Сердце Катерины. Повесть I. Возрождение Эрафии (СИ)

========== Глава 1. Возвращение на родину ==========

Эскадра энротских кораблей медленно приближалась к берегам Антагариха. Катерина без сна лежала в своей каюте и невидящим взором смотрела на резной потолок с геральдическими изображениями, погруженная в безрадостные думы. Она плыла домой, в родную Эрафию, поклониться праху отца — короля Николая Грифоново Сердце. На похороны она, конечно, опоздала — путь от Энрота до Эрафии продолжался уже седьмую неделю — но надо было хотя бы увидеть его могилу.

Отец… Как несправедливо, что он так рано и неожиданно ушел из жизни! Катерине до сих пор было трудно поверить, что отец никогда больше не прижмется колючей щекой к ее лицу, не потреплет ласково по волосам, не сожмет ее руку в своей могучей ладони. Она с трудом сдерживала слезы, перед мысленным взором проходили картины детства, проведенного в королевском дворце Стедвика. Убитую разбойниками мать, королеву Гвенллиан, Катерина почти не помнила, а вот с отцом, с младенчества ставшим ей самым родным и близким человеком, были связаны все самые светлые воспоминания. Конечно, король и главнокомандующий армией самой большой державы континента не мог много времени уделять своей маленькой дочери, но в свободные минуты всегда был с ней. Сколько она себя помнила — столько же помнила его сильные руки, добрый голос и любящие глаза.

Совсем маленькой Катерина с восхищением разглядывала его нарядные одеяния, узорные доспехи и длинный, богато украшенный меч. Когда удавалось, она украдкой пробиралась на советы и учения, внимательно смотрела и слушала, впитывая в себя витавший вокруг дух суровой военной романтики, от которого кружилась голова и сладостно замирало сердце. Понять смысл происходящего было трудно, но незнакомые военные термины завораживали слух, звучали волнующе и притягательно. Потом, оставшись наедине с отцом, она спрашивала его о том непонятном, что услышала или увидела, и он никогда не отмахивался от ее вопросов, объясняя всё серьезно и обстоятельно. Иногда король и сам делился с дочерью планами будущих сражений, и ей было очень приятно, что он разговаривает с ней как со взрослой, как с равной.

Отец был для Катерины идеалом во всём. Она с восхищением наблюдала, как на советах он внимательно выслушивал всех, кто с глубоким уважением, но без лести и подобострастия обращался к нему, кто горячо спорил с другими советниками. Потом он отдавал короткие решительные распоряжения, и пререкания сразу умолкали — он был властелином, строгим и непреклонным. Таким же Катерина видела его на плацу — могучий боец, ловко орудующий тяжелым мечом, суровый командир, отдающий резкие команды. Ее душа переполнялась гордостью за отца и страстным желанием стать такой же. Она мечтала об одном — скорее вырасти и постичь военную науку, чтобы когда-нибудь тоже встать во главе армии.

Годы шли, Катерина постепенно осваивала науки, положенные девочкам её круга: грамматику, историю, риторику, музыку, а заодно и другие, необходимые для правящих династий — управление провинциями, политику, дипломатию. Она старательно овладевала этими премудростями, но учеба была для нее лишь скучной обязанностью. По-настоящему ее интересовал только один предмет — основы стратегии. Клещом вцепившись в учителя, престарелого маршала, начинавшего службу ещё под командой её прадеда, она вынудила его преподать вместо нескольких общих положений не только полный курс стратегии, вплоть до стратегий заморских рас и древних войн, интересовавших не всякого генерала, но и всю тактику, и военную историю от мифических времен.

Свободное от учебы время Катерина проводила на плацу, тренируясь в фехтовании. Упражнения давались легко, приемы владения мечом будто не узнавались, а вспоминались. Впрочем, среди других учеников тоже хватало хороших фехтовальщиков — не зря искусство эрафийских меченосцев славилось по всему континенту. Но Катерину выделяли среди них качества предводителя. Она безошибочно умела выделить сильные и слабые стороны соучеников и прекрасно пользовалась этим, одолевая оппонента в поединке или командуя дружиной в групповых стычках.

Ее сверстницы тем временем окунались в захватывающий мир балов, интриг, флирта и серьезных влюбленностей, бесконечно стараясь улучшить свою внешность нарядами, украшениями, пудрой и притираниями. Катерине же вся эта ерунда была совершенно безразлична. Беседуя с другими девушками, она откровенно скучала — то, что казалось им важным и увлекательным, совсем не волновало ее. У нее был лишь один интерес — военное дело! Серьезная и молчаливая, она оживлялась лишь тогда, когда обсуждала с отцом или учителями вопросы стратегии и тактики. Окружающие считали ее, мягко говоря, странной особой, но Катерина, всецело поглощенная постижением военного искусства, даже не замечала этого.

Однако королю увлечения дочери нравились всё меньше. Он наконец начал понимать, что ее тяга к ратному делу выходит далеко за пределы обычного любопытства. И, когда она однажды сказала ему, что хочет служить в армии, он ответил решительным отказом.

Для Катерины это было первым серьезным разочарованием в жизни. Еще бы — мечты о военной карьере рушились самым жестоким образом! Три дня она безвылазно просидела в своей комнате, насупившись, но не плача — Катерина вообще почти никогда не плакала. О том, чтобы спорить с отцом, не могло быть и речи — его слово всегда было законом для юной принцессы. Но натура всё-таки брала свое. Катерина тайком уединялась в библиотеке и, сгорая от неутоленной жажды борьбы, жадно глотала толстые книги по стратегии. За этим занятием ее однажды и застукал отец. Увлеченная чтением, она не сразу заметила, что он стоит за спиной, глядя с укором. А заметив, резко обернулась к нему, вся сжавшись в предчувствии выволочки. Однако отец не стал устраивать нагоняй, а лишь с сожалением произнес:

— Если уж ты так интересуешься стратегией — читай хотя бы толковые книги, а не эти военные истории! Возьми, например, вон тот учебник — в нем всё довольно ясно изложено.

Он снял с полки растрепанный пухлый том и подал ей.

С тех пор отец не препятствовал занятиям Катерины: он понял, что уже не может повлиять на интересы дочери. Больше не скрываясь от него, она увлеченно упражнялась в искусстве владения мечом, наблюдала за ходом учений и штудировала книги по военному делу. Втайне король даже гордился дочерью, и ему доставляло истинное наслаждение разговаривать с ней о ратном искусстве — такое глубокое понимание всех нюансов стратегии и тактики доводилось встречать у редкого генерала. И всё же он не мог смириться с тем, что своим поведением Катерина нарушает установленные порядки. Закон и порядок были для Николая превыше всего — в этом он видел основу благополучия государства. Именно стремление к порядку не позволило ему жениться второй раз или искать развлечений на стороне после трагической гибели супруги — король, воплощение законности, должен был являть образец строгости к себе в первую очередь. А тут — дочь, которая ведет себя совсем не так, как положено принцессе, проводя время в воинских утехах вместо балов и прогулок… Нет, он не мог терпеть этого.

Постепенно у него созрел план: выдать Катерину замуж, чтобы, став женой и матерью, она выкинула военную блажь из головы. Вскоре нашелся и подходящий претендент — Роланд Айронфист, недавно отвоевавший корону Энрота у своего брата Арчибальда. Николай не имел сына-наследника и, высылая сватов к Роланду, надеялся, что со временем сыновья Катерины займут оба престола — энротский и эрафийский, объединив два братских народа в единую могучую силу, которая обеспечит своей мощью мирную жизнь подданных.

Катерина восприняла идею отца безо всякого энтузиазма. Надо сказать, что претендентов на ее руку и сердце хватало и раньше. Не отличаясь особой красотой, внешне она была всё же довольно привлекательна: строгие правильные черты лица, высокий открытый лоб, широко расставленные, чуть раскосые зеленые глаза, гладкая, чистая и упругая кожа, волна густых светло-каштановых волос. Правда, лицо ее всегда казалось печальным и суровым, даже когда она находилась в прекрасном расположении духа — то ли из-за бледности и серьезности, то ли из-за каких-то других особенностей. Разумеется, многочисленных женихов привлекала не только внешность Катерины, но и ее титул вкупе с надеждой занять трон. Впрочем, при более близком знакомстве многих отпугивал ее строгий характер и странная для женщины увлеченность военным искусством. Тех же, кто продолжал упорствовать, Катерина отшивала по всем правилам стратегии и дипломатии: ее совершенно не привлекала возможность замужества, а мужчины интересовали ее лишь в качестве партнеров по военным упражнениям. Но сейчас она была связана двойным долгом дочери и подданной. И хотя ее нисколько не прельщала перспектива покинуть родину ради чужеземного королевства, она согласилась на приезд жениха, не сомневаясь, что сумеет найти причины для отказа.