Поезд вне расписания

Владимир Васильев

Поезд вне расписания

Мимо Геральта пронеслась огромная разноцветная фура. Упруго толкнуло ветром, ведьмак даже попятился на шаг-другой прочь от шоссе. Взревев, грузовик начал взбираться на трехуровневую развязку перед поворотом на Голованевск.

«Чтоб тебя, — подумал Геральт без особой досады. — Чуть монетку не уронил».

Он снова умостил на согнутом указательном пальце желтый кругляш достоинством в одну гривну.

«Значит так: цифра — остаюсь на Одесской трассе. Вилы — сворачиваю на Голованевскую», — привычно загадал ведьмак перед тем, как сильно поддать по краю монетки ногтем большого пальца.

Гривна, бешено вращаясь, на несколько мгновений рванулась к зениту, а затем столь же стремительно пала на жухлую, изнуренную выхлопами траву. Когда в кармане тихо затренькал мобильник, она была еще в воздухе.

На секунду позабыв о судьбоносной монетке, Геральт ответил на вызов.

— Да, учитель.

— Здравствуй, Геральт, — поздоровался Весемир.

Судя по голосу старого ведьмака, образовались некоторые проблемы. Не слишком страшные, но требующие, тем не менее, безотлагательного вмешательства.

— Ты где?

— За Уманью, на Одесской трассе, — сообщил Геральт. — На юг иду.

Потом вспомнил о монетке, отдыхающей неизвестно какой стороной вверх где-то рядом, в траве, и добавил:

— Или на юго-восток. Еще не решил.

— Под Житомиром наш малек попал в переплет. Помочь бы надо.

— Надо — помогу, — сказал Геральт спокойно. — А какой именно малек?

— Даль. Помнишь такого?

— Помню. В Южном встречались.

— Точно. Он подрядился в житомирском локомотивном депо какую-то там машинерию приструнить. И завяз.

— Понятно.

— Номер я тебе сейчас скину. Позвонишь, договоришься. Он прямо сейчас вне зоны почему-то, но порядок знает, хоть и малек. Так что возникнет.

— Хорошо.

Весемир помолчал некоторое время, затем ворчливо добавил:

— Только сильно его не прессуй, когда все разгребешь. В целом он толковый парнишка.

— Сильно — не буду, — пообещал Геральт.

Учитель вздохнул и отключился. Геральт, упрятав мобильник в карман, принялся выискивать в траве монету.

«Пропало мое гадание, — подумал ведьмак, шаря взглядом под ногами. — На север придется…»

Вскоре монета отыскалась. Она торчала вертикально, наполовину воткнувшись в землю.

— Ишь ты! — произнес Геральт вслух и покачал головой. — А ведь угадала — не цифра, не вилы! Ребро!

Он подобрал вещую гривну, пересек шоссе и принялся голосовать. Минут через десять рядом притормозил рейсовый автобус «Одесса-Центр» и Геральт забрался в его кондиционированное нутро.

«Житомир, значит, — подумал он, расплачиваясь с оркой-стюардессой и заталкивая билет со сдачей в нагрудный карман. — Локомотивное депо, значит. Поглядим, каких там запчастей малек наш наломал».

Утробно ворча дизелем, автобус набирал скорость. Он уходил на север, к Центру Большого Киева.

На центральном автовокзале Геральт пересел на маршрутку, идущую в Житомир, поглазел сквозь подернутое радужными разводами стекло на Московскую площадь, потом на Бессарабку, на цирк и вскоре задремал. Последним, что он осознанно рассмотрел, были Святошинский мост и бурые стены ТорМаша. После этого ведьмак отключился, как ноутбук при отсутствии полезной нагрузки. Конечно же, в случае опасности он мгновенно перешел бы от сна к действиям — ведьмак настороже, даже когда спит. Но опасности не было. Какие опасности могут подстерегать рейсовую маршрутку на Брест-Литовском шоссе? Вся опасная дорожная дичь отсеивается еще на дальних подступах к Центру. А от случайностей никто не застрахован, хоть ты спи, хоть ты бодрствуй.

Геральт предпочитал спать. Однако проснулся он, как водится, загодя — километров за пятнадцать от житомирских вокзалов.

Беспокоило ведьмака только одно: мобильник Даля в зоне доступа так и не появился.

Железнодорожный и автовокзал часто расположены рядом. В Житомире их разделял всего один квартал. Геральт не стал просить водителя-полуорка остановить раньше — что изменят пять минут, если Весемир ничего не говорил о срочности?

Разделяющий вокзалы квартал ведьмак одолел как раз за пять минут.

Житомирское локомотивное депо, совсем еще новое, недавно отросшее, располагалось южнее вокзала, за путями, накопительным парком и сортировочной горкой. Миновав пассажирские перроны, Геральт спустился с платформы по узкой металлической лесенке, пересек добрый десяток путей и вышел на тропинку между полоской чахлых кустиков и унылым забором накопительного парка. Пейзаж, из вполне городского у вокзала, сделался в худшем смысле слова индустриальным: везде серость, пыль, пятна мазута, груды воняющих пропиткой шпал вдоль забора и ни единой живой души, куда ни глянь.

Только у высоченных ворот локомотивного депо Геральт встретил пожилого гоблина в грязной, некогда оранжевой жилетке путейщика. Гоблин хмуро поглядел на ведьмака, шевельнул ушами и вновь приник ко вскрытому кабельному шкафу, расположенному чуть сбоку от рельсов.

— Доброго здоровья, живой! — обратился к нему Геральт. — Где тут у вас начальство гнездится?

— И тебе не кашлять, — не оборачиваясь, пробурчал гоблин. — Ступай через ворота вдоль путей, а дальше в обход ангаров, там у нас контора. Не промахнешься.

— Благодарствую, — кивнул Геральт гоблинской спине и зашагал куда сказано.

— Эй, погоди! — донеслось спустя несколько секунд. Геральт замер, потом обернулся.

Гоблин продолжал сидеть на корточках у шкафа, но на этот раз хотя бы голову соизволил повернуть в сторону Геральта.

— Ты ведьмак, что ли?

— Ведьмак. А что?

— Да ничего, — вздохнул гоблин и отвернулся. Геральт покачал головой, развернулся и зашагал дальше вдоль крайней колеи.

«Чего ж тут малек натворить успел?» — обеспокоенно подумал он.

За углом циклопического здания депо обнаружился довольно милый по промзоновским меркам пейзажик: четыре клумбы ромбиком, между ними увитая плющом беседка-курилка; чуть дальше двухэтажное здание официального вида, а правее — выкрашенный в веселый зеленоватый колер павильончик с жизнерадостной вывеской «Столовая» над входом.

В курилке кто-то сидел. И одет он был не в оранжевую жилетку путейца и не в промасленный комбинезон машиниста. Под распахнутым пиджаком ослепительно белела рубашка; на фоне рубашки контрастно выделялся узкий галстук-«селедка».

Начальство, сто процентов.

Геральт подчеркнуто неторопливо направился к беседке. Пока он шел, живой в деловом костюме пристально разглядывал приближающегося ведьмака, не прекращая при этом курить.

Это был человек, довольно молодой, вряд ли старше двадцати трех—двадцати пяти лет от роду. Темно-серый костюм в едва заметную полоску сидел на нем как влитой, да и вообще чувствовалось, что деловые костюмы носить человек умеет чуть ли не инстинктивно, по праву крови.

Геральт вошел в беседку и остановился в ее центре, точно напротив незнакомца. Тот продолжал глядеть на Геральта и курить, не выказывая никаких чувств.

«Интересно, кто кого перемолчит?» — подумал Геральт без малейшего азарта.

Азарт ведьмакам не свойственен.

Человек докурил, щелчком отправил окурок в урну, единым движением подобрал лежащую рядом с ним на скамеечке кожаную папку и поднялся на ноги.

— Пойдемте, — сказал он буднично.

— Пойдемте, — не стал спорить Геральт.

Человек направился ко входу в двухэтажный корпус. Геральт молча следовал за ним, чуть левее, отстав на полшага.

Рядом со входом ведьмак заметил тусклую бордовую табличку: «ТЧ-7. Правление».

Человек в костюме нигде не задерживался — сразу поднялся на второй этаж и в итоге привел Геральта сначала в приемную с двумя секретаршами, а затем в кабинет местного главаря.

Локомотивные депо, как правило, оставались открытыми территориями, поэтому кланы, подобные заводским, тут хозяйничали редко. Чаще всего в депо обосновывались мелкие компании, пытающиеся контролировать грузоперевозки. Командовать прирученными электро- и тепловозами особо не приходилось — чаще всего локомотивы выходили на маршруты сами, по годами отработанным графикам-расписаниям. За ними всего лишь присматривали, да еще иногда выгоняли из резерва одну-две сцепки в непредвиденные рейсы.