Река Имен (СИ)

-Да.

Я кивнул и принялся за дело. Через полчаса сытый Нео уткнулся носом в книгу ничего вокруг не замечая. Я еще немного посидел на кухне и пошел в зал, взял с полки одну из моих любимых книг и растянулся на небольшом диване.

Слова доходили до мозга явно не все, о смысле того, что я читаю, вообще говорить не стоит. В голове то и дело всплывали слова, и фразы из книги, что сейчас у Нео. Вроде бы все в ней было просто, но с каждой прочитанной буквой я слышал в своём подсознании голос. Голос подтекста. Он был слишком тихим, непонятным, но я чувствую, что это что-то важно. Что-то, что касается меня, Сахи, Миши, Села, Криса, Кассандры, Нео, Охотников, Эннки... Ответ кажется таким близким, но я не могу его достать. Может быть, я его просто не вижу, потому что я не знаю, что я должен видеть.

Все это кажется слишком странным. И все это навалилась слишком быстро. Еще месяц назад я и подумать не мог, что моя жизнь станет такой странной. На счет Охотников я особо не переживаю. Без нашего согласия они ничего нам не сделают. На счет голода не знаю, я до конца не понимаю этого, а в книге об этом сказано мало. Там голод рассматривается, как последствие психических заболеваний, что в принципе так и есть, они сходят с ума и инстинкт превращает их в зверей, в хищников, а хищник живет охотой. И как любое психическое заболевание их можно лечить. Главное найти способ.

Больше всего меня волнует Эннки и ее рассказ о службах. Эксперименты над другими. Над детьми. Почти все умерли. И все еще умирают, я уверен.

Я не ненавижу их за то, что они сделали со мной, ведь у них не получилось сломать меня. Я выжил. Но то, что они сделали с Нео, с Эннки, и со всеми теми, кто уже никогда не выйдет из стен центров просто бесчеловечно. Эннки все еще боится. Я видел это по ее глазам, поведению. И это нормально, только полный идиот не будет бояться после всего, что они с нами сделали. Но Энн сильная, намного сильнее, чем все те девушки у костра, она продолжает бороться. Все эти документы, что она собрала, лишнее тому доказательство. И я ненавижу службы, за то, что она страдает, страдает и по сей день. Если честно, не думал, что я так привязался к этому странному созданию, что появлялось неизвестно откуда и уходило неизвестно куда.

-Я нашел бумагу и карандаши, – облокотившись о спинку дивана сказал Нео, я перевел на него взгляд. С короткими волосами он мне нравится больше, определенно. Я улыбнулся, – Так что я иду в лес. Рисовать.

-Спасибо, что поставил в известность, – улыбнулся еще шире я.

-Дай мне футболку. Той, что была на мне вчера, уже ничего не поможет, – это точно, этот кусок грязной ткани футболкой то не назовешь.

-Секунду, – я поднялся и подойдя к комоду начал рыться в содержимом, – Держи.

-Она же женская... – сморщился Нео, брезгливо держа нежно-голубую в цветочек футболку на удалённом от себя расстоянии.

-Ты в лесу, тут всем пофиг в чем ты. Хоть голым иди, – пожал я плечами, усаживаясь обратно.

-Нет уж, обойдусь, – покачал он головой и начал рылся в комоде, в итоге нарыл там мою старую, заношенную до дыр майку с длинным рукавом мышино-серого цвета. Он натянул ее на себя и, закатав рукава, с усмешкой посмотрел на меня.

-В той, что я тебе дал, ты бы смотрелся эффектнее, – покачал я головой, усмехаясь.

-Я ушел, – кивнул он, подхватывая подмышку папку бумаги А3, что осталась после того, как Сахи думала, что она художник, и продефилировав по коридору, скрылся в кладовке. Через минуту раздался хлопок двери.

Эх. Возможно, я поступил с ним слишком жестоко, но так нужно. Сам не понимаю до конца для чего, но нужно. Тем более так он выглядит намного лучше.

Через полчаса книга была закрыта и отложена подальше. С каждой минутой смысл доходил до меня все хуже и хуже, продолжать смысла не было. Пазл никак не складывался. Иногда вообще, казалось, что каждая деталь от разных картинок, но я гнал от себя эти мысли. Что-то нас сюда привело, именно сейчас, именно вдвоем. Почему то ведь все получилось, так, как получилось. Нужно только найти недостающие детали и сложить головоломку. Правда, что-то мне подсказывает, что одному мне это не по силам.

-Твои мысли настолько тяжелые и грустные, что я могу в них увязнуть, – раздался тихий голос из коридора. От удивления я аж подпрыгнул на месте. Как она это делает?

-Как тебе удается незаметно ко мне подкрасться? – потирая виски, покосился на девушку я.

-Я просто пришла и все. Я не пытаюсь скрыть свое присутствие, не в таком состоянии, – пожала она плечами, усаживаясь на соседний диван, – Просто ты сейчас в расслабленном состоянии, это из-за единения с Нео. И из-за этих мыслей, ты слишком глубоко ушел в себя.

-То есть, это делает меня уязвимым?

-Не думаю, – покачала она головой, усаживаясь в позу лотоса, – Если бы пришел кто-нибудь чужой у тебя бы сработал инстинкт.

-То есть, волк бы вывел меня из моих мыслей?

-Ну да. У животных более острые органы восприятия. Как бы он не был спокоен, опасность он почувствует, – она оглянулась, – Где Нео?

-Нашел старый набор Сахи, для рисования и ушел в лес, рисовать.

-Вы поссорились?

-Не совсем. Скажем так, у меня случилось помутнение рассудка, и мы немного не сошлись во мнениях. Это пройдет. Он уже почти пришел в себя, но ему нужно еще немного времени.

-Хорошо, – улыбнулась она.

Сегодня она выглядела лучше. Вены не так видны, кожа не такая бледная, белки глаз не отдают желтизной. Правда, кости все еще грозятся прорезать кожу, но это уже не так страшно. Ее улыбка все еще была уставшей, но не вымученной, она улыбалась искренне. И глаза улыбались.

-Выглядишь все еще устало, – я встал, – Идем, сварю тебе кофе, взбодришься.

-Я взбодрюсь от кофе, только если ты пустишь мне его по венам, – улыбнулась Эннки, идя за мной на кухню.

-Так зачем ты пришла? Явно ведь, не на мою задницу пялиться, – спросил я не поворачиваясь к девушке, что, практически, лежала на столе усевшись по-турецки на стул.

-Ну почему же, если есть на что посмотреть, то почему бы нет, – ехидно сказала она не поднимаясь.

-Энн, зачем ты здесь?

-Меня что-то тревожит, – тихо сказала она, – Я хотела узнать, что у вас. Не было ли чего-нибудь странного, – она немного помолчала, – То, что что-то происходит, было очевидно еще месяц назад, но сейчас... Все это слишком быстро развивается и неизвестно куда ведёт. А больше всего пугает то, что мы не знаем, откуда все это идет. Мы не знаем от чего себя защищать.

-Вчера у Нео было видение, он сам расскажет, – я поставил перед девушкой белую кружку с кофе.

-А ты сам, ничего не чувствуешь? – она подняла голову и кончиком острого ногтя описала круг по краю кружки.

-Мне рвет мозг вся эта фигня, так что сложно сказать изменилось что-нибудь или нет.

-Понимаю, – улыбнулась она, – Охотники, службы, все это сильно давит на сознание.

-Как ты с этим справляешься? – я сел напротив нее.

-Не знаю, – она выпрямилась и уставилась в окно, – Иногда мне кажется, что еще чуть-чуть, и я больше не выдержу. Иногда этого становится слишком много. Это сложно... – она перевернула плечами и достала из-под майки пачку сигарет, вынув одну, она начала крутить ее в пальцах, не отрывая взгляд, – Знаешь, когда я бежала из центра, инстинкт привел меня сюда, в лес. Я оказалась на стеклянной фабрике. Это разрушенное здание до сих пор кажется мне волшебным, а тогда... До этого я никогда не покидала центр. Там даже окон не было. Медперсонал, иногда, переговаривался о мире за бетонными стенами. Я любила эти истории, даже совсем немного, пара слов, о мире были на вес золота. Пару раз я копалась их сознаниях, я видела мир, который не был мне доступен, их глазами. Когда я оказалась здесь... Мечта. Наверное, именно так можно это описать. Никаких стен. Никаких экспериментов. Никаких врачей. И никаких мыслей. Мне запрещали проникать в чужое сознание, но некоторые слишком громко думают... А здесь... Я будто оказалась в параллельной вселенной, – на ее губах заиграла легкая улыбка, – Потом я стала охотником, ненадолго. Но уже тогда я понимала, что что-то не так. Мне не давало покоя то, что происходит в мире. То, что происходит вне леса. Меня не слушали. Меня не отпускали. Я снова ощутила себя, как в центре. Только, теперь вместо бетонных стен были деревья, а вместо замков – закон. Я начала сбегать. Конечно, об этом скоро узнали, меня хотели убить. Апола спасла меня, – она бросила на стол мятую сигарету, положив одну руку себе на горло, а второй отбивала рваный ритм по столу, – Я осталась одна. У меня остались только ощущения и мысли, книги. И я не знаю, почему я это делаю. Залезаю в центры, ворую документы, копаюсь в мыслях людей. Но это моя жизнь. Я к этому привыкла.