Хранитель (СИ)

Кай смотрел на него с заметным сомнением во всё ещё затуманенных глазах. Цвет их из тёмно-карего перешёл в серо-карий. Должно быть, во время оргазма его глаза стали бы золотисто-карими или золотистыми. Хотелось проверить теорию на практике.

Крис прикоснулся ладонью к тёплой щеке и принялся гладить. Кай медленно прикрыл глаза и потёрся щекой о большую ладонь Криса. Под пальцами кожа засияла ярче. Крис придвинулся и тронул губами переносицу Кая — тот немедленно забавно наморщил нос и тихо фыркнул.

— Что ты делаешь?

— Хочу посмотреть, какого цвета у тебя глаза.

— Так никто не делает. Ты ведь уже всё, значит, я могу уйти. Все так делают.

— Помолчи. — Крис перевернул Кая на живот, перекинул ногу через него и сжал коленями узкие бёдра. Бросил ладони на напрягшиеся плечи, огладил и слегка помассировал. Наклонился к шее и потёрся кончиком носа о слабо переливающуюся мерцающими искорками кожу. Кай шумно выдохнул и вцепился пальцами в простыню. На руках выразительно проступили жилы и мышцы.

Крис провёл языком вдоль позвоночника, сдвинулся и легонько сжал зубами кожу на лопатке, чтобы после облизать. Ловил кончиком языка каждое движение перекатывающихся под сиянием мускулов. Кай глухо замычал, уткнувшись лицом в простыню. Плавно повёл широкими плечами и немного выгнул спину. Кожа на лопатке отчётливее наливалась бледно-золотистым сиянием.

— Нравится? — прижавшись губами к спине между лопатками, шёпотом спросил Крис. Кай приподнялся на локте и оглянулся с явственной обидой в глазах.

— Ты же видишь… — Он прикрыл глаза от прикосновения языка Криса, облизнул губы и резко выдохнул, снова вцепился в простыню руками и потянулся — подставил спину под настойчивые ласки Криса.

Крис сходил с ума от ластящегося к нему тела, честно и искренне вспыхивающего сиянием в ответ на его касания. Даже если бы Кай захотел притвориться, не смог бы. То удовольствие, которое он испытывал, было буквально заверено печатью сияния. Ненавязчивый запах чуть усилился, пощекотал обоняние Криса и заставил спуститься поцелуями к пояснице. Крис ладонями накрыл твёрдые ягодицы, погладил и перевернул Кая на спину, с мягкостью сжал пальцами колени и развёл длинные ноги в стороны, чтобы полюбоваться сиянием в паху. Толстый ствол, упругие яички и низ живота светились ярче, вызывающе. Почти таким же ярким было и пятно на груди слева.

Крис потянулся к шее Кая, поймал томный с поволокой взгляд золотистых глаз и слабо улыбнулся. Золотистые всё-таки. Красиво. Крис наклонил голову и прижался губами к груди слева, прямо к центру сияющего пятна. Под сиянием быстро стучало. Крис согревал и без того горячую кожу лёгкими поцелуями, а потом почувствовал прикосновение к затылку. Кай дёрнул его чуть за волосы и что-то неразборчиво пробормотал, и тут же сразу мягко надавил на затылок, намекая, что хочет ещё вот так, как недавно.

Крис повторил с энтузиазмом, оглаживая ладонями бока и узкие бёдра. Прижимал к себе и прикасался губами над соском, чтобы чутко ловить каждый удар сердца. Кай пальцами цеплялся за его волосы, шею, плечи, спину и выгибался по-тигриному. Терялся словами на языке вэрса в сбившемся хриплом дыхании.

Вскинув голову, Крис зачарованно разглядывал приоткрытые полные губы, грешную игру языка, самым кончиком проходившегося по нижней губе, белую кромку зубов и дрожь опущенных ресниц, из-под которых иногда сверкало золотистым. Едва смог победить искушение и не поддаться желанию поцеловать.

Крис вновь огладил бока Кая, провёл губами по центру груди и медленно подобрался к ямочке в центре напряжённого живота, легонько втолкнул в неё кончик языка, обвёл в круг и двинулся ниже. Вдыхал дождливо-цветочный запах, собирал поцелуями тысячи мельчайших искорок с кожи. А после с осторожностью обхватил губами головку, ощупал её языком во рту и позволил Каю войти глубже — до протяжного низкого стона, шелеста смятых пальцами простыней и почти ровного бледно-золотого сияния по всему телу.

Крис провёл губами по стволу, выпустил изо рта и обхватил ладонью, чтобы явственно ощутить толщину и тяжесть.

Кай с едва различимым ворчанием закинул руки за голову и внезапным рывком вскинул бёдра вверх так, что его член оказался практически перед носом у Криса. Оставалось лишь подхватить ладонями стройное тело и взять в рот напряжённый ствол, что Крис и сделал. Размеренно задвигал головой, выдерживая нужный ритм, пока не устал. Продолжил ладонью: крепко сжимал пульсирующую твёрдость и жёстко водил по всей длине. Жадно вслушивался в едва различимые звуки, что робко срывались с приоткрытых влажных губ, смотрел на липнущие к вискам и лбу тёмные пряди, подсвеченные золотом. Смотрел на всего Кая, окутанного мягким пульсирующим сиянием. Оно не слепило и не раздражало глаза, казалось живым.

Крис опустил бёдра Кая на простыню, удобно улёгся и снова обхватил твёрдый ствол губами. Расслабил горло, чтобы взять целиком. Мягко качнул головой, провёл кольцом из губ по рельефной твёрдости и позволил толкнуться.

С неожиданно отчётливым бархатно-низким стоном Кай свёл ноги, позволил Крису щекой ощутить жар под кожей на внутренней стороне бедра, дотянулся руками и запустил пальцы в растрёпанные волосы на затылке. Подался толчком вверх, входя глубоко в расслабленное горло, сам же запрокинул голову и выгнулся, продолжая цепляться за волосы Криса.

Это походило на душное и жаркое безумие, но Крис готов был тонуть и тонуть в нём. Даже если бы ему пришлось снова и снова менять руки и губы, зная выносливость вэрса, он бы не отказался. Кай в его руках сиял и мерцал, и Крис никогда не видел ничего столь же чарующего и совершенного. Даже четыре года назад — не видел. Когда от одного только вида сердце замирало и после колотилось в груди с удвоенной силой, пытаясь вырваться из плена рёбер и плоти, потому что иначе просто никак.

На вкус Кай оказался сладким, чуть более сладким, чем его пот. И после оргазма он ещё долго мерцал, постепенно затихая в объятиях Криса. Крис неохотно набросил на них обоих простыни и притянул Кая к груди. Уткнулся носом в спутанные тёмные волосы и вдохнул дождливо-цветочный аромат. В самом деле человек-цветок, поразительно чувствительный, будто созданный для того, чтобы его любили и купали в нежности и ласке.

Кай что-то сонно пробормотал Крису в грудь и просунул колено между ног, согрев ступнёй лодыжки. Крис разобрал только “кальбини”. Хотя бы это слово он знал.

Сердце.

— Спи, сердце, — шепнул он и крепче обнял Кая за пояс.

— Мне… нужно к себе… — сбивчиво напомнил Кай, но это не ослабило хватку Криса.

— Эта кровать такая же. Спи.

Кай потёрся носом о его грудь и унялся, отогревая размеренным бесшумным дыханием томно ноющий сосок.

Крис довольно долго бездумно перебирал пальцами пряди у Кая на затылке, а потом неожиданно для себя вспомнил о внутренних связях вэрса. Стало не по себе при мысли, что Восьмая Мать знала, чем и как они тут занимались. Должна была знать, если Кай действительно её сын. С другой стороны, Матери наверняка знали всё обо всех “детях”. И если вэрса до сих пор соглашались на близость с людьми, стало быть, никто не видел в этом ничего дурного, и никто это не запрещал.

***

Проснулся Крис по сигналу. Его вдавила в матрас приятная тяжесть. Согревающая тяжесть. Кай спал прямо на нём и слабо светился, едва заметно.

Крис невесомо провёл пальцами по левому колену, прижатому к его бедру. Кай тихо закопошился и вскинул голову. Сползти Крис ему не позволил, обнял за пояс и легонько поцеловал в висок.

— Выспался?

Кай что-то неразборчиво промычал, уткнувшись носом ему в грудь.

— Отлично, тогда пошли в душ.

Ну, кое-кто пошёл в самом деле, а кое-кого пришлось нести. И Крис нагло использовал душ в качестве предлога, чтобы облапать сонного Кая. Свечение в воде выглядело чем-то невообразимым. Искорки под прозрачными каплями походили на яркие звёзды. А ещё Крис таял от ответных прикосновений. Те, на первый взгляд, казались обычными, такими же, как у людей, но отличались — по силе вложенных в них эмоций. Прикосновениями Кай говорил больше, чем словами.