Нейромантик

евдо-Молли принялись совокупляться с обновленной энергией. Наконец рука с красным маникюром медленно поднялась над спиной партнера и исторгла из-под ногтей пять лезвий. С томной, сонной неторопливостью эта рука раскроила своими лезвиями голую спину Ривейры. Кейс мельком заметил обнажившийся позвоночник, но в следующее мгновение он уже был на ногах и бежал к двери.

Его стошнило через палисандровые перила прямо в тихую гладь озера. Нечто, до сих пор словно бы облеплявшее его голову подобно вате, наконец исчезло. Стоя на коленях и прижимаясь щекой к прохладному дереву, он смотрел поверх глади озера на сверкающее зарево над рю Жюль Верн.

Кейсу доводилось видеть медиумов и раньше; когда он был подростком, в Мурашовнике их представления назывались "Сны наяву".

Кейс вспомнил одно из таких представлений на улице Ист-Сайда: вел его, работая под аккомпанемент ритмичной музыки, пуэрториканец - его девушка из сна наяву дергалась и поворачивалась в кругу хлопающих в такт зрителей. Но для всего этого требовался вагончик с оборудованием и неуклюжий шлем с тродами.

То, что воображал Ривейра, зрители воспринимали непосредственно, без какого-либо вспомогательного оборудования. Кейс помотал раскалывающейся от боли головой и сплюнул в озеро.

Он догадывался о финале, о конце спектакля. Ясно прослеживалась извращенная логика происходящего, вывернутая симметрия: Ривейра вызывает к жизни девушку своей мечты, а она разделывает его тело на части. Теми самыми руками. Воображаемая кровь заливает старые простыни с вышивкой и кружевами.

Из ресторана послышались оживленные выкрики, аплодисменты. Кейс поднялся на ноги и поправил на себе одежду. Затем повернулся и вошел обратно в "Vingtiéme Siècle".

Стул Молли был пуст. Сцена - тоже. За их столиком в одиночестве восседал Армитаж. Он все еще глядел на сцену, зажав между пальцами ножку бокала.

- Где она? - спросил Кейс.

- Ушла, - сказал Армитаж.

- Пошла за ним?

- Нет.

Раздалось звонкое дзынь. Армитаж посмотрел вниз, на бокал, который держал в руках. Его левая рука подняла над столом стеклянную полусферу с остатками вина. Отломленная ножка бокала остроконечной льдинкой осталась торчать на скатерти. Кейс осторожно взял обезножевший верх бокала из руки Армитажа и установил его на стакане с водой.

- Скажите мне, Армитаж, куда она пошла?

В ресторане вспыхнул свет. Кейс заглянул в бледные глаза. В них ничего не было. Совершенно ничего.

- Она ушла, чтобы заняться подготовкой. Ты с ней больше не увидишься. Но во время операции вы будете работать вместе.

- Зачем Ривейра поступил с ней так?

Армитаж поднялся из-за стола, поправляя лацканы пиджака.

- Тебе нужно выспаться, Кейс.

- Операция когда, завтра?

Армитаж улыбнулся своей ничего не значащей улыбкой и пошел прочь, в сторону выхода.

Кейс, потирая лоб, огляделся. Обед шел дальше своим чередом, мужчины шутили, женщины улыбались их шуткам. Он заметил балкон, на котором, почти не нарушая темноту уединения, по-прежнему горели