Людомар из Чернолесья. Книга 1 (СИ)

Дикая охота. Омкан-хуут

Мир запахов, трудновообразимый для непосвященного, невидимый и необычный для несведущего, и оттого такой заманчивый; иное пространство и измерение. Мир, где предметы определяются не по образам, контурам или теням, но по тонам, полутонам и оттенкам. Запахи передают время, они передают событие, его накал, его силу, каждый штрих. Запахи доносят историю жизни: печальную или счастливую. Они указывают след, воспроизводят борьбу: каждый удар, каждую рану.

Мир запахов – среда более насыщенная, нежели пространство света и звуков.

Еле различимая тень двигалась сквозь этот мир: мелькая среди тонких как нити просветов полутьмы, сливаясь с тенями, отбрасываемыми деверьями; она скользила во тьме, не чуждая этому удивительному миру.

Сын Прыгуна остановился и глубоко втянул в себя аромат чащобы. Его не пугал непроницаемый ряд плотно стоявших древесных стволов; он не замечал густого переплетения ветвей, лиан и разного рода вьюнов, подавляющее большинство из которых представляло смертельную опасность для существа из плоти и крови. Людомар не боялся Великолесья, ибо оно было его домом; он не боялся ядовитых растений, ибо то было время Дикой охоты. Дикая охота, в которой лес и его властитель – Зверобог – всегда помогали высокому охотнику.

Сын Прыгуна происходил из людомаров – малочисленного народца, многие века жившего в самом сердце Великолесья. Олюди, что населили земли Владии шесть эпох назад, прозвали чащобу Чернолесьем и опасались проникать под его сумрачные своды. Помимо людомаров, лишь только дремсы населяли эти непроходимые леса. Дремсы не были столь же хорошо приспособлены для жизни в Чернолесье, как людомары, но почитали Зверобога за своего покровителя, а потому смело вступали в полутьму сердца Великолесья.

Людомары жили отшельниками. Их небольшие домики – донады – располагались на меках – величественных деревьях чащобы. Дремсы проживали в хорошо укрепленных деревеньках в Редколесье на южной окраине Великих лесов. Они не чурались дружбы с другими олюдями; часто посещали города и селения, расположенные неподалеку, и доносили людомарам вести из Синих равнин, окаймлявших леса с юга. Ростом людомары на две головы превосходили дремсов, а потому получили прозвище «высокие охотники»; дремсы довольствовались эпитетом «низких».

Дикая охота объявлялась людомарами и дремсами тогда, когда омкан – самый опасный хищник, когда-либо обитавший в Великолесье, становился слишком смел и нападал на лесных охотников. Омкан был не любим в Великих лесах. Зверобог отказал ему в жизни здесь, ибо этот монстр не чтил законы леса и попирал правила, установленые Зверобогом. Только омкан не почитал древние традиции, многие эпохи сохранявшие равновесие между лесом и его обитателями; лишь омкан убивал без надобности, только из злобы и ненависти ко всему живому. И только это чудовище не различало границ между частями Великолесья, из неведомых чащоб, что раскинулись у Доувенских гор, проникая и в Чернолесье, и в Редколесье, и в Глухолесье, чтобы творить свое кровавое дело.

Едва деревянные трубы дремсов извещали окрестности о начале Дикой охоты, холкуны и пасмасы – олюди, что проживали вблизи Великолесья, поспешали прочь из полей и садов, закрываясь в своих домах, поселениях и городах, ибо в эту пору начиналась битва между сильнейшими лесными хищниками, и поле брани не было определено никакими границами.

«Второе Всеопустошение», так называли пасмасы и холкуны это время. Из глубины эпох легенды и сказания доносили им о первом Всеопустошении – войне магов и богов, длившейся целую эпоху. О дне ее начала не знали даже священные свитки беллеров – величайших магов Брездии, расположившейся на север от Великолесья, среди скал и ущелий Боорбогских гор.

Во время дикой охоты жизнь у кромки леса замирала. Синие равнины обезолюдивали, и все напоминало о стародревних временах, когда Ярчайшие, – маги, возомнившие себя равными богам, – объявили им войну. Владия запылала от битв, подобно громадному костру. Жар был настолько силен, что единая земля расплавилась и распалась на несколько частей: так появилось соленое Велиководье, что окружает нынче Владию со всех сторон, и Темные земли за солеными водами, сведения о которых вливаются в уши олюдей из уст немногочисленных конублов – холкунских купцов, осмелившихся пересечь большую воду в поисках лучшего товара и рынков.

Пять эпох прошло с окончания Всеопустошения, и еще одна эпоха канула в Лету, прежде чем первые олюди – бывшие слугами Ярчайших, смогли выбраться из глубоких пещер, выйти из дремучих лесов и спуститься с высоких гор, чтобы узреть то, что осталось им после битвы магов и богов. Они узрели бесконечность тверди, покрытой лишь пеплом, и горькие слезы богов, победивших Ярчайших, но увидевших, что сталось с их творением. Тогда и опало на Владию заклятие Многоликого – верховного бога олюдей. «Не быть больше огню на этой тверди!» провозгласил Многоликий, и с тех пор, на протяжении шести эпох Владия не знает ни одной искры на своих обширных пространствах.

Первые племена олюдей собрались на большой сход, где назвали друг другу свои имена: холкуны, пасмасы, брезды, саарары и реотвы.

Холкуны поселились в городах, ибо Ярчайшие научили их строить и содержать дома; пасмасы основали деревни – Ярчайшие создали их для сельских работ; брезды соорудили каменные замки, ибо служили Ярчайшим рудокопами, воинами и стражей; саарары и реотвы не служили Ярчайшим – дикари, они кочевали, где придется, а потому удалились в дальние закоулки Владии, заняв свободные земли.

Холкуны назвали свои владения Холкуниями Прилессской и Прибрежной; пасмасы – Пасмассией Прилессской и Прибрежной; брезды именовали свой удел Домом боора или Брездией; реотвы донесли бывшим слугам Ярчайших название своих земель – Холмогорье, а саарары прозвали занятые территории Прибрежьем.

Так установилось первое Великоустроение.

Спустя век во Владии появились чужаки, именовавшие себя грирниками и эврами. Свитки беллеров называют их прародиной Темные земли, что за соленой водой, там, где Владыка, старший сын Многоликого, скрывает свое огненное око, допуская в мир тьму. Они пришли во Владию, неся на руках больных детей, ослабшие и покорные. Олюди сжалились над ними и приняли чужаков в свою семью, ибо земли и богатств ее хватало всем, и никто не знал тогда, какими бедами обернется приход этих племен во Владию.

Эвры и грирники принесли олюдям Малое Всеопустошения. Казалось, их числу не будет конца. Эвры – умелые воины и грирники – пожиратели сырого мяса нападали на города и селения олюдей.

Первое Великоустроение было разрушено.

Вся Владия поднялась против бесчинств чужаков. Под знаменем великодревнего брездского боора Нивра Тяжелобрадого из рода Агтов, войско олюдей разбило эвров и грирников в землях Десницы Владыки, раскинувшихся на западе от Холкуний и Брездии.

Многоликий разгневался на разрушителей и ниспослам им кары: эвров, плодившихся подобно кроликам, он лишил страсти к себе подобным и возможности плодиться; тела же грирников иссушил так, что они стали походить на скелеты, и отовсюду можно было отличить их от других племен. Великий бог закрыл их желудки для свежего мяса, дозволив им питаться лишь разлагающейся мертвечиной.

Брездов бог поставил хранить Владию, наделив род Агтов безмерным умом и знаниями. Лишь из их среды с тех пор происходили беллеры – великие маги. Холкуны также были одарены большим разумом и служили брездам ремесленниками, поставляя в их замки все, что было необходимо. Саарарам, чей народ принес самые большие жертвы, Многоликий даровал помощника – боевого коня, помогавшего выжить на бескрайних просторах Прибрежья.

Второе Великоустроение было установлено.

Во всей череде бед, обрушившихся на Владию с окончания правления Ярчайших, лишь людомары не касались дел, происходивших за кромкой Редколесья. Они хранили великие леса, и Многоликий благоволил им, охраняя от ненужных тревог. Людомары сторонились любого общения и не преклонялись ни перед брездами, ни перед богами равнин.