По ту сторону грозы (СИ)

ПО ТУ СТОРОНУ ГРОЗЫ

Часть 1

1

«Прокладки, салфетки, кофе» - прекрасно понимая с каким угрюмым видом, и даже осознавая, что он граничит с состоянием агрессии Миша продолжал толкать вперед тяжелую неуклюжую тележку, с постоянно разъезжающимися в разные стороны колесиками, попеременно рассматривая пополняющееся Энной ее содержимое, и не в состоянии себя контролировать, высказывал в самых грубых выражениях все, что думал по поводу создателя этой дурацкой тележки.

-Не ворчи, - сверившись со списком, она положила в тележку двухлитровую пачку молока – еще совсем немного осталось.

-Я не ворчу. У меня такое чувство, что тебе просто нравиться смотреть, как я тут играю в «попытайся этой долбаной тележкой проехать между рядочками и не сбить стенд шампанского или водки»!

-Ты только что перешел на новый уровень! Дарю тебе дополнительную жизнь! – и улыбаясь положила в тележку две большие двухлитровые бутылки пива.

-Ха-ха, - практически по буквам произнес он, повернув тележку в сторону касс, минуя страшную конструкцию из моющих средств и стирального порошка, и облегченно выдохнул, - так, я больше не хочу играть в эту игру.

-А больше и не надо, все.

Как это обычно бывает в не больших пригородных маркетах, из установленных пяти шести касс работает только одна. Но за то людей мало, по тому и очередей на кассе тоже не было, перед ними стояла бабулька – божий одуванчик, с молоком и хлебом в корзине, и девочка лет десяти, с огромным чупа-чупсом.

-Хорошо хоть без очередей, - Энна повернулась к нему, и наткнулась на взгляд человека, который был готов съесть администратора за не рабочие кассы, - перестань, вот увидишь, все будет быстро.

Бабушка с девочкой действительно скупились быстро. Энна заранее начала выкладывать выбранные товары на ленту, что бы как-то ускорить весь этот процесс. Сначала сломалась та самая лента, и ей пришлось передвигать продукты ближе к кассиру вручную, потом вальяжная кассирша особо крупных размеров, с длинным ярко красным маникюром, долго не могла победить штрих код на упаковке кофе.

-Может, вобьете вручную?– обманчивым, ласково – вкрадчивым тоном, поинтересовался он, чувствуя, что готов взорваться.

-Может, и попробую, - и дама за кассой начала с очень серьезным выражением лица, что-то нажимать на клавиатуре, одним пальцем, нажав несколько кнопок, она подняла затуманенный тяжелейшей умственной работой взор и осмотрелась, - Маш! – на крик подошла дама, миниатюрных размеров с бейджем «Администратор» на том месте, где судя по выточкам блузки должна была быть грудь - Штрих код не распознается – сообщила кассирша.

Теперь две дамы, что-то нажимали на клавиатуре и внимательно всматривались в монитор.

-Не распознается, - подтвердила администратор, и, подняв озабоченный проблемой и в то же время гордый от занимаемой должности взгляд, сообщила Мише, что ему следует сходить, и поменять пачку на любую другую.

Он настолько обалдел от предложения, голода, не работающих кондиционеров, и погоды, что тут же уточнил обеим дамам и подоспевшему охраннику кто именно должен менять пачку, что конкретно им сделать с их аппаратом для считывания штрих кодов, и в особенности с конечностями.

Администратор, удостоив незадачливых покупателей тем взглядом, который, по-видимому, считался ей убийственным, с чувством собственного достоинства отправилась менять пачку самостоятельно.

Все это время, пока они обменивались «завернутыми» репликами, Энну одолевало только одно желание - провалиться сквозь землю, жаль только что с одной стороны ей мешал гранитный, отполированный до блеска пол, а с другой – собственно Миша, и дурацкая тележка.

Когда большая половина товаров была уже пробита, кассовый аппарат издал несколько несовместимых с нормальной работой техники звуков, и погас.

-И? – поинтересовалась Энна, вложив в это короткое слово весь присущий ей сарказм.

-Что-то зависло.

Следующие десять минут, аппарат всячески пытались перезапустить, и наконец, перезапустили, правда, чек не сохранился, и потому пришлось пробивать все товары заново.

И вот, наконец, когда аппарат показал итоговую сумму, и, Миша достал кошелек, во всем магазине выключили свет.

-Вашу мать! – этими двумя словами он сообщил им всем, все что думал и о них, и об их магазине, и возможно об их предках и потомках.

-Ну, уж это точно не наша вина! – заступилась кассирша за род всего персонала, - из-за грозы, наверное, выключили.

Все дружно повернулись к огромным панорамным окнам, обклеенным всякого рода рекламными плакатами, Энне особенно понравились те которые у входа, с правой стороны от двери был постер – «супер пиллинг» и под ним «Самый дешевый фарш». После того, как она объяснила Мише слово пиллинг, ему они тоже понравились. С улици их вежливо поприветствовало черно - лиловое небо, подсвеченное приближающимися молниями.

-Сегодня не твой день, - Энна с трудом удержала смех, стараясь не смотреть на него, но мельком взглянув, она все же хихикнула, увидев умилительную, обескураженно – обозленную маску вместо лица.

-Вот, - Миша положил перед кассиршей сумму, которую за секунду до отключения света, сообщил компьютер, - включат свет, положите в кассу.

-Но ведь чек не сохраниться!

-Сочувствую, - и, взяв одновременно все четыре, огромных пакета, вышел из магазина.

***

Он только закрыл багажник, как начался сильный, порывистый ветер, поднимавший песок. Вспышки молний стали сопровождаться рокочущими разрядами грома.

-Давай быстрей! – крикнул Миша.

Она старалась как можно быстрее сесть в машину. Когда двигатель завелся, яркая, бело – красная молния ударила, как им показалось прямо рядом с машиной, а последовавший за ней гром практически оглушил.

Они выехали с парковки, когда видимость стала практически нулевой. Миша едва прикоснулся к педали газа, они даже не успели отъехать от дверей магазина, когда автомобиль начало нещадно трясти. Как будто под колесами авто был не асфальт, а только что вспаханное поле.

-Какого черта!? – он выругался, поудобнее усевшись на водительском сидении.

Черное небо готово было разразиться жутким ливнем, подчеркивая серьезность своих намерений громом и молниями.

Медленная, но мощная волна паники, поднималась в душе Энны, когда они проехали уже добрых минут пятнадцать, а село так и не началось. Она знала эту дорогу так же как путь от спальни к холодильнику в своей квартире. Могла пройти туда и обратно с закрытыми глазами! «Что-то очень не так, сегодня».

Дождь полился одновременно с необыкновенно яркими, необычайно красновато синими молниями, разукрасившими небосвод. С силой бьющие по машине огромные капли, казалось, оставят на металле отметины. Дорога превратилась в месиво, и джип то и дело кидало из стороны в сторону.

Пытаясь успокоиться, она всматривалась в Мишу, надеясь на его более чем двадцати летний стаж вождения, и постоянное внутреннее спокойствие, но не тут-то было. Во всей его позе: в руках с силой сжимавших руль, в напряженной шее, с бившейся венкой, в ходящих на скулах мышцах, сквозило непонимание, неверие, неотчетливый страх, утихомиренный уверенностью в себе, и необходимостью принимать решения.

Мокрая, липкая, и скользкая, наверное, от хлынувшей с распаханных полей грязи дорога превращала огромный тяжелый автомобиль в подобие детской игрушки выброшенной в сточную канаву.

-Пристегнись! – скомандовал он, покрепче перехватив руль.

И она поспешила выполнить приказ, с трудом, из-за кочек, на которых автомобиль то и дело подскакивал, Энне все же удалось пристегнуть ремень безопасности.

«О, Господи! Если все закончиться хорошо, буду всегда пристегиваться, как только сяду в машину! Честное слово!» - вцепившись в ручку, она молилась обо всем и сразу. Желая закрыть глаза, чтобы не видеть хоровод молний, деревьев и поднимаемых колесами машины фонтанов грязи. И в то же время, боясь это сделать, чтобы не пропустить тот последний миг, если он настанет.