Нейромантик

г.

Острова. Торы, веретена, кластеры - скопления герметичных шаров. Человеческая ДНК поднималась по гравитационному колодцу и расплывалась по космосу подобно каплям масла.

Задайте Вашему терминалу показать на мониторе плотность информационного обмена в архипелаге L-5. Один из сегментов зардеет красным - прямоугольный элемент, наиболее заметный из всего на экране.

Вольная сторона. Вольная Сторона - это много разных понятий, и не все они очевидны туристу, поднявшемуся и спустившемуся в челноке по колодцу. Вольная Сторона - это деловой и финансовый центр, дворец наслаждений и свободная экономическая зона, пограничный город и курорт. Вольная Сторона - это Лас-Вегас и висячие сады Вавилона, орбитальная Женева и родовой замок взращенного на научной основе рафинированного семейства, промышленного клана Тесье-Ашпул...


Следуя на турецком лайнере в Париж, они сидели все вместе в первом классе, Молли у окна, Кейс рядом с ней, Ривейра и Армитаж у прохода. Один раз, когда самолет совершал вираж над морем, Кейс увидел на месте греческого островного городка блеск драгоценностей. И один раз, протянув руку к своей выпивке, заметил, как в глубине его бурбона с водой промелькнуло что-то, напоминающее гигантский человеческий сперматозоид.

Молли наклонилась через Кейса и с маху ударила Ривейру по лицу, один раз.

- Нет, детка. Не нужно игр. Если ты будешь играть со мною так - я могу сделать тебе очень больно. Я смогу сделать очень больно, не причиняя никакого вреда. И мне это доставит удовольствие, поверь.

Кейс машинально повернулся, чтобы проверить реакцию Армитажа. Гладкое лицо бывшего полковника было спокойным, голубые глаза настороженными, но без капли злобы.

- Она права, Питер. Не надо.

Кейс повернулся обратно к Молли, как раз вовремя, чтобы заметить мелькнувшую перед ней черную розу, лепестки которой блестели так, будто были из кожи, а черный стебель щетинился хромированными шипами.

Питер Ривейра сладко улыбнулся, закрыл глаза и мгновенно провалился в сон.

Молли отвернулась к темному окну, в котором отразились ее очки.


- Ты уже бывал наверху, Кейс? - спросила его Молли, когда он, ерзая, устраивался в глубоком мягком противоперегрузочном кресле челнока.

- Нет. Я никогда, в общем-то, не любил путешествовать. Только ради дела.

Стюард установил датчики на левом запястье и возле уха Кейса.

- Надеюсь, ты не страдаешь повышенным СКА? - спросила Молли.

- Тошнит ли меня в самолетах? Никогда.

- Это не одно и то же. При нулевой силе тяжести биение сердца ускоряется и вестибулярный аппарат перестает действовать. Следует удар по твоим бойцовским рефлексам, тебе вдруг хочется бежать со всех ног незнамо куда, в кровь впрыскивается мощная доза адреналина.

Стюард занялся Ривейрой, выкопав из своей красной пластиковой сумочки еще одну пару тродов.

Кейс повернул голову и поискал очертания старого аэропорта Орли, но посадочную площадку челнока изолировала от окружающего мира изящная чаша отражателя из мокрого от дождя бетона.