Право на безумие

- Раньше управимся. Личность известная. Занимались мы этим вопросом, так что материалы – в базе отдела. Можете хоть сейчас подъехать ознакомиться.

- Выпиши ей повестку на завтра, часа на четыре вечера.

- Не получится. Пропала она.

- В смысле?

- Ушла из дому и не вернулась. Где находится, ни муж, ни родители не знают.

- Когда?

- Когда… - Федоренко явно зевнул. – Когда наш пропащий в командировку убыл. Где-то в это время.

- Хорошо. Можно поднять дело розыска?

- Можно, но утром. Иногда люди спят.

Юра глянул на часы. Стрелки показывали десять минут третьего.

- Хорошо. Извини, заработался. Забыл, который час на дворе.

- Ничего, работа есть работа.

Федоренко отключился, а Юрий Эдуардович, еще ни в чем не будучи уверенным, расположил червовый и пиковый марьяжи друг над другом, немного подумал и припечатал их сверху бубновым тузом.

16

Из портала они просто вывалились, упав в неглубокое озерцо, располагавшее значительными запасами ила и прочей вонючей болотной гадости. Пока добрели до берега, перемазались окончательно, переведя имеющуюся одежду из статуса слегка порванной в окончательно оформленные лохмотья.

Выбравшись на берег, они, не сговариваясь, побежали. Первым до этого додумался Ванечка, а остальные молча последовали его примеру. Не то чтобы они стремились заняться физкультурой, просто погода стояла прохладная и очень ветреная, а мокрая одежда тем более не способствовала спокойному любованию родными просторами. Вот они и рванули по полю в сторону ближайшей лесополосы, которая, как предполагалось, сможет защитить от ветра и дать топливо для костра.

Странно, но одежда, точнее ее остатки, у «астравитян» высохла на бегу, а вот Аля еще некоторое время померзла у дымного костра, бросая злые взгляды на Ваньку, который без зазрения совести пялился на ее прелести, правда, лишь до тех пор, пока не получил увесистый подзатыльник от Белоснежки.

Стояла ранняя осень и раннее утро. Место было глухим и безлюдным. Кроме зайцев, которыми они и позавтракали, и стаи сорок, которых мужественный представитель сил специального назначения лихо изгнал с облюбованного дерева, их никто не беспокоил. Портал, которым они воспользовались, был ближайшим к их месту назначения. Аля, конечно, Лешему намекнула, что когда-то он смог открыть такой и сам, причем в том месте, где именно ему было необходимо. Тот покряхтел чем мог, но результата никакого не достиг, поэтому, отдохнув и приведя одежду в максимально в ее состоянии возможный благопристойный вид, воинство поднялось на ноги и двинулось туда где были люди, а также цивилизованные средства передвижения. Лежащие под парами поля пересекала грунтовка, вдоль которой они и пошли, справедливо рассудив, что куда-нибудь она обязательно выведет.

Леший неторопливо переставлял ноги и думал. За последнее время, которое изобиловало потерями сознания, провалами в памяти, большим и малым смертоубийством, это был первый момент, когда, наверное, не надо было ничего опасаться, а можно было просто идти, глазеть по сторонам и неторопливо размышлять о том, что было, и гадать о том, что будет дальше.

Ребята, с которыми его волей или неволей свела судьба, ему нравились. Ванька был прост как две копейки. Очень любил жизнь и, несмотря на всю случившуюся с ним фантастику и выпавшие в прошлой жизни обыденные военные будни, не перестал к ней относится легко и весело. Хотя, возможно, Рязанское училище сразу способствует такому мировосприятию, и приходят туда исключительно законченные оптимисты. Незаметно для себя, он окончательно попал под каблучок Белоснежки и неотвратимо приближался к определенной его дамой сердца цели, постепенно утрачивая отпущенные ему степени свободы. Леший не сомневался, что в скором будущем Ваня, не переставая острить и балагурить, перешагнет порог ЗАГСа, нежно держа за руку свою единственную и ненаглядную Машеньку. Девушка, кстати, оказалась очень серьезной и молчаливой. Что у нее внутри сидело, Леший не понял, но и разбираться не стал, хотя не так себе представлял деятелей шоу-бизнеса. Тем не менее, Маша оказалась человеком кампанейским и очень хозяйственным, добровольно взвалив на себя обязанности повара и завхоза или «зама по тылу» (по Ванькиному выражению). Ее молчание никому из них не мешало, а, оценив открывшиеся в девушке кулинарные способности, растаяла даже Арлетта.

В общем, в их компании все было хорошо, но Алексей был нервным и взвинченным. Ему очень хотелось знать, как живут его жена и сын, родители, брат с семьей, но Аля ничего об этом рассказать не могла. Зато огорошила другими внезапно появившимися родственниками и настойчиво требовала ответа, когда же он кинется с ними знакомиться. Алексей отмахнулся, но когда она стала слишком навязчива, зыркнул недобрым взглядом, после чего она ему уже не мешала предаваться своим размышлениям.

То, что у него появился сын, очень смущало и абсолютно не радовало. Настораживало и поведение Оксаны, которая вдруг бросила свою заграницу и помчалась его встречать. Это явно говорило о многом, или только об одном, но от этого тоже было не легче. От проявления такой заботы, никакого счастья он не испытывал и думал лишь о том, как объясняться с женой. Почему-то был уверен, что она его ждет и замуж не вышла. «Ждала, ждала, пока не дождалась вернувшегося из небытия любимого мужа с любовницей и сопливым дополнением. Вот уж ситуация. Хоть опять в беспамятство уходи или к Майклу в работники. Тот уж точно ситуацию подрегулирует». Разговаривать с женой было страшно. Врать он не хотел, твердо для себя решив, что расскажет абсолютно все и попросит прощения. Но, хорошо зная свою супругу, четко понимал, что принять его она примет, а простить никогда не простит. «Предательство остается предательством, несмотря ни на какие приведшие к нему причины. Менять одну боль на другую? А что сыну сказать, он же взрослый уже, все понимает. Папа у тебя герой вселенского масштаба, но подлец подлецом. Врет налево и направо, но такой хороший, что от этого хуже не становится. Это тебе не черти с ящерицами, это люди. Самые близкие и самые любимые. Ради которых и жил все это время, а потом наплевал в самую душу. Господи, может вообще к ним не ходить, пусть считают, что «погиб смертью храбрых»? Лучше мертвый герой, которым гордиться можно, чем живой негодяй, на которого смотреть без омерзения нельзя. Или все-таки вернуться, объяснить? Должны же понять».

Грунтовка неожиданно вывела на асфальт, по которому они дружно затопали в сторону видневшейся вдалеке деревни. Добрались до нее уже к вечеру. Решив не пугать местных жителей толпой невесть откуда взявшихся оборванцев, отправили на разведку женскую половину отряда, справедливо посчитав, что красивым женщинам будет значительно легче договориться по поводу еды и возможного ночлега. Расчет оказался правильным, поэтому закат они встречали в небольшом флигеле, дружно уничтожая огромную сковородку яичницы с салом.

Хозяйке они представились туристами экстрималами, которые слегка не рассчитали своих сил и теперь пытаются вернуться домой с наиболее возможным комфортом. Та оказалась или доверчивой, или понятливой, но на постой пустила. От денег, которые неожиданно для всех Арлетта извлекла из своей сумки, отказалась, но попросила мужиков утречком спилить несколько старых акаций, которые разрослись и летом закрывали огород от солнца. Естественно, они согласились и, поутру, очень быстро вдвоем с Иваном устранили помеху в виде излишней растительности, превратив развесистые деревья в аккуратный штабель бревен, которые всегда пригодятся рачительным деревенским жителям. Растроганная хозяйка пообещала грандиозный обед и, в качестве премиальных, предложила истопить баню. При этом она нежно поглаживала Ванечку по могучей руке, тяжело и горестно вздыхая об одной ей известной печали. Но после того, как неожиданно появившаяся Машенька, у нее на глазах, без видимых усилий переломила веточку толщиной сантиметров в двадцать и участливо поинтересовалась, «не наколоть ли дров для баньки», она ойкнула и убежала готовить обещанный обед.