночь, из–за него…

— Ну–ну, зато теперь у нас есть деньги, — мама остановилась, присев на корточки перед сыном, и пригладила его волосы, поправив выбившуюся прядь. Она улыбнулась ему усталой улыбкой. — Давай сделаем так: сейчас мы пойдем в столицу, найдем какую–нибудь гостиницу и хорошенько поужинаем. Как тебе такой вариант? — с этими словами она быстро привязала желто–красную ленточку на его волосы и сама поступила также.

— Зачем это? — Мизар коснулся своих волос. — Мне не нравится этот цвет.

— С этим мы сможем легко войти в столицу — это пропуск для гостей города.

Час спустя они уже сидели в теплой и сухой зале гостинцы на окраине столицы. Это место совсем не нравилось Мизару, здесь было полно мужчин, и они смотрели на его мать так, будто готовы были съесть ее. Хотя мама, как и он, не снимала капюшон с головы. За окнами хлестал холодный дождь, а пламя в очаге в общем зале весело потрескивало. Слышался грубый смех мужчин и повизгивание женщин, развлекавших их. Они были разукрашенные и вульгарные, как и их кавалеры.

Это место… Как его мама могла оказаться в таком месте? Оно было не для нее. Но здесь было укрытие от непогоды. А к нищим и бродягам в городе относились строго. Появляться на улице в такой час было опасно и могло кончиться в тюрьме за бродяжничество. Поэтому у них не осталось выхода, кроме как остаться здесь на ночь.

Скучая, пока не принесут ужин, Мизар оглядывал зал. Тут он ощутил, как что–то теплое ткнулось в его ногу. Опустив взгляд, он увидел тощую серую кошку, которая терлась о него, издавая приятное мурчание. Кошка… — наклонившись, Мизар погладил ее по голове. Та, издав звук удовольствия, запрыгнула ему на колени и уставилась на мальчика своим немигающим взглядом. Мизар улыбнулся, продолжая гладить ее по головке. В это время он услышал новое призывное мяуканье, рядом с ним терся еще один уже черный кот, а со стороны кухни бежало еще двое котят.