Убийцы чудовищ

Королевство Бритуния, Чарнина,

Лето 1285 года по основанию Аквилонии.

Серьезное это дело - покупка лошади. Настолько серьезное, что ему следует отдать весьма много времени и усилий

Человек несведущий вряд ли обратит внимание на состояние копыт своей будущей четвероногой собственности, не посмотрит, нет ли потертостей на спине и боках от седла и подпруги, не гноятся ли глаза, и нет ли паразитов в ушах, а удовлетворится лишь кратким осмотром внешних качеств да взглянет на зубы. Так лошадей не выбирают!

Посему Конан Канах явился на Красный рынок Чарнины Бритунийской вскоре после рассвета с отчетливым желанием провести здесь если не полный день, то хотя бы время до полудня. В Чарнине, третьем по величине и значению городе Бритунийского королевства, наименования торговых площадей отнюдь не блещут изобретательностью и остроумием. По сравнению с Шадизаром, где человек за день может посетить Телячий, Блошиный, Тряпичный, и еще почти десяток самых разнообразных рынков, бритунийцы лишним словотворчеством не увлекались — на Зеленом рынке торговали как овощами, так и любой другой снедью, на Красном продавалось все, что относится к миру животному, от овечьей шерсти до редких зверьков и верблюдов, а на Желтом — всем остальным: книгами, рабами, ювелирными изделиями, дурящим зельем из степей Гиркании и вообще любыми, необходимыми каждому человеку, вещами. Провинция, ничего тут не попишешь. Нет в Бритунии того удиви тельного торгового размаха, что царит на степных просторах Заморы.

Конан благополучно миновал загоны с овцами, прошествовал мимо полудесятка редких на Полуночи материка верблюдов, на «собачий ряд», где торговали псами, как породистыми, так и имеющими насквозь плебейское происхождение, даже не посмотрел, а мимо свинарей, вовсю расхваливающих жирный и хрюкающий товар, предпочел пройти как можно быстрее — свинки несносно благоухали.

Вот они, лошади. И выбор неплохой. Разумеется, чистокровного пуантенского жеребца ты здесь не найдешь, равно как и скакунов редких зингарских или туранских пород, но зато на продажу выставлено множество помесей — Конан по собственному опыту знал, что бастарды частенько превосходят по своим качествам лошадей с самыми благороднейшими и длинными родо словными. Да и на что сдалась человеку, для которого конь не игрушка, не дорогое развлечение и не предмет всеобщей зависти, а верный друг и помощник, тонконогая и нервная кордавская кобыла, на которой лишь на прогулки ездить по ровным дорожкам дворянских поместий?

Извольте видеть, заморийский купец продает лохматых и приземистых, необычайно выносливых и неприхотливых лошадок степной гирканской породы. Не пойдет — гирканцы хороши для походов по степи или горам, да и маловаты они для киммерийца, вымахавшего аж до четырех локтей и трех пальцев от пят до макушки. А тут почему шумят? Ясненько, гномы из Граскаальского подгорного королевства покупают себе пони — низенькие, словно игрушечные коньки идеально подходят под невеликий росточек карликов-рудознатцев. Гномы вопят, краснеют, брызжут слюной и топают ногами — торгуются. Вроде бы кошельки доверху набиты золотом, а криков столько, будто владелец табунка пони самолично виновен во всех бедах мира, начиная от падения Небесной Горы и заканчивая прошлогодним неурожаем. Киммериец подумал, что после такой ожесточенной торговли цена на лошадок непременно упадет вдвое. Связываться с гномами — себе дороже, хотя карлики вовсе не жадные, просто очень любят поспорить.

Тягловая и хозяйственная скотина варвара не интересовала — ну сами представьте, как будет выглядеть нормальный человек верхом на могучем боссонском тяжеловозе? Смех да и только. Боссонцы отлично подходят для перевозки больших грузов, для упряжи или работы на каменистых полях полуночной Бритунии, но только не для верховой езды. Впрочем, как Конан выяснил совсем недавно, тяжеловоз еще владеет некоторыми незаменимыми способностями, поспешествующими нынешнему, не совсем обычному, занятию киммерийца. Но не о том сейчас речь...

Ага, вот и требуемые полукровки. Выбор изрядный — несколько лошадей с преобладанием заморийской и атренскои кровей, полдесятка офирских ездовых столько же вороньгх двухлеток из Шема. Высокие, крепкие, каждый со своим норовом, причем далеко не всегда добродушным. Конан не особо любил злых лошадей — конечно, чужака они к себе не подпустят, но сколько ты намучаешься, пока конь привыкнет к новому хозяину, усвоит его привычки и манеру езды! Лошадь и человек всегда должны составлять взаимодополняющую пару — не будет понимания, не будет и взаимного согласия в действиях.

— Заинтересовался? — полноватый бритуниец средних лет, углядев возможного покупателя немедля подошел к варвару. — Выбираешь для скачек, для путешествия или?..

— Или, — подтвердил Конан, пристально осматривая живой товар. — Нужен выносливый молодой конь, желательно приученный к боевому порядку. Чтобы мог действовать в строю, не боялся громких звуков, знал основные команды принятые в кавалерии стран Заката. И чтоб посообразительнее, а не дубовая колода с копытами! Найдется?

— Смотри сам, — пожал плечами торговец. — Вон тот, соловый, попал ко мне из Пайрогии, раньше ходил в конных сотнях короля Эльдарана. Продали оттого, что по породе не подходит, масть неправильная, извольте видеть... Государевым конникам сплошь вороных да каурых подавай. Этих двоих купил у поиздержавшихся наемников — молодые, здоровенькие жеребцы. Или кобылок предпочитаешь? Они поспокойнее да понятливее. И подешевле.

— Увидим, — удовлетворенно проворчал Конан. — Я похожу, посмотрю?

Бритуниец вторично вздернул плечи. Отошел молча — зачем надоедать знающему покупателю?

Варвар никогда не был особым придирой, но выбирать добротный товар умел. Тем более, что от коня частенько зависит жизнь его владельца — уйти от погони или настигнуть врага на порченой или больной кляче ты не сумеешь. Бывших наемничьих коньков Конан отверг сразу — у одного расколото копыто, другой оказался глуховат: не реагировал на тихое посвистывание и даже на хлопок в ладоши. Соловый жеребец вроде бы всем был хорош, но киммерийцу не понравился за некоторой трусоватостью — стриг ушами и. приседал на задние ноги, когда подошел незнакомец. Уважающая себя лошадь обладает куда большим чувством собственного достоинства.

За полтора колокола варвар успел пренебречь почти тремя десятками скакунов самых разных мастей и характеров — первый некрасиво выглядит, второй излишне тощий, пятый злобен будто гарпия и кусается не хуже любого вампира, семнадцатый чересчур флегматичен... Но, хоть убей, выбор делать придется. Оставаться без коня Конан не собирался — считай, то же самое, что ноги себе отрубить. А погуляв несколько дней на своих двоих или покатавшись на скакунах верных соратников-сподвижников, Конан уяснил, что ходить в пешем строю ему до крайности несподручно. Ремесло обязывает к быстрому передвижению.

— Ох, ты каков! — непроизвольно выдохнул варвар, обнаружив привязанного у самой даль ней коновязи гнедого. — Красавец... Давай-ка познакомимся поближе!

Гнедой скосил глаз на человека, фыркнул, выражая спокойное презрение к двуногому, но осмотреть себя позволил без лишних выкрутасов — лягаться или пускать в ход зубы не пожелал. Классический образец гандерландской породы с примесями полуденных (скорее всего зингарских) кровей. Грудь мощная, шкура лоснится, в холке почти достигает роста киммерийца. Голова правильная, небольшая, грива коротко острижена, да и хвост подрезан. Держится с гордым хладнокровием — ни дать, ни взять, что твой герцог. Только бы гнедой не оказался собственным любимцем месьора торговца! Конан всегда доверял первому впечатлению и интуиции. Он сразу понял, что гнедой предназначен именно для него. Плевать, сколько за него запросят — денег у варвара сейчас было в избытке — не то что лошадь, дарфарского слона можно купить. Одна беда — разъезжать по Бритунии на элефанте несколько не с руки, обыватели не поймут.