По ту сторону грозы (СИ)

-Ничего, Эн, все в порядке – но глаза говорили другое. Ничего не в порядке. Она развлекается, и знакомится, а где-то там, ее ждет муж, сейчас глядя на то, как легко она стала частью этого мира, с какой прытью выбросила из головы прошлое. Как забыла Сашу, любившего ее до безумия. С каждой секундой размышлений он злился на нее все больше и больше.

-Вот по твоему лицу сразу видно – все в порядке!

Он, наконец, посмотрел ей в глаза, но задумчивость, осевшую в темном взоре разобрать ей не удалось. Отблески огня, плясавшие на лице, делали его еще более хмурым.

-Ты такой грозный – прошептала она, продолжая стоять на носочках и заглядывать в глаза, больше напоминавшие бездну. Одна единственная мысль билась в ее голове, как раненая птица - «Дальше, что будет дальше?». Она запрещала себе задумываться об этом. Слишком страшным были ответы.

Легкая улыбка тронула плотно сжатые губы - более саркастическая, нежели добрая. Что-то холодное сквозило в нем, в том, как резко выпрямились его плечи, и вздернулся подбородок. И от этого она ощутила себя еще более одиноко. Если это вообще возможно в таких обстоятельствах.

-Да? Тебе кажется – ничего не выражающий голос, все же хранил в себе гнев, проскочивший в мыслях.

-Может быть.

Заиграла медленная мелодия, и ее обняла грусть. Сашка любил танцевать. Он бы не стоял сейчас как грозовая туча, а уже кружил бы ее в танце, да и половину женщин деревни тоже. Она запрещала себе думать о нем, вспоминать, чтобы не расклеиться окончательно, но хмурый Миша лишь подливал масла в огонь. Она постоянно думала о муже, о том что было бы если… если бы Саша не выпил пива и мог сесть за руль, если бы они скупились заранее, если бы, если бы. А теперь она застряла здесь с человеком, которого, положа руку на сердце, никогда не воспринимала как своего друга. Он был просто Мишей, другом ее мужа. Бесспорно, они оба получали удовольствие от исключительно тонких, ехидных и саркастических перепалок, которыми постоянно обменивались, как будто упражняясь в словесных баталиях, но не более. Энна дружила с Мариной, но не с Мишей, они никогда не оставались вдвоем, в основном обмениваясь парой язвительных реплик. «Слишком большая была разница в возрасте», думала Энна. «Почти пятнадцать лет». Но все же рядом с ним она чувствовала спокойствие и уверенность, даже большую чем рядом с мужем. Взбалмошный, веселый Сашка резко контрастировал со спокойным и, наверное, даже угрюмым Мишей. Но, тем не менее, что-то заставило ее подыграть и соврать о «замужестве», хотя могла этого не делать. «Тоже, что заставляет меня терпеть его глупый норов», подумала Энна.

Грубые от постоянного труда пальцы, прикоснулись к ее подбородку.

-Не грусти – прошептал Мика, чувствуя, что не вправе осуждать ее.

-Не хмурься – ответила Энна.

-Потанцуем? - да какая разница как чтить память и надеяться на возвращение, главное верить.

И не дожидаясь ее ответа, потянул Энну к танцующим. Первая неловкость быстро прошла, и ей даже понравилось, танцевать с ним. Хотя танцами его телодвижения назвать было сложно. Все же ей было комфортно. Они просто стояли в общем кругу, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. Но ей нравилось это. Танцуя с мужем, Энне приходилось быть все время на чеку, в любой момент могло последовать какое-нибудь замысловатое па. А с Мишей она чувствовала себя защищенной от этого, была уверенность, что он не закружит ее, внезапно отрывая от земли, что он не столкнется с танцующими по соседству парами, в своем танцевальном порыве, а так и будет обнимать, давая не совсем танцевальное, но очень необходимое чувство – защиту.

Медленная мелодия сменилась быстрой, и они вернулись на свое место, чтобы не мешать оставшимся танцорам. Мика прислонился спиной к широкому стволу дерева, а она стала рядом. Они наблюдали из своего укрытия за веселящимся народом. Спиртное делало танцы все более оживленными, люди кружились и подпрыгивали в интересных па, женщины заливались смехом, когда мужчины кружили их на руках. Он никак не мог разобраться в себе. Его охватило какое-то зло, когда этот кузнец начал заигрывать с Энной, «нет», тут же исправил мозг, «зло охватило когда она ответила. Вот она – женская верность, сколько прошло? Месяц? А уже кузнец. А дальше что будет?».

Шуршание травы возвестило о гостях. К ним направлялась Нюра, под руку с Лаодиком.

-Ну как вы тут, дитятки?

-Замечательно! – радостно ответила Энна.

-А чего, богатырь твой хмуриться, как небо перед дождем?

Энна подняла голову, что бы убедиться. Таки да, хмуриться.

-Не хмуриться он бабушка, устал просто.

-Устал? – участливо спросила Нюра, поглаживая его плечо, - ничего внучок, ничего. Может, домой поди, поспишь?

-Нет, - почти резко ответил Мика, но опомнившись добавил, - зачем же. Здесь весело, да и развеется, после случившегося нам не помешает.

-Так супружница твоя еще совсем не устала-то, а на тебе лица нет. Ты поди, внучок, а за нее не боися, Лаодик и присмотрит, и домой проводит.

На слове супружница, Лао внимательно посмотрел сначала на Энну, потом на Мика. Миша сделал вид, что не заметил ни его взгляда, ни бабулькиного слова.

-Спасибо, мать, но я все же рядом побуду.– его интонация поведала Энне о ехидной улыбке, с которой он говорил «С чего бы это?» - задал она себе риторический вопрос.

-Ох! Дети, дети! – покачав головой, сказала Нюра.

Лао уже собирался уйти, когда Нюра выпалила.

-Мика, а пригласи ка старушку, потанцевать! А то когда я еще с таким красавцем потанцую? Не бойся за супружницу, - она опять сделала акцент на этом слове, «как – будто специально» - подумал Миша, - они с Лао рядышком потанцуют. Правда?

-Конечно! Если Мик не побоится.

-А мне -то чего бояться? – вкрадчиво поинтересовался Мика, и Энна была готова поспорить, что он улыбается.

Лаодик улыбнулся, но ничего не ответил.

-Да пусти ты ее, внучок. Вон уже и мелодия-то для моих лет самый раз.

И взяв его за руку, Нюра поковыляла вперед. Мелодия играла медленная, так что бабулькины ноги вполне успевали.

-Ревнивый он у Вас – проговорил Лао, рассматривая лицо Энны.

-Нет, он просто волнуется за меня – она попыталась оправдать его, и вот именно в этот момент, уже не понимала, зачем врать? Не муж он ей, и все тут. Но произнести это вслух так и не решилась - и давайте на ты общаться, это не противоречит местным устоям?

-Не противоречит. Вы так интересно изъясняетесь.

-Да?

-Немного, хотя, почти как мы. Еще немного, и вообще местными станете.

-Лао, тебе доводилось с пришлыми общаться? Ну, кроме нас.

-Нет.

-А может, слышал, кто назад вернулся?

-Я расстрою тебя, если отвечу.

-Грустно – но она все же нашла в себе силы улыбнуться.

-А каково это?

-Что?

-В другой мир попасть?

-Ну, тяжело. И страшно. И там ведь семьи наши остались, - она старалась говорить честно, искренне, но все же слова звучали поверхностно. Не от того, что она не договаривала, а от того, что запрещала себе думать об этом, вспоминать, анализировать. Что бы не зациклиться, что бы не сойти с ума.

-Так муж-то здесь. Или дети остались?

Энна чуть не выпалила, что дети то остались, только Микины. Но быстро опомнилась.

-Нет, детей нет.

-Ну, ничего, здесь родятся.

Сказать на это она ничего не смогла.

За разговором, и нахлынувшими чувствами она и не заметила, как мелодия прекратилась. Лао просто остановился, и смотрел ей в глаза, улыбаясь.

-Воркуете? – опять из ниоткуда появился Мика.

-Вот, передаю вам супружницу, в целости и сохранности.

Лао сделал шаг назад, и ее руки, лежавшие на его плечах, безвольно упали.

-Все в порядке? – спросил Мика, обнимая ее за плечи.

-Да. Может, домой пойдем?

-А как же танцы? Тут еще фейерверк обещали.

Он вел ее к столам, что-то рассказывая, но Энна не замечала ничего вокруг, и ничего не слышала. Грусть накатывала все сильнее и сильнее, и сил противиться ей почти не было.